Андрей Дикий - Евреи в России и в СССР Страница 42

Что решение этих двух крупнейших и дисциплинированных партий сыграло немалую роль в деле одержания победы «красных» над «белыми» – не подлежит сомнению. Партийная дисциплина толкнула многих колеблющихся эсдеков и эсеров, бывших в оппозиции и не одобрявших всех методов советской власти, в ряды активных защитников этой самой власти и к вступлению добровольцами в Красную Армию. И не только рядовых членов этих партий, но и таких, которые были выдвинуты партиями на ответственные посты еще в период Временного Правительства.

Так, например, меньшевик – «бундовец» Соломон Шварц при Временном Правительстве был назначен директором департамента Министерства. Пост этот был «генеральский». Директор департамента, по занимаемой должности, был «особа IV класса» – «его превосходительство». Но когда, разогнанное большевиками, Временное Правительство разбежалось без сопротивления и началась Гражданская война, Соломон Шварц, повинуясь призыву своей партии, добровольно поступил в Красную Армию, в которой и провоевал до демобилизации, борясь на стороне той власти, которая разогнала и Учредительное Собрание, и Временное Правительство. Впоследствии С. Шварц выехал за границу и стал одним из активных членов партии меньшевиков, а его жена, «Вера Александрова», была постоянным сотрудником «Социалистического Вестника» и редактором «Чеховского Издательства» в Нью-Йорке.

Шварц и немало других его единоплеменников – эсдеков и эсеров – в годы Гражданской войны не словом, а делом спасали советскую власть, что признал и сам Ленин.

Спасение же советской власти, как известно, проводилось мерами жесточайшего террора, чем вызывались соответствующие настроения в широких народных массах. А когда, по словам Ленина, «евреи спасли советскую власть», евреи же создали и каркас этой власти и тем дали основание народу отождествлять советскую власть с властью еврейства. – К чему это привело рассказывает С. Маслов, лидер и основатель новой партии, созданной после 1917 года – партии «Крестьянская Россия», в прошлом эсер, то есть член той партии, которая при выборах в Учредительное Собрание получила большинство.

«Это действительно факт, что в городах Южной России, по многу раз переходивших из рук в руки, появление советской власти наибольшую радость и наибольшее показное сочувствие вызывало в еврейских кварталах, нередко только в них одних»… («Россия после четырех лет революции». С. Маслов, 1922 г.)

В той же книге С. Маслов пишет следующие строки: «Юдофобство – одна из самих резких черт на лице современной России. Может быть, она даже самая резкая. Юдофобство везде – на севере, на юге, на востоке, на западе. От него не гарантирует ни уровень умственного развития, ни партийная принадлежность, ни племя, ни возраст… Я не знаю, гарантирует ли от него даже высота общего морального облика современного русского человека.

Погромом пахнет в воздухе. Напряженная ненависть к евреям не может не окончиться им в переходной период между падением советской власти и укреплением власти-преемницы»…

То же самое об антиеврейских настроениях во всей России, в том же 1922 г., более обширно пишет Е. Кускова в своей статье «Кто они?», напечатанной в «Еврейской Трибуне» в 1922 году. (Статья, как приложение, помещена во II часть настоящего труда). Заподозрить Е. Кускову, известную общественную деятельницу, народную социалистку, в отрицательно-пристрастном отношении к евреям никак нельзя. За всю свою долгую жизнь она была юдофилкой и сотрудницей многих еврейских периодических изданий. И не со злорадством, а с чувством глубокой горечи повествует она об антиеврейских настроениях в Советской России, не входя однако в рассмотрение причин, породивших эти настроения.

А четверть века спустя, в середине 50-х годов, в статье Давида Бурга мы читаем следующие строки: «В случае свержения советского режима есть опасность, что в период неизбежного безвластия в результате настроений населения евреи будут поголовно истреблены физически».

То же самое, что и Д. Бург, говорит в своей книге «Кремль, евреи и средний восток» известный исследователь еврейского вопроса Джудд Л. Теллер: «Еврей должен с трепетом думать о моменте, который наступит после свержения коммунистической власти. Это будет самая черная и самая кровавая ночь в жизни еврейства»…

Приведенные выше высказывания четырех авторов, из которых два – русские «левого» направления, бывшего всегда неотделимым от юдофильства, а два другие – евреи, писавшие 25 лет спустя, говорят об одном и том же – о наличии и даже росте антиеврейских настроений в СССР.

