Антон Керсновский - История Русской армии. Часть 4. 1915–1917 гг. Страница 4

Артиллерийские бригады:

53-я, 54-я, 55-я, 56-я, 57-я, 58-я, 59-я, 60-я, 61-я, 62-я, 63-я, 64-я, 65-я, 66-я, 67-я, е8-я, 69-я, 70-я, 71-я, 72-я, 73-я, 74-я, 75-я, 76-я, 77-я, 78-я, 79-я, 80-я, 81-я, 82-я, 83-я, 84-я;

Сибирские артиллерийские бригады: 12-я, 13-я, 14-я;

Заамурские артиллерийские бригады: 1-я и 2-я;

Финляндский стрелковый артиллерийский дивизион (из дивизиона 50-й артиллерийской бригады);

Отдельные тяжелые дивизионы: 1-й, 2-й, 3-й, 4-й, 5-й, 6-й, 7-й, 8-й;

Донские казачьи батареи: 7-я, 8-я, 9-я, 10-я, 11-я, 12-я;

Кубанские казачьи батареи: 3-я, 4-я, 5-я, 6-я;

Терские казачьи батареи: 3-я, 4-я;

Оренбургские казачьи батареи: 3-я, 4-я, 6-я, 6-я;

Забайкальские казачьи батареи: 3-я и 4-Я. 6-й Сибирский саперный батальон;

Железнодорожные батальоны: 11-й, 12-й, 13-й, 14-й, 15-й, 16-й, 17-й;

Сибирские железнодорожные батальоны: 4-й и 5-й. В конце 1914 года были сформированы: 3-я Кавказская стрелковая дивизия – 9-й, 10-й, 11-й и 12-й Кавказские стрелковые полки, 23-й Туркменский стрелковый полк, 3-й Кавказский стрелковый артиллерийский дивизион, 6-й Сибирский мортирный дивизион. Кубанские пластунские батальоны – 13-й, 14-й, 15-й, 16-й, 17-й, 18-й.

Весной 1915 года начато было формирование дивизий 3-й очереди, длившееся очень долго. 114-я, 118-я и 119-я, раньше всех готовые, погибли уже в августе 1915 года в Новогеоргиевске, так и не закончив своего формирования. А 122-я была развернута только осенью 1916 года – уже после выступления Румынии значительно позже всех.

Пехота (полки):

100-я пехотная дивизия – 397-й Запорожский, 398-й Нижне-Днепровский, 399-й Никопольский, 400-й Хортицкий;

101-я – 401-й Карачевский, 402-й Усть-Медведицкий, 403-й Вольский, 404-й Камышинский;

102-я – 405-й Льговский, 406-й Щигровский, 407-й Сарайский, 408-й Кузнецкий;

103-я – 409-й Новохоперский, 410-й Усманский, 411-й Сумской, 412-й Славянский;

104-я – 413-й Порховский, 414-й Торопецкий, 415-й Вахмутский, 416-й Верхне-Днепровский;

105-я – 417-й Луганский, 418-й Александровский, 419-й Аткарский, 420-й Сердобский;

106-я – 421-й Царскосельский, 422-й Колпинский, 423-й Лужский, 424-й Чудской;

107-я – 425-й Каргопольский, 426-й Поневежский, 427-й Пудожский, 428-й Лодейнопольский;

108-я – 429-й Рижский, 430-й Валкский, 431-й Тихвинский, 432-й Валдайский;

109-я – 433-й Новгородский, 434-й Череповецкий, 435-й Ямбургский, 436-й Новоладожский;

110-я – 437-й Сестрорецкий, 438-й Охтенский, 439-й Илецкий, 440-й Бугурусланский;

111-я – 441-й Тверской, 442-й Кашинский, 443-й Соснинский, 444-й Дмитровский;

112-я – 445-й Темниковский, 446-й Цнинский, 447-й Белгородский, 448-й Фатежский;

113-я – 449-й Харьковский, 450-й Змиевский, 451-й Пирятинский, 452-й Кровелецкий;

114-я – 453-й, 454-й, 455-й и 456-й пехотные полки, не успев получить наименований, погибли в Новогеоргиевске.

