Владимир Бушин - Гении и прохиндеи Страница 39

Кто Лиса? Кто Журавль?

Вы заявили о моем "решительном нежелании знаться" с вами, гордо добавив, что "горевать при этом не следует." С чего вы взяли? По-моему, дело обстоит как раз наоборот. Приведу всего один пример. В июле 1989 года я предложил "Нашему современнику", где вы много лет член редколлегии, резко критическую статью об академике Сахарове. За её публикацию решительно высказались Сергей Викулов, Вадим Кожинов, Ирина Стрелкова и вы. Но у Станислава Куняева, только что ставшего главным редактором, были совсем другие планы. Заняв кресло коммуниста-фронтовика Сергея Викулова, он первым делом пригласил в редколлегию маститого антисоветчика Игоря Шафаревича ("Уважаемый господин Шафаревич!...") и запланировал на весь будущий год печатание "Красного колеса" господина Солженицына. Конечно, моя статья оказалась ему поперек горла. Решая, как бы ловчее выйти из положения, он дал её на отзыв Шафаревичу, имя которого еще даже не стояло на обложке. Тот, разумеется, статью зарезал, заявив, что её печатание будет катастрофой для журнала. Куняев игнорировал мнение нескольких членов редколлегии, а ухватившись за отзыв одного Шафаревича, - академик! - статью отверг. Её напечатал в двух номерах "Военно-исторический журнал", который после этого не пережил никакой катастрофы, а даже сильно прибавил в тираже... Так вот, встретив вас в Доме литераторов в январе 1990 года, я подарил оба номера с моей большой статьей, поставив на ней самую дружескую надпись. Разве это поступок человека, который "не желает знаться"? Но это далеко не всё. За прошедшие с тех пор десять лет я неоднократно поминал добром ваше имя в своих статьях и книгах, например, в книге "Честь и бесчестие нации"(М.,1999) или в статье "Менуэт президента", напечатанной в "Завтра" №3 за этот год уже после статьи "Билет на лайнер". Я писал о невежественных и узколобых властях: "О писателях Бондареве и Распутине, об артистах Игоре Горбачеве и Людмиле Зайцевой, о театрах МХАТ имени Горького и "Содружество" на Тагенке они просто не знают и не слышали..." От вас же за десять лет ни единого доброго словца. А теперь я высказал ряд критических соображений, иные из которых, в частности, о языке, могут быть вам полезны, в ответ же получил от вас с Кожемяко поток мыльных пузырей, извлечь из которого хоть что-нибудь годное для употребления не представляется возможным. Но ведь среди не только верующих, как вы, но и неверующих на добро принято отвечать добром, тем более, если даритель гораздо старше годами. Так кто же с кем не желает знаться? Я, конечно, не стал бы ворошить столь деликатное прошлое, но у меня нет более убедительного ответа на только что поставленный вопрос. К тому же, именно моим нежеланием знаться вы объясняете появление моей статьи о вашей зелененькой премии. Будто бы это мой ответ на ваши настойчивые попытки подружиться. И значит, я был коварнее, чем хитрая Лиса с простофилей Журавлем в известной сказке.

Потом вы сказали : "Думаю, Бушин и не читал моего выступления (при получении премии), а только торопливо похватал отдельные куски, счёл их подходящими для приговора, опасаясь, что полный текст может оказаться неподходящим, и повел стрельбу...сверка с текстом не поспевает за бегом ретивого пера." Вопрос тот же: откуда вы всё это взяли? Я прочитал даже не один, а два варианта текста вашего выступления: стеснительный вариант в "Правде", которая выступила первой, а потом - в бондаренковском "Дне". И в этом легко убедиться. "Правда" опустила ваши расшаркивания перед Солженицыным, - я взял их для своей статьи из "Дня". А в "Дне" не было вашего знаменитого речения "Он есмь"( узнав от меня, что это неграмотно, Бондаренко, время позволяло, быстро убрал его), - я взял эту жемчужину из "Правды". Вот уж действительно сверка с текстом не поспевает за работой ретивого языка.

"Для кого "Ве1kа" грызла золотые орешки?

Жуткое впечатление производят и слова о моей "стрельбе", видимо, из ПТР по вашей уважаемой персоне во исполнение моего же "приговора" к высшей мере наказания. Какой приговор? Какая стрельба? Я всего лишь сожалею, что вы приняли премию антисоветчика и был бы рад, если вы отказались от нее. В 1994 году, когда Ельцин в связи с 70-летием Юрия Бондарева наградил его орденом, я написал юбиляру: "Юра, стыдно..." И он отказался от ордена, возможно, конечно, не только из-за моего письма, но все равно я был этому рад. А вы и дальше все о "приговорах": "С жестокостью, ничуть не меньшей (!), чем решения исполкома народовольцев..." Ну, зачем вы стращаете? Что, кого-то приговорили к смерти? "...вынесли "приговор" Владимиру Солоухину: "Не наш, поди прочь!" Это кто же вынес такой приговор? И что, Солоухина выставили прочь из редколлегии "Нашего современника", или из Правления Союза писателей, или, наконец, из переделкинской дачи, которую он имел вдобавок к дому в Алепино? Солоухин долгие годы воспевал коммунизм, Ленина, партию, свой партийный билет. А когда власть захватила наглая коммунофобская банда, ненавидящая русский народ, то в угоду ей он принялся, порой даже за американские деньги, клеветать на коммунизм, на Ленина, на партию, на советское время. И что же, нельзя было сказать ему, что это предательство, тем более подлое, что совершено уже в старости, после того, как получил от советской власти почти столько же, сколько вы, Валентин Григорьевич. Так зачем же взвинчивать обстановку? Если что-то было сказано несправедливо, опровергните. Докажите, например, что не Солоухин издал свою невежественную и лживую антикоммунистическую книжку "При свете дня" на доллары американской фирмы "Belka Trading Corporation", а коммунист Бушин свою книгу "Клеветники России". Чего попусту воздух-то сотрясать?

