Виктор Файтельберг-Бланк - Бандитская Одесса. Бандиты времен стагнации. Страница 4

Следующим местом проживания агента стала Сербия, где он быстро вошел в политические круги. Вскоре Вейсман подружился с самим королем Александром Обреловичем и даже возглавил его личную охрану. После того как он раскрыл заговор против монарха, Ястреб был назначен начальником политической полиции с огромным содержанием. За отличную службу русский сыщик получил от короля подарок — большой бриллиант.

Сербские политики пытались собрать на Вейсмана компромат, но хитрецу в который уже раз удалось раскрыть очередной заговор против короля. За это он был награжден высоким орденом и большой суммой денег.

В один из вечеров Ястреб сообщил о готовящемся новом заговоре, в котором принимают участие офицеры, дежурившие в то время во дворце. Но убаюканный окружением король на этот раз посчитал, что Вейсман преувеличивает, и не придал информации должного внимания. В результате в ту же ночь король Александр и королева были убиты. После этой трагедии Вейсману пришлось уехать из Сербии и вернуться в Петербург.

Министр внутренних дел рекомендовал Вейсмана варшавскому полицмейстеру барону Нолькену в качестве начальника сыскной полиции, на что тот дал согласие.

Какую именно роль играл Вейсман в деятельности варшавской полиции, никто точно не знает. Вместе с тем известно, что излюбленным занятием агента стало посещение ночных ресторанов с новым знакомым, которого называли «Ракетой» — в прошлом известным бандитом. Вообще, с приходом в варшавский сыск русского агента для хозяев ресторанов настали черные дни — Мишка постоянно устраивал им большие поборы.

Роскошная жизнь Ястреба явно не по средствам (официально он зарабатывал всего 50 рублей) и подозрительные знакомства заинтересовали прокуратуру, и ее представитель Ковалевский стал контролировать его похождения и связи. Особое внимание было обращено на историю таинственного исчезновения из Варшавы опасного преступника, который совершил кражу 40 тысяч рублей золотых. Как показало следствие, Вейсман был напрямую причастен к этому делу. За взятку в пять тысяч рублей он освободил из-под стражи подозреваемого в совершении этого преступления вора. Мало того, способствовал его бегству в Лондон и постоянно предупреждал о планах поиска. Были раскрыты и детали преступной деятельности Мишки Ястреба в Одессе.

Поняв, что ему уже не уйти от следствия, Вейсман стал добиваться разрешения на переезд в Петербург. Мишка надеялся, что со временем все «перетрется» и он снова заживет активной жизнью авантюриста. Но на этот раз у него ничего не вышло.

2 мая 1911 года Александр Вейсман был осужден Варшавской судебной палатой и заключен под стражу в камеру-одиночку петербургской тюрьмы. О дальнейшей судьбе международного шпиона, сыщика и пройдохи ничего не известно: его следы затерялись в вихре революции и гражданской войны.

Глава III

Жрицы любви

На экраны г. Одессы (телеканал «Реноме») в серии «Бандитская Одесса» вышел фильм, рассказывающий об истории проституции в Южной Пальмире. Фильм создан на основе изучения архивных материалов и современного состояния этого долговечного социального явления.

Когда в XVII веке в европейских странах уже вовсю работали бордели, в Российской империи публичных домов еще не было.

Разврат в те времена юридически приравнивался к воровству и даже разбою. Он строго наказывался: пойманных сводниц и «развратных девок кабацких» пороли кнутом на площадях. Тем не менее, несмотря на домострой и религиозные запреты, блуд все-таки процветал.

В 1649 году царь Алексей Михайлович издал указ, в котором обязал городских объездчиков следить, чтобы «на улицах и в переулках продажных бродячих женщин не было». Проституция стала набирать обороты, когда в России появились большие сообщества неженатых мужчин (солдаты, матросы и чиновники).

Беспокоясь за здоровье своего воинства, Екатерина II подписала «Устав городского благочестия», где учреждался обязательный медицинский осмотр публичных женщин и оговаривалось, в каких районах города они могут осуществлять свою деятельность. Император Павел I даже даровал проституткам спецодежду — желтое платье, и с того времени этот цвет стал символом «профессии». Появившееся позже медицинское свидетельство публичной женщины стали называть «желтым билетом».

