Александр Верховский - Беспокойное соседство: Русская Православная Церковь и путинское государство Страница 4

Впрочем, в 2002 году ничего подобного (во всяком случае, в открытую) не происходило. Администрация Президента никак публично не отреагировала на поданный религиозными лидерами проект концепции государственно-религиозных отношений, вела себя довольно амбивалентно во время «католического скандала»[29] (см. о нем ниже) и т.д. Роль публичного игрока была передана Правительству.

В Правительстве еще в период общественного обсуждения проектов вышеупомянутых концепций началась подготовка к внесению поправок в закон о свободе совести 1997 года. 6 ноября 2001 г. состоялось первое заседание восстановленной рабочей группы по внесению изменений и дополнений в Закон во главе с заместителем председателя Комиссии по вопросам религиозных объединений при Правительстве РФ Андреем Себенцовым. Причем сама фигура либерала Себенцова стала препятствием на пути намеченных вышеупомянутыми проектами изменений в законодательстве. Уже в конце ноября Себенцов заявил, что возглавляемая им рабочая группа рассматривает около 300 внесенных поправок, но не будет предлагать никаких радикальных изменений к Закону 1997 года. Сам Себенцов хотел бы вообще исключить формулировки преамбулы о «традиционных религиях», но заверил, что рабочая группа воздержится и от таких предложений тоже[30].

К концу 2002 года предлагаемые поправки[31] носят преимущественно не слишком принципиальный характер и направлены скорее на устранение некоторых несообразностей, возникающих при применении Закона 1997 года. Из явно выгодных нынешним крупным религиозным организациям стоит отметить одну, выделенную и самим Себенцовым:

Сегодня в соответствии с законом централизованные организации могут существовать, если имеются 3 местных. Многие предлагают увеличить этот минимум. Эти предложения получили поддержку группы и, вместе с другими мерами, мы хотели бы рекомендовать увеличить необходимое количество местных организаций, например, до 10-ти… труднее станет амбициозным людям оторвать от существующей централизованной религиозной организации маленькую группу и создать собственную епархию или духовное управление[32].

Одновременно именно Себенцов является последовательным сторонником (вос)создания централизованного государственного органа, курирующего конфессиональную политику. И очевидно, он – далеко не единственный чиновник, желающий этого: неразбериха в практике государственно-религиозных отношений не может не раздражать чиновников, непосредственно вовлеченных в эти отношения. Например, пункт о таком органе был включен в подготовленный в конце 2001 года Министерством юстиции законопроект «О борьбе с экстремистской деятельностью», в целом Себенцовым не одобрявшийся[33].

Пока централизованный орган существует только потенциально – в виде аппарата курирующего национальную политику министра без портфеля Владимира Зорина, назначенного в декабре 2001 года, а до того занимавшегося в Поволжском федеральном округе (под руководством Сергея Кириенко) и национальной, и конфессиональной политикой. Зорин 5 апреля 2002 г. стал еще и заместителем председателя Комиссии по вопросам религиозных объединений при Правительстве России (возглавляет ее по-прежнему Валентина Матвиенко) и он, вместе с Себенцовым, явно курирует религиозную проблематику.

Уже 20 мая Владимир Зорин высказался в поддержку идеи создания «государственного органа по вопросам межнациональных отношений, этнокультурного развития и межконфессионального диалога», и с тех пор не раз это повторял. Но возможность его создания он видит только на пути консультаций с религиозными объединениями[34].

Отметим кстати, что, хотя Патриархия создание такого органа не одобряет, существующий в Думе Комитет по делам общественных объединений и религиозных организаций, возглавляемый умеренным коммунистом Виктором Зоркальцевым, давно является партнером Патриархии. И когда вследствие парламентского кризиса весной 2002 года Зоркальцев подал в отставку с этого поста и обсуждался вариант упразднения его Комитета, против этого варианта выступил сам Патриарх, написавший, что он дорожит сотрудничеством с Комитетом и наработанной в нем квалификацией[35].