И, что характерно, настроения эти охватили те круги русской интеллигенции, которой они всегда были чужды, на что обращает внимание Е. Кускова в упомянутой выше своей статье «Кто они?»

Чужды были они среди учащейся молодежи России, которая в годы войны почти полностью заменила кадровых офицеров, превратившись в офицеров военного времени, а с началом гражданской войны составила основные кадры белого движения, в которые влилось множество студентов, гимназистов, реалистов, вообще никогда военными не бывших. Если не все, то подавляющее большинство этих «белогвардейцев» были сыновья русских интеллигентных семей.

Однако, в годы гражданской войны антиеврейские настроения были характерны среди этой молодежи и нередко выливались в недопустимые эксцессы, с которыми было бессильно бороться начальство.

Эксцессы эти порождали отталкивание от белого движения даже тех евреев, которым оно несло защиту их собственности и правопорядок, нарушенный революционными событиями. А таких евреев, противников социалистических экспериментов и революционной ломки социального порядка, среди еврейской буржуазии было немало. Но их не было в белом движении. Ни в рядах, боровшихся на фронте, ни среди тех, кто морально поддерживал и оправдывал это движение. «Еврей в белом движении так же редок, как белая ворона», – сказал как-то с горечью своим единоплеменникам еврей Д. Пасманик, всецело поддерживавший вооруженную борьбу с Советской властью.

Антиеврейские эксцессы в районах, занятых белой армией, были и их не отрицает никто. Даже Деникин в своих «Очерках Русской Смуты» (том V, стр. 145) пишет о них и резко осуждает. Однако анализу причин, породивших эти эксцессы, он не уделяет много внимания, хотя это и чрезвычайно важно для правильного понимания этого вопроса, то есть объяснения (это не значит и оправдания) антиеврейских эксцессов в рядах белого движения. Объяснение, установление причин – вовсе не значит и оправдание действий этими причинами порожденных.

Антиеврейские настроения в среде культурной и образованной русского народа, сыновья которой пошли в белое движение, появились не сразу, а нарастали постепенно под влиянием событий мировой войны и революции.

Патриотическое настроение, охватившее всю Россию, а молодежь, в первую очередь, в начале войны еврейством в целом было воспринято скептически, хотя, как это уже упомянуто в предыдущем изложении, в основном оно и выло сторонником войны против Германской и Австрийской монархий, в надежде, что поражение этих империй приведет и к переменам во внутренней политике России в смысле благоприятном для еврейства. Поэтому русские евреи и были формально лояльны, но это вовсе не значит, что они испытывали патриотический подъем.

Россия не была б их понимании родиной, а только страной временного пребывания. Родина же – это Палестина, земля обетованная, в возвращение в которую их учили верить с детских лет.

Если прибавить к этому наличие ограничений для евреев в русской армии, то Станет понятным стремление даже лояльных евреев уклониться от поступления в ряды защитников России. И их за это не осуждали и никаких антиеврейских настроений, в основном, это не порождало.

Совсем по-иному реагировала русская интеллигентная молодежь, находившаяся в рядах армии, на пораженческую пропаганду, в которой заметную роль играли евреи, впоследствии доставленные немцами в пломбированных вагонах в Россию. Для этой молодежи Россия была их родиной. защищать которую она пошла в начале войны, и пораженческая пропаганда вызывала в ней чувства глубокого негодования и возмущения. Такие же чувства и настроения были не только у молодежи, но и у людей старших поколений, независимо от их политических установок и партийных симпатий. Даже, находившиеся в эмиграции, революционеры – непримиримые враги царского правительства, осознавши, что родина в опасности, нередко сами добровольно являлись в Россию и заявляли, что считают своим долгом принять участие в защите родины. Так. например, поступил Хрусталев-Носарь, бывший председатель Совета Рабочих Депутатов в 1905 году, осужденный на ссылку и бежавший оттуда за границу. А его товарищ Председателя, Бронштейн-Троцкий, сидел в это время в Нью-Йорке и занимался пораженческой пропагандой, полезной только немцам, причем в этой пропаганде ему помогали его многочисленные единоплеменники, многие из которых в последствии прибыли в Россию «углублять революцию»; Урицкий, Володарский и много других.