115-я – 457-й Корочанский, 458-й Суджанский, 459-й Миропольский, 460-й Тимский;

116-я – 461-й Зубцовский, 462-й Старицкий, 463-й Краснохолмский, 464-й Селигерский;

117-я – 465-й Уржумский, 466-й Малмыжский, 467-й Кинбурнский, 468-й Нарымский;

118-я – 469-й Арзамасский, 470-й Данковский, 471-й Козельский, 472-й Масальский;

119-я – полки получили свои наименования Высочайшим приказом от 21 августа 1915 года – через 15 дней после своей гибели: 473-й Бирючский, 474-й Иртышский, 475-й Касимовский, 476-й Змеиногорский;

120-я – 477-й Калязинский, 478-й Торжокский, 479-й Кадниковский, 480-й Даниловский;

121-я – 481-й Мещовский, 482-й Жиздринский, 483-й Обдорский, 484-й Бирский;

122-я – 485-й Еланский, 486-й Верхнемедведицкий, 487-й Дубровский, 488-й Острогожский;

123-я – 489-й Рыбинский, 490-й Ржевский, 491-й Варнавинский, 492-й Барнаульский;

124-я – 493-й Клинский, 494-й Верейский, 495-й Ковенский, 496-й Вилькомирский;

125-я – 497-й Белецкий, 498-й Оргеевский, 499-й Ольвиопольский, 500-й Ингульский (и при нем чехословацкая дружина).

126-я – 501-й Сарапульский, 502-й Чистопольский, 503-й Чигиринский, 504-й Верхне-Уральский;

127-я – 505-й Староконстантиновский, 506-й Почаевский, 507-й Режицкий, 508-й Черкасский. На формирование одной дивизии 3-й очереди шло обычно две бригады государственного ополчения. Кроме того, сформированы: пограничные пехотные полки: 1-й Рыпинский, 2-й Калишский, 3-й Рижский, 4-й Неманский и без номера Проскуровский и Хотинский. Заамурские пехотные полки: 7-й, 8-й, 9-й, 10-й (3-я Заамурская пехотная дивизия). Туркестанские стрелковые полки:

7-я Туркестанская стрелковая дивизия – 24-й, 25-й, 26-й, 27-й, 28-й;

8-я Туркестанская стрелковая бригада – 29-й, 30-й, 31-й, 32-й (полки в 2 батальона);

9-я Туркестанская стрелковая бригада – 33-й, 34-й, 35-й, 36-й (полки в 2 батальона). Кубанского казачьего войска Сводной Кубанской дивизии пехотные полки: Екатеринославский, Ставропольский и Адагумо-Азовский (четвертому полку было присвоено имя Урупского либо Ейского). Кавказские стрелковые полки:

4-я Кавказская стрелковая дивизия – 13-й, 14-й, 15-й, 16-й;

5-я Кавказская стрелковая дивизия – 17-й, 18-й, 19-й, 20-й;

6-я Кавказская стрелковая дивизия – 21-й, 22-й, 23-й,24-й.

Закавказские стрелковые полки: – 1-й, 2-й, 3-й, 4-й.

Кавказские пограничные пехотные полки: 1-й, 2-й, 3-й,4-й.

Крепостные пехотные полки: 1-й и 2-й Свеаборгские,

1-й и 2-й Ревельские, 1-й и 2-й Карсские.

Конница:

Пограничные конные полки – 5-й Горджинский, 6-й Таурогенский, 7-й Вержболовский, 9-й Ломжинский, 10-й Рыпинский и без номера – Калишский, Сандомирский, Томашевский.

Кавказские пограничные конные полки: 1-й, 2-й, 3-й, 4-й, 5-й, 6-й и 7-й.

Маньчжурский конный дивизион (бывший на Кавказском фронте).

Пограничные конные Петроградские Императора Александра III дивизионы: 1-й, 2-й, 3-й, 4-й. Прибалтийские конные полки: 1-й, 2-й, 3-й, 4-й, 5-й, 6-й.

Черноморские конные полки: 1-й, 2-й, 3-й, 4-й. Артиллерийские бригады: 100-я, 101-я, 102-я, 104-я, 105-я, 108-я, 109-я, 110-я, 111-я, 113-Я, 115-я, 124-я, 125-я, 126-я, 127-я.

Пограничные: 3-я Заамурская, 4-я и 5-я Кавказские, 7-я Туркменская.