Патриархия также не против создания специальных органов при президентских полпредах, во всяком случае – дружественных. Например, 25 сентября 2002 г. на организационном заседании вновь созданного Экспертного совета по национальной и миграционной политике и взаимодействию с религиозными организациями при полпреде в Центральном округе Георгии Полтавченко (председатель Совета – В.А. Михайлов, в прошлом министр по делам национальностей РФ) были созданы его четыре комиссии. Главой комиссии по взаимодействию с религиозными организациями был избран священник Антоний Ильин, представитель ОВЦС[36].

С приходом Зорина новую жизнь получила идея создания концепции государственно-религиозных отношений. В частности, на форуме «Стратегии регионального развития», проходившем в Перми 1 и 2 июля 2002 г., в поддержку этой идеи высказались Сергей Кириенко, сам Зорин, а также местные участники – муфтий Мухаммедгали Хузин (один из двух пермских муфтиев, ориентируется на Духовное управление Талгата Таджуддина), епископ Пермский и Соликамский Иринарх (Грезин) и губернатор Юрий Трутнев[37].

Позже Зорин в стенах РАГС сослался на проект Трофимчука[38], а через месяц преемница последнего на посту заведующего кафедры религиоведения РАГС Ольга Васильева сообщила, что новый вариант концепции будет готов весной 2003 года и не будет «реанимацией» предыдущего[39]. Новая концепция, конечно, требуется (сама Васильева увязала это с проблемой «религиозного экстремизма»[40]), но, возможно, для ее разработки просто нет еще должного политического согласия[41].

«Традиционные» и остальные. Пути реализации различия

Обсуждение проектов концепций Понкина-Жбанкова и Трофимчука ввиду упорной оппозиции Правительства оказалось делом бесперспективным. Уже 21 ноября 2001 г. митр. Кирилл неожиданно выступил против ревизии Закона 1997 года. Так же как и Себенцов [42], митр. Кирилл мотивировал это нежелательностью разрушения достигнутого общественного компромисса [43].

Но, разумеется, это не значило, что Патриархия отказалась от идеи приобрести особый статус законодательным путем. Вместо поправок, упирающихся в курирующего их Себенцова, показалось проще принять отдельный закон. Именно эта идея и стала центральной на конференции «Государство и религиозные объединения. Концептуальные основы взаимоотношений, на примере субъектов РФ Центрального федерального округа», прошедшей 25 января 2002 г. Митрополит Кирилл и особенно муфтий Талгат Таджуддин выступали там против иностранных проповедников, за особый статус и особую роль в государстве «традиционных религиозных организаций». Георгий Полтавченко и Виктор Зоркальцев дружно поддержали религиозных лидеров.

Пожалуй, именно в этот момент окончательно был зафиксирован важный переход от аморфных рассуждений о критериях различения «традиционных» и остальных к почти жесткому списку – Русская Православная Церковь Московского Патриархата (то есть не какие-то иные юрисдикции), ведущие объединения мусульман (в первую очередь – Духовное управление Талгата Таджуддина), буддистов и иудеев (оба главных раввина).

Учитывая известную идеологию КПРФ, не странно было услышать, как Виктор Зоркальцев развивает идеи Трофимчука:

В нашем Комитете уже ведется работа по созданию нормативного акта, обеспечивающего защиту духовной безопасности России.

…Духовная безопасность является ключевой в системе национальной безопасности, это щит против «пятой колонны», это главный заслон нашей многонациональной культуры, нашей самобытной многовековой цивилизации, залог устойчивой идентичности.

…В законодательном плане решить проблему духовной безопасности – это значит поставить заслон не только на пути религиозного экстремизма, но и мутных потоков бездуховной пошлятины, заполонившей СМИ.

…Все СМИ, охватывающие многомиллионную аудиторию, должны иметь общественные наблюдательные советы, способные воздействовать на информационную политику массовых изданий и широковещательных теле– и радиоканалов… Это не цензура – это государственная информационная политика[44].

Затем заместитель Зоркальцева Александр Чуев, политик, традиционно лоббирующий интересы Патриархии, лидер маленькой Российской христианско-демократической партии[45], сообщил о подготовленном им законопроекте о «традиционных религиозных организациях»[46]. Чуев объяснил, что он против новых ограничений для «нетрадиционных» религий, но за привилегии для «традиционных»: на доступ в школы и к социальной работе, бесплатный доступ к СМИ, освобождение от налогов (включая создаваемые при религиозных организациях предприятия!) и т.д.