При Николае I была создана жесткая система медицинского и полицейского надзора за публичными женщинами. Осмотры «жриц любви» проводились прямо в полицейских участках, что возмущало общественность, и в 1909 году они были отменены. Освобождение крестьян указом Александра II вызвало бурный толчок к развитию капитализма. В городах появились свободные и обеспеченные люди, для увеселения которых потребовались «жрицы любви».

По закону содержать публичный дом могла только женщина. Жившие здесь девушки освобождались от многих бытовых проблем: им обеспечивались кров, охрана, одежда и т. д. Тем не менее перед «мамочкой» проститутки были абсолютно бесправными. Задолжав хозяйке, они фактически попадали в рабство.

К началу XX века под давлением общественного мнения число публичных домов сократилось. Наряду с этим увеличилось число женщин, которые «работали» самостоятельно. По социальному происхождению большинство проституток были из крестьян. Отправившиеся в город на заработки девушки часто не находили работы, а на вокзалах и около фабрик их отслеживали вербовщики. Часто девочек и девушек обманом увозили в город, обещая им помощь в трудоустройстве, и в конце концов «трудоустраивали».

Проституция продолжала существовать даже в период коммунистической диктатуры, хотя открыто провозглашалось, что эта социальная болезнь в обществе уже ликвидирована. Этой идеей в свое время сильно озаботился романтик революции Фидель Кастро. Он переселил проституток на один из островов Карибского бассейна и заставил их работать на сахарных плантациях. Не привыкшие к тяжелой физической работе «ночные бабочки» бежали с острова вплавь, а некоторые кончали жизнь самоубийством.

В первые же годы после основания Одессы в городе появились «жрицы любви». Многие из них жили в селах Нерубайское, Гниляково, которые были гораздо старше Южной Пальмиры. Эти «ночные бабочки» имели семьи и даже детей, но тем не менее охотно перебирались в город и запросто ходили по домам молодых офицеров и унтеров. В архивах сохранились даже жалобы крестьян, в которых они просят Дерибаса вернуть им жен, так как «хозяйства без женщины приходят в упадок». Но градоначальник ничего не мог поделать: дамы считали себя свободными. В Новороссийском крае никогда не было крепостного права.

Архивы свидетельствуют: дюка де Ришелье тоже не обошла эта проблема. Уже на третий год своего правления он также попытался вести борьбу с проституцией. Полиция во главе с полицмейстером стала было закрывать одесские дома терпимости и предприняла попытку привлечь проституток к уголовной ответственности. И вновь ничего из этого не получилось.

Дело в том, что в своде законов Российской империи не было статьи, предусматривающей наказание за продажу своего тела. Содержать дома терпимости разрешалось официально, они находились в сфере внимания медико-санитарной части и полиции. Так что Ришелье пришлось смириться. Более того: в период создания одесского народного ополчения для борьбы с Наполеоном в 1812 году дюк лично разрешил зачислить в двухтысячный отряд 21 проститутку.

Сменивший Ришелье светлейший князь Михаил Воронцов тоже начал было гонения на «жриц любви», но это привело к подпольной, неконтролируемой проституции, что явилось причиной массового распространения сифилиса не только в Одессе, но и во всем Новороссийском крае. Конечно, дальновидный Воронцов отменил свой приказ, а затем на улицах города появился ряд благоустроенных домов терпимости, которые обслуживались врачами и находились под пристальным вниманием полиции. Когда же сменившему Воронцова графу Строганову предложили начать преследовать дома терпимости и проституток, он заявил, что не его приказы искоренят проституцию, а скорее проституция искоренит чиновников Новороссийского региона и его самого. Поэтому он увеличил налогообложение на дома терпимости и пополнил бюджет настолько, что, по его словам, «порт в прибылях не может сравниться с доходами от домов терпимости».

Особый расцвет «древнейшей профессии в Одессе начинается с 1860 года.

Тогда в городе функционировало 23 дома терпимости, где в общей сложности было зафиксировано 6304 женщины, занимавшихся продажей своего тела. Надо признать, что не все одесские проститутки были законопослушны. В архивах Одессы сохранилось немало уголовных дел, повествующих о том, как «ночные бабочки» вступали в сговор с уголовниками, грабили и даже убивали своих клиентов.