Отдельные артиллерийские дивизионы: 103-й, 106-й, 107-й, 112-й, 114-й, 116-й, 117-й, 118-й, 119-й, 120-й, 121-й, 122-й, 123-й;

Кавказский конно-горный пограничный дивизион;

Конно-горные артиллерийские дивизионы: 1-й и 2-й;

Конные батареи: 24-я и 25-я;

Тяжелые артиллерийские бригады: 1-я, 2-я, 3-я, 4-я, 5-я, 6-я, 7-я, 8-я, 9-я, 10-я, 11-я, 12-я;

Отдельные мортирные дивизионы: Лейб-Гвардии 2-й, 26-й, 27-й, 28-й, 29-й, 30-й, 31-й, 32-й, 33-й, 34-й, 35-й, Зб-й, 37-й, 38-й, 39-й и 40-й. Саперные батальоны: 26-й, 27-й, 28-й, 29-й, 30-й, 31-й, 32-й, 33-й, 34-й и 35-й.

Стрыпа и Нарочь

В октябре, когда выяснилось катастрофическое положение Сербии, в районе Одессы была собрана 7-я армия в составе II, XVI и V Кавказских корпусов. Ее командующим (вместо генерала Никитина) был назначен генерал Щербачев, передавший 11-ю армию командиру XI армейского корпуса генералу Сахарову и пригласивший к себе начальником штаба генерала Головина – свою правую руку по академии.

7-ю армию полагали двинуть в Сербию походом. Был проект послать 3-ю Туркестанскую стрелковую дивизию из Архангельска в Салоники морем. Однако нейтральная Румыния воспрепятствовала ее проходу через свою территорию.

Тогда у Ставки возник план высадки на болгарском побережье. Но Щербачев не верил в десантные операции и отговорил Ставку от этого проекта. Государь пожелал тогда направить 7-ю армию для овладения Константинополем, бывшим почти что без защиты[9]. Но и этот проект встретил упорное противодействие генерала Щербачева.

Войска 7-й армии простояли в Бессарабии и на Херсонщине два месяца без всякой пользы. А между тем они могли решить участь всей войны и спасти не только Сербию от завоевания, но и саму Россию от наметившегося удушения. Вторично Царьград и проливы ускользали от России – на этот раз по вине командования 7-й армии-Войска Щербачева решено было использовать в Галиции и наступлением Юго-Западного фронта облегчить положение сербов.

В Галиции со второй половины октября установилось затишье, царившее и на остальных театрах войны за исключением Балканского. Поздней осенью в армиях, расположенных в Полесье – 3-й и 8-й, – было приступлено к формированию партизанских отрядов из охотников кавалерии, артиллерии и казаков. Отсутствие сплошного фронта в этих лесистых и болотистых дебрях, тысячелетняя преданность России волынского населения сделали возможной партизанскую работу, чрезвычайно досадившую совершенно неопытным в этом деле немцам. Особенную славу стяжал здесь капитан Леонтьев – офицер той же 14-й артиллерийской бригады, что и Фигнер – воскресивший в волынских лесах подвиги Двенадцатого года. К сожалению, за свой самый блестящий успех – при Невеле – он заплатил жизнью.

31 октября капитан Леонтьев с тремя отрядами Оренбургской казачьей и 11-й кавалерийской дивизий общей силой в 450 человек, нагрянул на деревню Кухоцкую Волю, где стояли на ночлеге 271-й резервный пехотный и 8-й резервный драгунский германские полки. Не успевший стать в ружье неприятель был вырезан без всякой пощады – в плен никого не брали. Нами взято и испорчено 2 орудия. Немцы похоронили до 2000 своих трупов, тогда как у нас было только 10 раненых. В ночь на 15 ноября с летучим отрядом в 800 шашек – казаков оренбуржцев, кубанцев, заамурцев 1-го и 2-го конных полков и всадников 11-й кавалерийской дивизии – Леонтьев нагрянул на Невель, где расположился штаб 82-й германской дивизии. Один германский генерал был зарублен, два (в том числе начальник 82-й дивизии) взяты в плен. Взято и испорчено 4 орудия, изрублено (по немецким же источникам) 600 немцев. У нас убито 2 казака, ранено 4 человека и смертельно капитан Леонтьев, получивший от Государя посмертно орден святого Георгия 3-й степени.