Богдан Заднепровский - Национальная доктрина Страница 46

Таким образом, традиционал-социализм как понятие содержит в себе базовый осевой концепт Традиции, с двумя основополагающими элементами непрерывности социальной системы — государство и раса с одной стороны, и два динамических элемента становления, исторического развития и эволюции — нацию и социализм.

Либерализм, капитализм, социализм, консерватизм — системы по своей сути монистические, требующие универсализма или унитаризма в принципах единоначалия и веры в них, в их идеи. Их производные идейные ответвления либерал-демократия, социал-демократия, переснятые формы типа неолиберализма, неоконсерватизма и прочие смешанные и пересмотренные идейные синтезы — чрезвычайно эклектичны и синкретичны. Они часто приводят разные монистические принципы и ценности к искажению или подчинению в пользу одного из монизмов.

Традиционал-социализм же не эклектичен в силу своего диалектического восприятия мира как двойственности, полярности, дуализма природы, состоящего из элементов «вечного течения» и элементов «вечного становления». Проще говоря, из Традиции, олицетворяющей стабильность, и Развития (прогресса) — динамики исторического процесса.

Ранее Традиция заключалась по преимуществу в консерватизме, который был в Новое время «традиционал-капитализмом», если исследовать его с позиции двойственности, дуализма мира — главного принципа Традиции: «вечное течение» и «вечное становление». Консерватизм, однако, трактовался однобоко на ущербном принципе «охранительства», поэтому чаще всего был реакционным явлением. Традиция — это, прежде всего непрерывность. И без развития она будет стагнацией или реакцией, если элемент развития (становления) будет гипертрофическим развитием — расширением, а не ростом. Рано или поздно Традиция выхолащивается, становится Реакцией — «честь» замещается «благом».

Сторонники элитаризма и консерватизма, присваивающие себе звание ревнителей Традиции, должны признать, что консерватизм и этатизм изжили сами себя в способе производства, в элементе развития — в капитализме. Все либеральные, демократические, социалистические прививки отложили, но не решили кризиса «вечных ценностей». Основа развития исчерпала себя в этом дуализме и консерватизм стал реакционным, как и любой монизм. Он стал подчиненным своему развитию буржуазным консерватизмом. Старый элемент развития гипертрофировался и требует себе подчинения Традиции (например, олигархия, как власть способа производства), что естественно ведет к ее разрушению. Он хочет подменить элемент «вечного течения» — государство и нацию, на другой, подчиненный и чужеродный предыдущей основе, стоящий на хаотизме и универсуме. Таковым стал империализм, и его новая версия — глобализация, которая уже полностью отрицает расу, государство, нацию. Поэтому традиционная основа, ранее отстаивающая этот уже непроизводительный элемент развития сегодня должна не возвращаться к природе, изолироваться от мирового хаоса — «обращаться вовнутрь», уходить в сакральное или подпольное до лучших времен, а провозгласить новый элемент развития, которым является антагонизм капитализма — социализм. То, что было другом, стало врагом, то, что казалось врагом, станет другом.

Традиция, ее «вечное течение» и «вечное становление» — взаимозависимы и довлеют друг над другом в истории попеременно, циклически. Нынешнее становление, социальное развитие требует социализации традиционных институтов ради сохранения расы и государства, которым угрожает гегемония унитаризма (монизма) и смешения разного рода: расовая, еврейская, экономическая (ТНК и глобализация), фундаменталистская (религиозная), космополитическая. Хаос и универсум в своем стремлении друг к другу уничтожают диалектику природы как таковую. Социализм сможет реализоваться лишь, когда достигнет доверия и вовлечения в высшие ценности Традиции — станет расовым и государственным идеалом. Ему нужна эта ось, опора, одной нации уже недостаточно, тем более самого социума: социум — нетипизирующий элемент, стремящийся к открытости, то есть не может самостоятельно создать законченную форму того же социализма. Ранее капитализм добился источников силы «вечного течения» — государственной власти в рамках нации. Далее социализм за нее боролся социализм, отрицая нацию и традицию. Этот нигилизм пришел к краху. К краху неумолимо приближается и буржуазный пессимизм. Настало время безусловного признания и диалектического движения навстречу друг к другу Традиции и ее нового Развития.

40. Нордический строй

Чем же мы можем, чем должны ограждать себя? Как устоять в этой священной и справедливой борьбе, — борьбе за собственное существование? Прежде всего, глубоко проникнувшись необходимостью этой борьбы, а затем, выработав вдумчивое и сознательное отношение к тому, что собственно нам присуще. Целым столетием пожертвовали мы ради какой-то до нелепости неограниченной терпимости; мы почти утратили чувство невозместимой важности границ, важности того индивидуального, что безвозвратно уходит, и из чего единственно исходит творчество и великие дела. Мы мчимся прямо к хаосу. Пора, давно пора опомниться! И вовсе не для того, чтобы ограничить чью-нибудь духовную свободу, а чтобы самим стать господами в своем собственном доме, чего у нас все еще нет.

