Мартиросян А.Б. - Cталин после войны. 1945 -1953 годы Страница 38

После убийства Берия Хрущев немедленно освободил Огольцова, но должности ему не давали - он находился за управлением кадров в КГБ, а потом в запасе. Возможно, он начал вести себя по отношению к Хрущеву как-то нагло, поскольку в 1958 г. Комитет партийного контроля при ЦК КПСС рассмотрел его дело и исключил из партии. Но в протоколах Комитета и слова нет про Михоэлса. Огольцова исключили за фальсификацию дел в 1941 г. в Ленинграде (что, кстати говоря, было натуральной фальсификацией со стороны самого Комитета партийного контроля, так как за Огольцовым в те времена такого не числилось. - А. М.).

То есть реально не было не только никакого убийства Михоэлса, но и Берия никого не арестовывал в связи с этим.

Вопрос: тогда зачем нужно было стряпать и подбрасывать в архивы горы фальшивок по этому делу?…

…Ответ: его смерть можно выдать за спецоперацию МГБ. Зачем? Затем, что тогда можно объяснить, за что Берия арестовал Огольцова, и скрыть истинную причину его ареста (Берия арестовал его за прямую причастность к убийству Сталина. - А. М.)».

Присоединяясь к справедливому и объективному, поскольку в его основе документы и факты, выводу Ю.И. Мухина, от себя добавлю следующее. Ведавшие злоумышленной фальсификацией этого дела чинуши из ЦК КПСС почему-то строго выполняли постановление сессии Совета НАТО от 1952 года о разжигании антисемитизма в странах Восточной Европы и СССР. Даже спустя десятилетия по-прежнему рыли землю, чтобы выполнить постановление сессии Совета НАТО!

Теперь отойдем от цитирования книги С. Мирони-на и обопремся на данные Ю.И. Мухина. В своей блестяще аргументированной, выдержавшей уже не одно издание книге «Убийство Сталина и Берия » он обратил внимание на то, что колоссальную роль в усилении этого напряжения сыграло открытие в Москве посольства государства Израиль во главе с послом, впоследствии знаменитым премьер-министром Израиля Гол-дой Меир. Точнее, реакция еврейского населения СССР на открытие этого посольства. Дело в том, что спустя всего месяц после прибытия посольства в Москву, при посещении 3 октября 1948 года московской синагоги, Голду Меир ожидала небывало дружная демонстрация советскими евреями их приверженности Израилю, к тому же повторенная спустя всего десять дней, в еврейский праздник Судного дня. В Москву съехалось громадное количество евреев из разных уголков СССР. Всего 50 тысяч человек.

Тщательно проанализировав это обстоятельство, Мухин подчеркивает, что правительство СССР было ошарашено такой демонстрацией произраильских настроений. Причем в большей степени именно организационной стороной этой демонстрации. Ведь кто-то же организовал такую массовку. В то время, справедливо указывает Мухин, передвижение по стране было объективно затруднено. Еще остро давала о себе знать послевоенная разруха. Не хватало ни поездов, ни вагонов, ни паровозов. А за проезд в товарных поездах тогда даже давали год лагерей. И, несмотря на это, по чьему-то указанию десятки тысяч евреев со всего СССР получили внезапные отпуска или фиктивные больничные листы, им помогли приобрести билеты до Москвы, не говоря уже о том, что было организовано их размещение - ведь 50 тысяч человек! - в Москве. Было абсолютно ясно, что какая-то организация сумела это сделать в наикратчайшие сроки. Еще раз прошу обратить внимание на то, что посольство Израиля прибыло в Москву 3 сентября 1948 года, а уже 3 и особенно 13 октября Голду Меир ожидала небывало мощная демонстрация симпатий советский евреев к Израилю.

Ю.И. Мухин не без сарказма отмечает, что даже в 1957 году, когда послевоенная разруха уже была преодолена, для спасения Хрущева, которого старая гвардия намеревалась лишить всех постов в партии и государстве, пришлось прибегнуть к помощи военных, которые на военно-транспортных самолетах перевезли деятелей ЦК для участия в пленуме. И это притом что их тогда было всего 125, причем многие жили в Москве. И тем не менее потребовалась помощь министра обороны Жукова, чтобы срочно свезти их в Москву.

И вот этой самой организацией, которая смогла сделать то, что спустя десятилетие оказалось не под силу даже Президиуму ЦК, оказался Еврейский антифашистский комитет. Своими действиями ЕАК полностью и однозначно доказал, что окончательно вышел из рамок своих первоначальных функций (которые к тому же в связи с окончанием Второй мировой войны и так лишились какой-либо актуальности) и трансформировался в некое подобие параллельного правительству СССР властного органа, занимающегося представительством интересов еврейского населения Советского Союза.