Ученый пособник Ельцина по русофобии

Вы уверяете, что такой же приговор кто-то вынес еще Игорю Шафаревичу: " Не наш, поди прочь!" И что же, выперли его прочь из того же "Современника"? Из академиков? Выселили из Москвы? Лишили гражданства? Зачем вы нагнетаете истерию? Вы привыкли к неприкосаемости, но вот вас задели и вы уже не владеете собой. В "Нашем современнике" №1 за 1992 год Шафаревич, ставя коммунистов и фашистов на одну доску, исходил завистью к западным немцам : "Солженицын подсчитал, что в ФРГ на процессах по денацификации осуждено 86 тысяч человек..."Это было малограмотное вранье того или другого. Солженицын, конечно, ничего не подсчитывал, да и нужды в этом не было:

данные широко приводились в печати. Он или Шафаревич нагло врали. На самом деле, 86.498 лиц были не осуждены, а лишь привлекались к суду, и 76.602 из них были оправданы, а осуждены всего 9.898 ("Правда"5 января 1982г.). Словом, перед нами факт девятикратного академического вранья: они ведь оба академики. А дальше, назвав фальшивую цифру осужденных нацистов, Шафаревич размечтался: "если перевести (эти 86 тысяч нацистов) на нас по пропорции, то получится четверть миллиона!" Подсчитал выдающийся математик: четверть миллиона коммунистических преступников. Что же с ними делать? Нет, академик не требует их осуждения или расстрела, он гуманист. Он предлагает помочь идеологически, интеллектуально тем решительным "административным мерам", которые только что пришедший к власти Ельцин и его кровавый режим пустили в ход против коммунистов: "Есть у нас Антифашистский комитет. В Италии или Германии он был бы наверно нужен. Для нас - кажется затеей довольно академической. А вот Антикоммунистический комитет действительно необходим" (с.7). Интересно, кого он хотел видеть председателем столь необходимого комитета. Не вас ли, Валентин Григорьевич? Ведь как эффектно: Герой соцтруда, кавалер ордена Ленина - и председатель коммунофобского комитета! А аппарат можно было использовать тот самый, что был в Антифашистском комитете, укрепив его Немцовым, Жириновским, Новодворской. Эти-то люди давно поняли, что антикоммунизм - крайняя форма русофобии, и уж они бы постарались. А вы хотите, чтобы этого умствующего пособника кровавого режима я считал "нашим"? И возмущаетесь, что его называют так, как он это заслужил?.. Мне остаётся лишь повторить вслед за читателем Малининым: "Очнитесь, Валентин Григорьевич!"

Старцы за спиной апостола Петра

Вы сказали, что некие личности еще и "пытались измазать в грязи имя Владимира Крупина, не однажды набрасывались на многотрудливого Валерия Ганичева". Да что ж вы все в жмурки играете? Ни одного конкретного факта! Уж так и быть, помогу и здесь. Однажды я лично "набросился" на многотрудливого Ганичева, правда, деликатно не назвав его имени. Так посудите сами, какой случай. На чествовании Петра Проскурина он дарит ему икону апостола Петра, сопровождая это елейной речью. Если бы такой подарок сделал присутствовавший там о. Дудко, я,бы промолчал. А ведь Ганичев-то в недалеком прошлом - Завотделом пропаганды ЦК комсомола, главный редактор Комсомольской правды , директор издательства "Молодая гвардия", одной из основных задач коих была борьба с религией. И сам он, многотрудливый, отменно поработал на поприще борьбы с "опиумом народа". Ну, надо же хотя бы писателям соблюдать деликатность. Нельзя же выставлять на показ свою лихость да резвость, готовность крутиться в любом направлении. Тем более, что апостол Петр едва ли одобрил бы тот факт, что Валерий Ганичев вот уже много-много лет сидит начальником в "Роман-газете" и уже давно - в кресле первого секретаря Союза писателей. Апостол может спросить: " Не утомился ли, раб божий? Не надоело ли? Ведь уже под семьдесят. Не кажется тебе, что чужой век заедаешь, как заедали его рабы божьи Вадим Кожевников и Михаил Алексеев, сидевшие в "Знамени" и "Москве" лет по 25-30?" Апостол может и добавить: " Надо думать о литературной смене! Ведь из-за вашей многотрудливости сменяют вас на ваших должностях те, кому уже под шестьдесят, как было с рабами божьими Куняевым и Бородиным. Наконец, нельзя ныне забывать и о том, что писатели русские бедствуют, работу ищут, а ты много лет два рабочих места занимаешь. Неужто хочешь угнаться за Бондаренко?"... Что, Валентин Григорьевич, вы и об этом скажете, что " набросились на крупную фигуру, вставшую за Русь"?