Антон Антонов-Овсеенко - Проект «Украина». Три войны России с Украиной Страница 47

1944 г. Из Обращения ОУН:

«Вот уже несколько дней, как берлинский палач перестал убивать на нашей земле. За ним приползла московская гадюка… Мы увидели то, во что не верили: убийство своих людей, которые защищали свой народ, своих людей, свою родную землю. Мы увидели факты насилия над нашими женщинами (Жмудче, Сельце, Мельница). Увидели мы варварскую московскую культуру. Увидели мы грабеж мирного населения. Увидели, что московские палачи жгут наши села, как в Ражиском районе… Украинский народ, слушай свой Провод. Никто, ни один человек не иди на мобилизацию… Пополняй ряды Украинской повстанческой армии… Долой московский империализм! Слава Украине! Героям слава!»[322]

Между прочим, с приходом Красной армии произошло и выселение польской части населения с заново оккупированных западно-украинских земель. А в Закарпатской Украине Советы беззастенчиво использовали ненависть местных жителей к Венгрии, во владении которой находились эти земли до прихода Красной армии: официально СССР не мог на них претендовать, но после массового проявления «всенародной поддержки» планов Москвы жителей Закарпатья постигла участь «добровольного» вхождения в семью народов СССР.

…27 сентября 1944 г. немцы выпустили на свободу Степана Бандеру, чуть позднее, 17 октября — Мельника. При этом Мельник и Бандера в один голос отвергли попытки генерала Власова представлять интересы украинского народа в так называемом «Комитете за освобождение народов России»: Власов также считал Украину лишь меньшей частью России, и, конечно, с такими взглядами не имел шансов на успех у лидеров украинского национализма. Свой, самостийный Украинский национальный комитет возглавил генерал УНР Павло Шандрук, под командование которого перед близким концом войны собрались около 75 тысяч «штыков» Украинского освободительного войска.

В начале 1945 г. немцы освободили из тюрьмы и лидера «Полесской сечи» Тараса Боровца: он потребовался для обучения и засылки в Украину диверсионных отрядов. Но уже ничто не могло спасти ни германские, ни украинские или власовские части от поражения…

Для антисоветского сопротивления в Украине наступили темные времена: тысячи мужчин и женщин были вынуждены скрываться в схронах, или притворяться мирными крестьянами в собственных домах. Часть повстанцев УПА погибли в схватках с частями НКВД-МГБ, другим удалось пробиться на Запад. Вскоре после войны терпевшим лишения в схронах членам УПА оказали неоценимую поддержку именно действия советского ведомства безопасности: исполняя волю московского руководства, МГБисты в Украине насильственно заменяли католических священников на специально завезенных с территории России православных, насаждая таким образом чуждую для многих украинцев религию. Это не могло не вызывать резкого недовольства населения, и те, кто раньше относились к ОУН и УПА беспристрастно, после этого принялись сознательно помогать повстанческим отрядам. В ответ УПА демонстрировала свою дееспособность: в 1948 г. был убит публично принявший православие и пропагандировавший эту религию на Западной Украине отец Гавриил Костельник. Та же участь вскоре постигла не скрывавшего симпатий к коммунизму писателя Ярослава Галана. Только в одном 1947 г. УПА провела около тысячи военно-политических акций, в 1948 г. — около полутора тысяч[323].

В Украине насильственно заменяли католических священников на специально завезенных с территории России православных, насаждая чуждую для многих украинцев религию.

Не дремали на своих постах и агенты НКВД-МГБ: для выявления пособников ОУН-УПА использовались подставные группы, которые появлялись в украинских селах под видом повстанцев. Но и тут моральное разложение советского спецназа играло свою трагическую роль: вместо оперативной работы агенты МГБ истязали население[324], чем только подтверждали правоту борьбы УПА.

Советы использовали подставные бригады спецназа, которые под видом боевиков УПА истязали местное население, чем только подтверждали правоту борьбы повстанцев.

Интересно, что в отчетах руководителей госбезопасности Советов также содержатся обвинения в адрес повстанцев в том, что УПА маскировала «бандитов под бойцов и офицеров Красной армии, войск НКВД и сотрудников НКВД и НКГБ»[325]. Относиться к этому можно по-разному. С одной стороны, ясно, что повстанцы в этом случае действовали по принципу «око за око», и вряд ли стоит осуждать их за это: ведь они защищали свою землю. С другой стороны, подобные сообщения могли иллюстрировать попытки офицеров советских спецслужб скрыть преступления своих подчиненных: нужно было лишь обвинить в переодевании повстанцев, ведь доказать обратное практически невозможно.

Наиболее удавшимися с точки зрения командования НКВД-МГБ всегда считались «столкновения» с мирным населением, поскольку успехи в уничтожении настоящих баз повстанцев достигались с куда большим трудом и потерями. Тем не менее, советский спецназ уничтожил только в 1948 г. 94 базы повстанцев. А 5 марта 1950 г. под Львовом был убит «верховный командующий» Роман Шухевич (подпольный псевдоним — «генерал Тарас Чупрынка»): этого человека обвиняют во многих зверствах против мирных граждан разных национальностей на украинской земле. Но в чем его совершенно не представляется возможным упрекнуть — это в предательстве советской власти.

