Станислав Аверков - Где родилась Русь – в Древнем Киеве или в Древнем Великом Новгороде? Страница 43

Вече спросило княжеского посланного:

«А чем провинился Твердислав?»

И, узнав, что князь никакой вины за ним не числит, а просто считает его для себя неудобным, вече отказалось даже входить в рассмотрение вопроса, напомнив князю новгородское правило, что без вины никого должности лишить нельзя, и что на этом сам князь целовал крест Новгороду.

Святослав, по-видимому, подчинился без спора, «и бысть мир» – заканчивает летописец рассказ об этом эпизоде, немедленно после изложения отповеди новгородцев князю, и не сообщая ответа этого последнего. Вероятно, он ничего не ответил, молчаливо признав, что для него новгородские должностные лица действительно несменяемы! Для него, конечно, но не для веча, которое и раньше и после нисколько не стеснялось силою прогонять и посадников, и самих князей, если они ему не были угодны.

Дошедшие до нас договорные грамоты (между Новгородом и князем – С.А.), стереотипно воспроизводя это правило, в то же время своими деталями раскрывают перед нами весь его смысл. Новгородских должностных лиц князь смещать не мог, но без их посредства он шага ступить точно так же не мог. Без посадника он не мог ни раздавать волостей, ни судить, ни давать грамоты. Попытку действовать в этих случаях самолично один из договоров выразительно определяет, как самосуд:

«А самосуд ти, княже, не замышляти».

Во всем, кроме своей специальной военной функции, новгородский князь «царствовал, но не управлял»: управляло «министерство», ответственное перед самодержавным народом, посадник и тысяцкий, выбиравшиеся и смещавшиеся вечем.

Так как и областное управление было все в руках уполномоченных городской общины («…что волостей всех новгородских, того ти, княже, не держати своими мужи, но держати мужи новгородскими…»), а с другой стороны, князь лишен был возможности сделаться и крупной силой в местном феодальном обществе – покупать земли в Новгородской области не мог не только он, но и его жена, и бояре, все способы вмешательства во внутреннюю жизнь Новгорода были для него закрыты…

Недаром князья долго не могли освоиться с этими порядками, и в первую половину XIII века на каждом шагу встречаем примеры добровольного очищения княжеского престола не только без всякого давления со стороны веча, но даже прямо против его желания.

Сам Мстислав Мстиславич Торопецкий, при всей своей популярности, два раза имел случаи напомнить новгородцам, что они «в князьях вольны», а что у него и на юге дела достаточно. И под конец-таки ушел от них окончательно.

А в 1222 году князь Всеволод Юрьевич Суздальский бежал из Новгорода ночью, тайком, со всем двором своим.

«Новгородцы же печалились об этом», наивно прибавляет летописец, видимо, недоумевая, чего же этому князю было нужно?

Но князья это, конечно, хорошо понимали и под конец приспособились к новым порядкам тем, что перестали вовсе жить в Новгороде, держа там наместников, а сами наезжая лишь время от времени. Благодаря этому хроническому отсутствию князя, предпочитавшего сидеть на своем родовом уделе, где он был полным хозяином, отношения вечевой общины к своему «господину» («государем» новгородцы отказывались называть своего князя – государь в Древней Руси был у холопа, а новгородцы были люди вольные) принимали весьма своеобразный характер.

Читая договорные грамоты Новгорода с князьями, иногда можно подумать, что читаешь документ из области международных отношений – так четко проведена линия, отделяющая носителя власти от подвластных, и таким чужим выступает перед нами князь по отношению к Новгороду.

Нормы государственного права, установившиеся в Новгороде около первой половины XIII века, означали собою прежде всего полный разрыв с патриархальной традицией, и в этом их не только местно новгородское, но общерусское значение. Патриархальная идеология не знала различия между хозяином и государем, правом собственности и государственной властью: в новгородских договорах с князьями это различие проводится так резко, как едва ли встретится нам на всем дальнейшем протяжении русской истории.

Новгород принимал все меры, чтобы князь не мог стать собственником ни пяди новгородской земли, ни одного новгородского человека. Ни он, ни его жена, ни его бояре не могли покупать сел в Новгороде, а купленное должны были вернуть. Ни сам князь и никто из его людей не мог принимать закладников в новгородской земле – «ни смерда, ни купчины».

