Кремлевский кукловод «Непотопляемый» Сурков — его боятся больше, чем Президента - Сирин Лев Страница 41

Цитирую: «Возможно, авиационная бомба хорошего немецкого качества, приготовленная судьбой для моего дедушки, улетела в последний момент не за ним, на Восток, а на Запад, где наконец-то, хоть и поздно, но все же очень вовремя был открыт второй фронт. И смерть изменила траекторию. И дед вернулся домой живым. Может быть, конечно, что все было и не так. Но могло быть и так. И поэтому — господину Рузвельту мой отдельный респект».

Искренне порадовавшись за фронтовую судьбу деда Владислава Юрьевича, не могу, разумеется, не заметить, что сия его историческая благодарность — хочет того сам Сурков или нет — основана на софистике. Может быть, конечно, что все было и не так. Но могло быть и так. И поэтому — респект тебе, Рузвельт!

Забавно, правда? Эдак можно благодарить всякого и за все. Главное, что могло быть.

Но печально другое. То, что исторические тирады нашего героя, даже со скидкой на дипломатическую аудиторию и повод, по сути, откровенное глумлением над памятью сотен тысяч русских солдат, убитых фашистами в том числе и из-за того, что расчетливый Запад намеренно тянул с открытием второго фронта до последнего. (Тянул подло, водя Сталина за нос.)

Убитых не может быть, но точно. Никакой софистики, чистые факты.

Я ничуть не погрешу против исторической истины, если скажу, что открытие второго фронта могло стоить Советскому Союзу новых жертв!

Что я имею в виду?

Ну, коли Владислав Юрьевич произносил свою речь, как я сказал, перед заинтересованной публикой — в МГИМО, дадим слово одному из участников этой конференции — руководителю международного отдела ЦК КПСС, чрезвычайному и полномочному послу СССР в ФРГ Валентину Фалину. Выпускнику МГИМО и его профессору, кстати.

— Согласно операции «Немыслимое», против СССР должна была начаться 1 июля 1945 года новая война. Силами 110 дивизий: американских, британских, польских, канадских и так далее… плюс десять немецких дивизий. Целью «Немыслимого» было нанесение Советскому Союзу тотального поражения, с тем чтобы Советский Союз подчинился воле США и Великобритании.

Именно для того чтобы «Немыслимое» стало возможно, союзники не спешили разоружать фашистские дивизии. Так что у второго фронта была вполне конкретная цель. И если бы не наша разведка, то, как знать, может, и дальше гибли бы советские солдаты.

Мне вовсе не доставляет удовольствия уличать одного из руководителей государства в историческом невежестве. (Подозреваю даже, что Сурков не самый темный среди них.) Но, согласитесь, публично звучащая из уст «кремлевского идеолога» историческая нелепица ужасна вдвойне.

Сегодня, а уж это Сурков точно знает, со стороны Запада идет попытка переписать историю Второй мировой войны. Принизить, а лучше нивелировать в ней роль советской армии, а на первый план вывести действия союзнических войск. Мол, благодаря им-то и настал Гитлеру полный капут!

Вот и прикиньте теперь, как в канву этой сознательной исторической фальсификации ложатся — хочется верить, сказанные всуе — слова государственного деятеля России, которому иные социологические опросы отводят едва ли не третье место в неформальной кремлевской иерархии.

Кроме того, это, мягко говоря, исторически странное выступление Владислава Юрьевича прозвучало в стенах учебного заведения. И вот представьте себе. Вы — молодой человек, к которому в вуз приезжает один из руководителей государства и начинает говорить такие вещи…

Как должны отнестись к ним студенты, которые с историей Второй мировой войны дружат? (Тех, что не дружат, можно смело записывать в жертвы исторической непросвещенности нашего героя.)

Поднять руку и поправить Суркова? Сплюнуть в курилке и выругаться: «В нашей стране никогда ничего хорошего не будет, надо валить из рашки, если там наверху такие»?

Без прошлого — нет будущего. Поэтому с прошлым надо обращаться даже бережней, чем с настоящим. Не поправишь потом!