Небольшой комментарий. В этой связи весьма любопытно одно письменное признание Генерального прокурора СССР Р. Руденко. Уж на что был склонен плясать под дудку Хрущева, но и он не смог проигнорировать неопровержимые факты, хотя и попытался смягчить острые углы. В 1955 году, подготовив в Политбюро записку о реабилитации арестованного по делу ЕАК бывшего члена ЦК ВКП(б) С. Лозовского, Руденко отмечал: «Проверкой установлено, что некоторые руководители Еврейского антифашистского комитета из националистических побуждений пытались присвоить комитету явно несвойственные ему функции, вмешиваясь от имени комитета в разрешение вопросов о трудоустройстве отдельных лиц еврейской национальности, возбуждали ходатайства об освобождении заключенных евреев из лагерей, в своих литературных работах допускали националистические утверждения и т.д. Эти неправильные действия объективно приводили к тому, что еврейские националистические элементы пытались группироваться вокруг Еврейского антифашистского комитета».

Между тем такая ситуация однозначно попадала под юрисдикцию статьи 58/1 Уголовного кодекса РСФСР, которая гласила: «Контрреволюционным признается всякое действие, направленное к свержению, подрыву или ослаблению власти рабоче-крестьянских советов и избранных ими, на основании Конституции Союза ССР и конституцией союзных республик, рабоче-крестьянских правительств Союза ССР, союзных и автономных республик, или к подрыву и ослаблению внешней безопасности Союза ССР и основных хозяйственных, политических и национальных завоеваний пролетарской революции». То есть, по сути дела, своими действиями ЕАК расписался в том, что трансформировался в антисоветскую и контрреволюционную организацию, едва ли не открыто противопоставляющую себя правительству СССР!

Реакция советского руководства была однозначна - 20 ноября 1948 года Еврейский антифашистский комитет был упразднен. В начале 1949 г. был исключен из партии и арестован ряд членов ЕАК, но их дело

было передано в суд только в 1952 году. Всего по этому делу был арестован 431 человек, из которых 217 были писателями и поэтами, 108 - актерами, 87 -художниками, 19 - музыкантами.

Все предварительные показания арестованных по этому делу лиц, все собранные органами госбезопасности материалы тщательно рассматривались на Политбюро. Более того. Член Политбюро, председатель КПК М. Шкирятов специально встретился в тюрьме с каждым из обвиняемых и имел с ними беседу тет-а-тет. Все они подтвердили Шкирятову свою виновность и, прошу обратить на это особое внимание, не жаловались на то, что свои признания они сделали под пытками или по принуждению. И только убедившись в вине верхушки ЕАК, Политбюро дало согласие прокуратуре передать дело военной коллегии Верховного Суда СССР.

Суд под председательством генерала А.А. Чепцо-ва рассматривал дело 15 человек открыто в период с 8 мая по 18 июля 1952 года. То есть 72 дня. Это означает, что суд был очень тщательным. К тому же он проходил «без участия сторон» - прокурора в суде не было, а соответственно и государственного обвинения тоже не было. Подсудимых обвиняли их же собственные признания, от которых они вполне могли отказаться, однако этой возможностью воспользовались только четверо из 15 - Лозовский, Шимелиович, Брег-ман и Маркиш отказались признать себя виновными. Правда, Маркиш одновременно поддержал обвинение других членов ЕАК в национализме и антисоветской деятельности.

В конце концов суд завершился весьма суровым приговором - 14 из 15 подсудимых были приговорены к расстрелу (подсудимая Л.С. Штерн была осуждена на пребывание в ИТЛ, а после отбытия срока заключения - к ссылке на 5 лет). Всего же в связи с делом ЕАК было осуждено 110 человек из 431 арестованных.

Небольшой комментарий. Необходимо заметить, что 15 мая 1952 г. суд по делу ЕАК был временно приостановлен - у судьи Чепцова возникли сомнения в материалах следствия и он потребовал дорасследования. Сталин его поддержал. Однако 22 мая суд возобновился. В связи с этим фактом очень примечательно поведение судьи А.А. Чепцова в первое постсталинское время. Всего через три года после завершения суда по делу ЕАК Хрущев, который был причастен к столь суровому приговору, приказал реабилитировать осужденных по этому делу. И вот тут-то Чепцов внезапно накатал в ЦК и даже министру обороны Жукову записки, в которых утверждал, что все осужденные по делу ЕАК - невиновны (между прочим, по сей день непонятно, а какое отношение ко всем этим делам имел Жуков, что надо было и ему писать такую записку?).