Нынешний белый мир погряз в противоречиях и кризисах. Он заблудился в хаосе своих идей и образов. Многие продолжают попытки цепляться за разум в раздробленном забытьи рационализма. Верят в экономику, «в то что есть». Но горькое ощущение того, что «то что есть», скоро исчезнет, духом тяжести довлеет над всей европейской цивилизацией. Европейский нигилизм проснулся уже давно. Он порожден бессилием, безнадежностью человека, который боится утратить самого себя. Чудовищные личины, изуродованные образы бытия — воплощенный в жизнь кошмарный сон разума просто-таки с непреложностью животного инстинкта ведут человека к эскапизму от мира сего, от его реальности. Поэтому сегодня все так рвутся к иррациональному дионисизму, к пантеизму, к «корням», к блаженным островам — «множественности миров». И потому теряют свою цельность, блуждают по туману и ядовитым болотам, наполненным испражнениями человеческой мысли и дела. Природа убита, загажена, разорвана, употреблена — нарастает глобальное потепление. Стихийные тропики пугают своей необузданностью. Эль Ниньо — молодое сильное тропическое дитя природы мстит безжалостному человеку за его дерзость в обуздании диалектических сил мироздания. Мир вышел из всех своих берегов, как природных, так и человеческих. Новый Великий потоп уже идет. Он смывает своими потоками — массами, размывает агрессивной средой Цивилизацию людей. Катализирует, окисляет, выводит в мутный осадок. Мир вновь превращается в бурлящий котел Хаоса. Мир должен остыть. Миру нужен новый Ледниковый период. Мировой холод — только он способен утихомирить взрывные реакции, остудить критические массы. Север — нордическое, сковывает стихии. Нам нужно вернуться к корням, вернуться в свои берега.

Где же оно — нордическое? Белый снег, белый миф. «Полярный миф» — наш «золотой век». «У богов день и ночь — [человеческий] год, опять разделенный на двое: день — период движения солнца к северу, ночь — период движения к югу». («Законы Ману» 1, 67) Мир делится на Двое. День и Ночь. Огонь и Лед. Лишь Великий полдень дает чистую воду, чистый воздух. Свет Огненной зори сияет и в Ночи, слабый свет далеких светил напоминает нам о Свете, отблеск его дарит нам и хозяйка ночи и стихии воды Луна. Но лишь Утренняя звезда приносит истинный день. Здесь в высоких широтах мировой холод и мировой свет приходят к гармонии. Четкое разграничение, суровость Полюса позволяет избегать рождения Хаоса. Именно здесь земной жизни установлена гармония. Это место Земли дает жизни законченные формы…

Первоначальное движение арийской цивилизации было направлено по географическому вектору Север — Юг, о чем красноречиво свидетельствует «полярный миф». Связаны эти миграции были с ледниковым периодом. «… Арьи не были автохтонами ни в Европе, ни в Центральной Азии — их исходный регион лежал где-то вблизи Северного полюса в эпоху палеолита. И они мигрировали оттуда в Азию и Европу не под влиянием „неодолимого импульса“, а потому что наступили неблагоприятные изменения в климате этого региона» (Тилак). Другие расовые типы распространялись довольно хаотично — один из ранних типов желтой расы распространился по вектору Запад — Восток на просторах Американского континента, где и оформился в отдельную расу. На южных оконечностях Евразийского континента, на Средиземноморье, Северной Африке, Малой Азии, Ближнего Востока творился «расовый хаос». В него вливались и беспрерывно сменяли друг друга самые разные типы. Однако экспансия арийского типа постепенно сменила направление на вектор Восток — Запад: преимущественно в западную оконечность Европейского континента. Полностью он оформился благодаря нескольким волнам Восточной экспансии, начиная с Великого переселения народов. То есть в Эру Христа. Натиск Восток — Запад создал архетип сопротивления, синтеза и эклектики, который оформился в цивилизацию Запада. Всевозможный народный хаос смог объединить лишь универсальный монизм христианства. То была эпоха закабаления и расщепления нордического. Оно прорывалось могучим энтузиазмом форм меча и ордена в готике. Но постепенно романский синкретизм сгладил и подчинил себе импульс нордических племен в крестовых походах. Викинги, нибелунги становились все более добропорядочными европейцами — от нордического остался лишь практицизм характера. Северный ветер утих и был предан забвению. Центром мира стал Запад. Противостояние Запад — Восток окончательно закрепилось после отражения арабской, монгольской и османской экспансии. Первый болезненный разрыв состоялся в Реформации. Внутренние силы европейской расы впервые посредством частного принципа, т. е. индивидуализма притом весьма эмпирического, читай материалистического характера, попытались избавиться от восточной магии, от ее вселенского универсализма. Также рационализм выделил универсализм материальный, как отрицание религиозного, спиритуалистического, чем собственно отделил разум от веры. Создал веру в разум и в материальный прогресс. Следствием этого переворота Нового времени стало то, что европейский тип — наследник арийской культурно-расовой ветви человечества с конца 15 в. и особенно в 16 в. начал свою Всемирную экспансию, как на Запад, так и на Восток, в 18–19 в. появился снова вектор движения на Юг — в Африку, Австралию, Океанию. Южное полушарие до этого времени вообще не было зоной арийского культурно-расового типа. Однако бурное развитие рационализма, наук, индустрии и всяческого материализма возбудила на Западе вторую либеральную волну отказа от духовного романского наследия. Материалистический монизм освободил Запад от монизма религиозного, сделав союзниками два извечных противоречия: индивидуализм и универсализм, которые в дальнейшем породили все те разрушительные противоестественные, неорганичные формы существования европейца, свидетелями которых мы сегодня являемся. Монизм частного борется за господство с монизмом коллективного в жестких рамках логико-эмпирической и материалистической диалектики. Категории развития не переходят друг в друга. Корни же как духовные, так и расовые иссохлись, истощились, все соки Мирового древа высосала крона цивилизации и возвращает земле лишь ядовитые плоды, уничтожающие эти корни, заражающие его разного рода паразитами. Ради урожая в ход идут любые чужеродные прививки к древу, любое удобрение считается пригодным для культурно-расового ствола.