Живой Журнал. Публикации 2008 - Владимир Сергеевич Березин Страница 42

И слёзы, с которыми они будут слушать «Сплин» (Я не придумал что сюда подставить), будут по химическому составу теми же, с которыми старички слушали Бернеса в липкой столовой на День Победы. Тьфу ты, опять! Это совсем не об этом должна быть история — это должна была быть история о полнолунии середины девяностых, о мягком снеге ушедших лет, история об уехавших евреях и приехавших армянах.

И я её теперь не расскажу.

Извините, если кого обидел.

18 марта 2008

История про Хорста Рипперта

А с чего, кстати, все взяли, что этот немецкий старичок не придумал это всё перед маячащей впереди смертью (ему-то восемьдесят восемь лет)?

Всяко бывает. Ведь кто помнит Херсифона и Метагена? А тут путь к славе практически безопасен.

Хотя конечно, не хочется думать дурно о незнакомом старике.

Просто несколько удивляют льющиеся мне в уши речи журналистов "Наконец-то тайна раскрыта!", "Теперь всё ясно" — ну и тому подобное далее.

Извините, если кого обидел.

18 марта 2008

История про Охлобыстина

Куда-то подевался Охлобыстин. Совершенно пропал.

Помнил я то, как Охлобыстин однажды проснулся глубоко нравственным человеком, перестал дружить с Гариком Сукачевым и стал замаливать грехи в качестве клирика Ташкентской епархии, с постоянными служебными командировками в Москву. Одновременно он снимал безумный цикл "Жития святых" в 365 серий, по серии на каждый день, по его собственным словам это должно заменить "спокойной ночи, малыши!". И каждая серия начиналась с того, что Отец Иоанн в черной сутане и белых перчатках, картавя, читает большую алую книгу.

Фигура Охлобыстина меня давно занимала — равно как фигура основателя товарно-сырьевой биржи "Алиса" и многих людей, чей стиль жизни стал символом девяностых годов. Большинство из них порскнуло из поля общественного зрения как тараканы из ночной кухни, если на ней включить там свет.

Тут, кстати, есть очень интересное обстоятельство — если бы Охлобыстин принял сан, и бросил прежнюю жизнь (я не гонитель его кинематографической деятельности, между прочим), так вот, если бы он принял сан и служил бы себе тихо — сердце было бы у меня спокойнее.

А публичность того, что вот выходит «Даун-хауз» и одновременно ходит в облачении Охлобыстин — вот что вызывает во мне некое неудовольствие. Если бы Охлобыстин снял бы фильм о Византии вместо Шевкунова, то это было бы забавно. Но это маленькое, частное неудовольствие. Кто я такой, чтобы указывать, как Богу служить. Меня как раз-то и пугает собственная злоба по этому поводу.

Но всё-таки в Церкви сидят не дураки и понимают, что Охлобыстин умудрился самый свой сан превратить в лицедейство. Как кто-то мне сказал: "Время танцора. Когда все не всерьез. Все для показа, демонстрации. Священник как модель на подиуме".

Извините, если кого обидел.

18 марта 2008

История про землетрясение

Многие постоянно поминают в разговоре (сами того не замечая) балльную шкалу, по которой оценивают землетрясения.

Дело в том, что это субъективная, оценочная шкала. Например, два балла по ней адекватна примерно тому, что под окнами проехал грузовик. Один балл вообще регистрируется только приборами.

Суть в том, что люди продолжают спать как спали.

Но я про другое расскажу.

Я однажды стоял в очереди в местный лабаз на краю земли. Очередь, тётки, натурально, толкаются кошёлками.

Вдруг фикус замахал своими лапами, да растворимый кисель посыпался с полки (время было голодное, и особо больше в лабазе не было). Тётки побежали к выходу, но какой-то хмурый мужик им крикнул, что пусть убежавшие становятся в хвост очереди.

И все вернулись.

Всё это было землетрясение в 4 балла.

Извините, если кого обидел.

18 марта 2008

История про объяснения

В ответ на вопрос "Что это вы написали? У вас слетела русская раскладка!" следует отвечать: "Я не помню. Можно восстановить. Но зачем? Вряд ли я сказал что-то уж такое умное, чтобы шарить глазами по латинской раскладке".

Извините, если кого обидел.

18 марта 2008

История про одиссею

А вот и Кларк начал свою космическую одиссею.

Извините, если кого обидел.

19 марта 2008

История про компьютеры

Вот, я сейчас всё это набираю на компьютере СМ ЭВМ — это мои знакомые марку выкупили. Ничего себе марка. Комплектующие, правда, понятно откуда.

Печальное, байтораздирающее зрелище — ностальгия.

Извините, если кого обидел.

19 марта 2008

История про Артура Кларка

С Кларком — интересная история, и, понятно, печальная.

Великие фантасты прошлого в последнее время умирают кучно. Ушёл Роберт Шекли, не стало Станислава Лема. Роберт Хайнлайн умер ещё в 1988 — как и Клиффорд Саймак, умер Азек Азимов — в 1992. (Из них Азимова, Хайнлайна и Кларка — считали Большой Тройкой — но это уж, извините, на вкус, на цвет… Да и все деления на тройки и пятёрки условны).

Будь я более поэтическим человеком, я стал бы говорить о конце эпохи. Но, в общем, никакой эпохи не кончилось, жизнь течёт по-прежнему, исчезает стиль.

То есть проходит стиль Большой Фантастики с её эйфорией от научно-технического прогресса, собственно SF. То что великие старики, составившие славу этого стиля уходят — просто специфика их возраста — потому что им именно столько лет.

Они именно тогда начинали — тогда, чтобы подстёгивать космическую отрасль от монтажника с отвёрткой до самого космонавта, писать, чтобы звёзды стали ближе, и проч., и проч.

Они были ужасно серьёзны, когда писали о космических путешествиях — нет, конечно, они писали и юмористические рассказы, но доминантой этого поколения была серьёзная вера в научный прогресс и поступательное развитие.

А вот потом всё как-то стало замедлятся, тормозить — и космонавты стали возвращаться со звёзд. Даже герои возвращались — вот примерно как Жилин Стругацких, который вернулся, и подрядившись в какую-то неясную спецслужбу стал искать хищные вещи века.

Никакого прогресса, как оказалось нет — и люди совершенствуются в основном, как убивать и мучать друг друга.

Звездолёт заместился Матрицей или вампирами. Ну, ещё звездолёты остались в сериалах, которые похожи на "и