Я как-то беседовал на эту тему с человеком, с которым и сам Владислав Юрьевич, как вы знаете, пообщаться не прочь — с главредом «Завтра» Александром Прохановым:

— К истории России надо относиться бережно, — сказал Александр Андреевич. — С мифами надо быть осторожным. Силы, которые заинтересованы в развитии русской государственности, понимают, что разрывы исторического световода, постоянное высечение из истории тех или иных фрагментов, оказывание предпочтения тем или иным историческим периодам губительны для исторической энергии как таковой.

Я не знаю, о чем говорит Сурков с Прохановым (при случае обязательно поинтересуюсь), но, сдается мне, что не о разрывах исторического световода.

Если даже Владислав Юрьевич и взял в толк смысл этого образного выражения. Иначе с чего вдруг вздумал тогда, в 2007 году, этот световод играючи разорвать?

И если бы это было в первый раз.

То наш герой скажет про Россию, что «500 лет страна была современным государством». То объявит, что «никакого поражения в холодной войне Советский Союз не понес».

А чего стоит одна только его брежневизация Путина…

Косолапов наших дней

В 2006 году Россия неожиданно пышно отпраздновала 100-летие генерального секретаря ЦК КПСС Леонида Брежнева. Большая часть населения нашей страны прожила немалую (и нехудшую) часть жизни при «дорогом Леониде Ильиче», поэтому, на первый взгляд, пафос торжества легко объяснялся эффектом всеобщей ностальгии по тем временам.

Однако на деле все оказалось сложнее. (Так и хочется сказать — глупее.)

По прошествии времени выяснилось, что накал воспевания брежневского застоя, конечно, спал, но отнюдь не настолько, чтобы смотрящее телевизор и читающее газеты население страны не обратило внимание: а ведь Леонида Ильича никак реабилитируют! Даром что ли сплошные панегирики в его адрес да фильм за фильмом о нем самом и его семье.

И было все это неспроста.

Мне представляется следующая версия развития событий. Убежденный, как мы знаем, что всякое позиционирование себя рядом с популярной фигурой всегда плюс для личного имиджа, замглавы кремлевской Администрации Владислав Сурков решил официально реабилитировать популярную в народе фигуру Брежнева для того чтобы, сравнив с ним Путина, поднять последнему рейтинг.

Задействовал то есть личную формулу успеха «ты мне — я тебе» по отношению к Путину. Путин, по мнению Суркова, давал Брежневу политическую реабилитацию (от кого? от чего?). А Брежнев делился своей популярностью у пожилых домохозяек с Путиным.

При этом, как мы помним на примере философа Ивана Ильина, политический бартер с покойниками нашего героя не смущает. Нужно — значит, нужно.

Но было ли нужно?

Как ни относись к этому факту, но известно, что доверие населения к Путину и так было немалым. А вот о том, что ставя Брежнева на одну доску с Путиным, замазывает он последнего на всю жизнь — не отмоешься, Владислав Юрьевич ввиду своей исторической недальновидности и не подумал.

И понеслось!..

Пропагандисты старались вовсю. Экраны наводнило стилизованное под фильмы застойных времен кино. Политологи оперировали невесть откуда взявшимися цифрами, что экономика времен Брежнева не паразитировала на сталинских процессах индустриализации, а едва ли не была инновационным прорывом в будущее.

Пресек воплощение в жизнь этой странной идеи Суркова сам Путин. Когда 17 октября 2011 года в интервью трем федеральным телеканалам сказал: «Говорят, вернутся скоро брежневские времена, застойные. Во-первых, и в советские времена, и даже в начале 1990-х — я не хочу, чтобы это выглядело как огульная критика — было много и позитивного, но я что-то не припомню, чтобы послевоенное советское руководство, лидеры советские послевоенные так же интенсивно работали, как это делаю я или действующий президент Медведев Дмитрий Анатольевич. Что-то не припомню. <…> Они и не могли — и в силу физического состояния, и в силу непонимания, что надо делать: может быть, и шевелились бы, только не понимали… И не было воли для того чтобы это делать».