Торговать с немцами он мог только через посредство новгородцев.

Если ему предоставлялась какая-нибудь привилегия, пределы ее точно оговаривались. Так, он мог ездить на Ладогу ловить рыбу, но только раз в три года. Мог ездить на охоту в Руссу, но только осенью, а не летом. Имел исключительное право бить диких свиней, но только не далее шестидесяти верст от города, дальше «гонити свиней» мог всякий новгородец.

Словом, у новгородского князя не было никакого повода счесть себя хозяином новгородской земли. Употребляя древнеримское выражение, новгородский князь был первым магистратом республики, и, по-видимому, так это и понималось общественным мнением Новгорода. Недаром летописец вкладывает в уста Твердислава Михалковича, в известном уже нам споре, такую фразу: «А вы, братья, вольны и в посадниках, и в князьях».

Между князем и посадником не было различия по существу: и тот и другой пользовались властью только по полномочию города, и до тех пор, пока город сохранял за ними это полномочие».

Действительно, Великий Новгород был родоначальником демократии на Руси! Но по теории М.Н. Покровского свою демократию он должен был бы потерять сразу же после того, как перестал бы быть Господином Великим Новгородом из-за того, что его северные колонии были бы завоеваны Московским княжеством. Так оно и случилось. Все это доказывает, что законы торгового капитализма никто не мог отменить. Нет колоний, то есть нет источников добывания капитала (товара для продажи) – нет и капиталиста.

4. Великий Новгород – родина России

Глядя на старания президентов В.Ф. Януковича и П.А. Порошенко объявить Украину особым древнейшим славянским государством, начинаешь недоумевать – неужели это не шутка их заявление о древности украинской нации и о превосходстве Киева над другими городами древней Руси?

Многих историков удивляет, что из поля зрения и украинских президентов, и церковников, и политиков, и других деятелей выпал Великий Новгород! А ведь именно он подарил Руси князя Владимира – крестителя! Вы удивлены этим утверждением? Но чтобы понять его, надо побывать в Великом Новгороде, что я и сделал.

Это необыкновенный город. Куда не направишь свой взгляд, там непременно обнаружишь памятник не просто прошлого, а глубокой старины. Здесь церквям и соборам перевалило за девятьсот лет. А Рюриково городище еще древнее. Его приказал построить варяг Рюрик, после того, как был приглашен быть князем на новгородской земле.

Новгородская крепость с высоченными сторожевыми башнями Детинец старше Московского Кремля на несколько столетий. Да и первоначальное название у москвича было таким же, то есть Детинец. Значительно позже он превратился в Кремль.

На территории новгородского Детинца находится самый древний в России православный храм – собор Святой Софии. Он был построен в 1045 году, когда на месте Москвы в дремучих лесах разгуливали медведи, а в Киеве они бродили между холмами и врывались в киевские подворья.

Мои гиды влюбленный в новгородский край коренной житель города, отдавший много сил для его развития, а также мой сват Владимир Николаевич и его дочь и моя невестка, влюбленная в Великий Новгород Александра Владимировна – сотрудница одной из петербургских фирм. Они привели меня в одно из самых примечательных мест города – на Ярославо дворище.

Здесь в древности, в течение многих столетий размещался знаменитый Торг. Он не мог не образоваться именно на территории Великого Новгорода, потому что город стоял на пути пересечения торговых путей между Западной Европой, Византийской империей, Арабским халифатом, Китаем и Севером Руси. Здесь начинался маршрут «из варяг в греки» по Днепру. Не миновал Великий Новгород и шелковый путь. Он проходил из Китая через Казахстан вдоль реки Сыр-Дарья по тому месту, где ныне находится всемирно известный космодром Байконур. А далее по Прикаспийской низменности, рекам Волге, Мсте, Волхов, Ладожскому озеру, Неве, Балтийскому морю в северные страны Европы. В Великом Новгороде от этого древнего шелкового пути ответвлялось направление в Византию.

Сама природа подсказала новгородцам быть отменными мореплавателями. Они покоряли просторы Балтики, Атлантического океана, Средиземного и Черного морей с северными соболиными мехами, медвежьими шкурами, золотыми и серебряными сплавами и, конечно, с китайским шелком.

И зарубежные торговцы были не прочь причалить к берегу широченного Волхова.