Жорес Алферов - Власть без мозгов. Отделение науки от государства Страница 39

Надеюсь, сохраняю оптимизм, что прежде всего благодаря позиции нашей фракции, благодаря росту ее авторитета в целом в стране нам удастся все-таки по-настоящему заставить, чтобы образование и наука работали на пользу нашему народу!

В рамках «алферовских чаепитий» наиболее широкая и острая дискуссия развернулась по теме «Инновационный путь для России: осознана ли необходимость?». В ней приняли участие вице-президент РАН академик Жорес АЛФЕРОВ, председатель комитета по науке и высшей школе Администрации Санкт-Петербурга профессор Александр ВИКТОРОВ, депутат Государственной думы РФ, член-корреспондент РАН Сергей ГЛАЗЬЕВ, академик РАН Дмитрий ЛЬВОВ, губернатор Санкт-Петербурга профессор Владимир ЯКОВЛЕВ и другие.

Суть дела

Жорес АЛФЕРОВ:

- Не секрет, что российская наука находится в очень тяжелом положении. В 1992 году, когда «исполнительным директором страны» стал Борис Николаевич Ельцин, бюджет науки сократился на порядок. Финансирование крупнейших научных центров, к которым относится, скажем, Физико-технический институт имени Иоффе, упало в 20 раз. С тех пор нам удалось увеличить его втрое, в основном, за счет грантов и контрактов, но до уровня 1987 года, когда я стал директором, еще далеко. Особенно беспокоит то, что научные результаты, которыми все еще можно гордиться, не востребованы внутри страны, хотя многие из них имеют огромное прикладное значение. Поэтому основная задача -возрождение и развитие наукоемких отраслей промышленности. Деньги, заработанные в сырьевом секторе, тоже должны идти на развитие наукоемких отраслей. Это чрезвычайно важно, потому что меняет не только экономику, но и социальное лицо страны, дает возможность миллионам людей работать творчески.

Оглянувшись на вторую половину двадцатого столетия, мы увидим, что локомотивом экономики была электроника, прежде всего, -микроэлектроника, а последние 10 - 15 лет - оптоэлектроника, которая привела к настоящей революции в информационных технологиях, в телекоммуникациях. 20 лет назад Советский Союз был третьей электронной державой после США и Японии. Сегодня мы пропустили вперед не менее 50 стран. Даже в тех из них, которые не являются лидерами мировой экономики, эти отрасли развиваются необычайно бурно, но при этом требуют непрерывных вложений, улучшающих технологию. Этим и определяется быстрый прогресс, характерный для конца ХХ века.

Именно в электронике советские физики, инженеры, технологи играли выдающуюся роль. Я могу перечислить десятки открытий, сделанных нами в этой области. Примеров, когда промышленное производство новых компонентов у нас начиналось раньше, чем в США или Японии, уже меньше. Это - к вопросу о том, нужны ли России инновации и насколько они востребованы.

Александр ВИКТОРОВ:

- Жорес Иванович прав: в последние 10 лет востребованность знаний в России оставляла желать лучшего. Вообще, основой для инновационной экономики, основанной на знаниях, являются пятый и шестой технологический уклады. (Коллеги Львов и Глазьев владеют теорией вопроса гораздо лучше меня, поскольку сами ее разрабатывали). А мы в течение нескольких лет двигались назад, от пятого технологического уклада к четвертому. С другой стороны, Россия велика; забытая, к сожалению, наука - экономическая география гласит о том, что ее регионы весьма разнообразны и различны по уровню развития. Поэтому, создавая национальную инновационную систему, надо держать в уме региональный аспект - наличие современных технологий, высокую концентрацию образованных людей и ряд других факторов. В числе регионов, способных развивать экономику, основанную на знаниях, назову Томск, Екатеринбург, Новосибирск, разумеется, Москву и Санкт-Петербург. А какие-то регионы будут неизбежно сохранять сырьевую ориентацию.

В нашем городе более 700 научных организаций, около ста вузов и других интеллектуальных центров. Город первым в стране принял Стратегический план, начал развитие инновационной инфраструктуры, в том числе реализацию программы создания ИТЦ. В Петербурге - по-моему, это уникальный случай - в последние три года растет число молодых людей, работающих в науке и в образовании. Словом, все условия для интенсивного движения к шестому технологическому укладу. И надо разобраться в причинах, мешающих этому движению.

Сергей ГЛАЗЬЕВ:

- Давайте начнем с общих закономерностей современной экономики, предопределяющих не просто желательность, а необходимость перехода на инновационный путь развития.

Сегодня уже аксиома, что до 95 процентов прироста валового внутреннего продукта составляет научно-технический прогресс. Точно также главным источником подъема конкурентоспособности, создания новых продуктов, освоения новых технологий является творческая активность людей. Именно интеллектуальный капитал генерирует новые знания и технологии, а значит и обеспечивает доходы в самых быстрорастущих отраслях экономики (годовые темпы роста в информатике и микроэлектронике - 15 - 30 процентов, в биотехнологиях и генной инженерии - 80 - 100 процентов и т.д.). Интеллектуальная рента - главный приз в современном экономическом соревновании. Она может достигать 50 - 70 и больше процентов стоимости современных наукоемких товаров (скажем, интегральных схем или программного обеспечения).

Те, кто способен создавать и улавливать интеллектуальную ренту, получают сверхприбыль, те, кто не способен, расплачивается за приобретение хай-тека либо дешевым трудом, либо невозобновляемыми природными ресурсами. Это касается стран и регионов, корпораций и отдельных предприятий. Те, кто умеют создавать новую технику, получают колоссальные конкурентные преимущества, и соответственно сверхприбыль, остальные, по сути, служат источником их благополучия, жертвуют качеством собственного развития и скатываются на периферию мировой экономики.

Это первый, очевидный вывод из теории технологических укладов - о неэквивалентности экономического обмена. Другой важный вывод - о нелинейности экономического роста. Во времена структурных кризисов, при смене укладов, для отстающих стран возникают возможности технологических прорывов. Это связано с тем, что у них нет необходимости высвобождения огромных масс капитала из устаревших производств. Концентрируя ресурсы сразу на прорывных направлениях, где издержки входа на рынок гораздо меньше, чем в зрелых производствах, можно выйти вперед, не догоняя, не воспроизводя старые технологические траектории.

Скажем, главный прорывный фактор пятого технологического уклада - микроэлектроника, о ней Жорес Иванович недаром упомянул. Чтобы войти в эту отрасль, построить завод и выпускать продукцию, нужно несколько миллиардов долларов. А чтобы войти на рынок ключевого фактора шестого технологического уклада - биотехнологии, генной инженерии, нужно иметь мозги и совокупные капитальные затраты всего в несколько миллионов долларов для оснащения современной лаборатории, которая уже будет производить конкурентоспособные продукты. Характерное отличие нового уклада в том, что фундаментальная наука сближается с прикладной, тоже становится объектом извлечения прибыли. Результаты сразу не публикуются, коммерциализуются, и на прорывных технологиях фирмы делают огромные деньги.

Итак, для успешного развития по инновационному пути нужны механизмы и институты поддержки научно-технического прогресса, - я бы их разделил на два вида.

Во-первых, это общие условия и, прежде всего, развитая сфера фундаментальной науки и образования, которые образуют главный ресурс, интеллектуальный потенциал экономики. Это конкурентная среда, которая должна стимулировать субъекты рынка на внедрение новых технологий. И, наконец, механизмы перераспределения ресурсов из устаревающих технологических комплексов в новые. Как правило, в развитых рыночных экономиках эту направляющую и регулирующую роль играют банковские структуры и бюджет.

Во-вторых, специальные институты поддержки экономического роста, способствующие преодоления двух барьеров. Первый - это барьер высокого риска. НТП отличают неприятные для бизнеса качества: непредсказуемость, неравновесность результатов. Чтобы произвести один коммерчески успешный продукт, иногда нужно апробировать сотню изобретений. Частный капитал очень неохотно идет на риск, если его не компенсирует, не берет на себя государство - через гарантии, через бюджетное финансирование, через целевые программы...Поэтому государство всегда является крупным игроком на рынках новых технологий. Кроме того, надо преодолевать порог синхронных затрат. Что это такое? До момента, когда прорывная технология выходит на самоокупаемость, кто-то должен субсидировать затраты на свой страх и риск. И этот «кто-то» снова государство.

Именно с поддержанием этих механизмов и институтов связана его растущая роль в современных условиях. Некоторые не очень глубокие экономисты считают, что наука - это роскошь. На самом деле - не роскошь, а ведущий фактор экономического роста, о чем говорит колоссально выросшая доля государства в структуре распределения валового продукта (в развитых странах за последние сто лет она выросла до 40 - 50 процентов, то есть почти на порядок). Частному капиталу такие инфраструктурные затраты не потянуть.