Роман Шухевич (1907–1950)

Политический руководитель ОУН. Командующий УПА — «генерал Тарас Чупрынка». Родился в Галиции в семье гражданского судьи. Заряд национализма получил от самого Евгения Коновальца, который снимал комнату у его бабушки. Вступил в УВО в 1925 г., в 1926 г. поступил в политехнический институт в Данциге (польский Гданьск). Тогда же, в 1926 г., совершил первое удачное покушение с использованием огнестрельного оружия. В 1928–1934 гг. учился на инженерно-строительном факультете Львовского политехнического института, получил диплом инженера. В 1929 г. вступил в ОУН, в 1930 г. был назначен руководителем боевой референтуры ОУН на Западной Украине. С начала 30-х гг. постоянно участвовал в покушениях и акциях саботажа против Польши. В 1932 г. был арестован впервые, в 1934 г. — второй раз. После амнистии в 1938 г. выехал на обучение военному делу в Германию. В расколе ОУН поддержал Степана Бандеру[326].

После гибели Шухевича вооруженной борьбой УПА на территории СССР вплоть до ареста в 1954 г. руководил Василий Кук. Несмотря на то, что имя этого персонажа дальнейшего противостояния с Советами куда менее известно, чем имена таких его знаменитых предшественников, как Мельник, Бандера и Шухевич, в продолжении дела ОУН-УПА он сыграл свою немалую роль. И уверял впоследствии, что части УПА под его началом «не резали местного населения», а «нападали на вооруженные отряды, которые сжигали украинские села», и что в отрядах УПА «не было расовой ненависти… негры в УПА не числились, а евреев было много. Они у нас врачами работали». Что, между прочим, похоже на правду, поскольку, когда Кука арестовали в 1954 г., он провел в советских тюрьмах всего 6 лет, в течение которых органы безопасности вели от его имени разведывательную работу с остатками подполья и зарубежьем. Затем Кука освободили, поселив в Киеве.

И дело даже не в том, что Кук был схвачен в разгар так называемой «хрущевской оттепели», и потому будто бы отделался так легко. Напомним, что Никита Хрущев еще с 1939 г. руководил в Украине борьбой с ОУН, был скор на жесткие расправы, и если бы понадобилось, то Кук, несомненно, был бы расстрелян даже и в разгар политической оттепели. Дело в том, что даже во времена Хрущева деятельность Кука было сложно признать полностью враждебной: он явно в большей степени отстаивал интересы украинского народа.

О том, как фактически закончилась борьба УПА на территории СССР, сам Кук заявил в беседе со СМИ уже в XXI в.: «Перелом наступил в 1950 году. Мы уже не могли организовать массовые пропагандистские акции. Как только выявлялись факты пропаганды, там концентрировались агенты НКВД… Мы имели большое влияние на молодежь, но слишком сильно укрепилась сексотская сеть, начались провокации… Подполье существовало всегда, но централизованное управление было ликвидировано с моим арестом 23 мая 1954 г.»[327].

При этом еще до того, как Кук был арестован, работа советских спецслужб сопровождалась такой пропагандой, которая заставляла сомневаться в чистоте помыслов УПА даже у ее самых стойких сторонников. И хотя в годы подполья сами члены УПА мало что могли противопоставить пропагандистским возможностям Москвы, те заявления, которые расходились в считаных экземплярах по жителям Украины, делали свое дело. В одном из контрпропагандистских документов того времени, в частности, говорилось, что именно после того, как германские власти заняли враждебную позицию в отношении акта независимости Украины, провозглашенного 30 июня 1941 г., и были арестованы Бандера и Стецко, «ОУН сразу же начала против гитлеровцев активную борьбу — сначала подпольную, а с осени 1942 г. — повстанческую… УПА возникла в 1942 году в порядке развертывания всенародной борьбы против гитлеровских оккупантов… Мы не шовинисты… Мы питаем симпатии ко всем народам мира. Со всеми народами мира, в том числе и с русским народом, который построит свое национальное государство на своих этнографических территориях, мы хотим жить в мире и сотрудничать. Мы не боремся против соседних народов вообще, а только против тех империалистических сил, которые нас угнетают… Мы никогда не были, не являемся и не будем ничьей агентурой… На протяжении 1942–1944 гг. многотысячная УПА, революционное подполье ОУН своей вооруженной борьбой нанесли немцам значительные потери в живой силе, имуществе и технике. В эти годы под исключительным контролем УПА находились целые районы Полесья, Волыни, Карпат, отдельные лесные массивы Галичины. Эта борьба происходила на глазах и с участием всего украинского народа. О ней могут рассказать любой ребенок в западных областях, любая крестьянка… Большевики экономически безоглядно эксплуатируют Украину… Кремлевские империалисты используют Украину в первую очередь как сырьевую базу для промышленности центральных районов России… с Украины вывозят уголь, чугун, сталь, хлеб, мясо, овощи… большевики ведут политику жестокого культурного подавления. За годы советской власти ЧК, ГПУ, НКВД, МВД, МГБ уничтожили сотни украинских ученых — историков, языковедов, литературоведов, экономистов, сотни писателей, поэтов и художников… Мы, украинские революционеры и повстанцы, боремся против большевиков потому, что они установили в СССР режим беспощадного социального угнетения… Непосредственная цель наших вооруженных действий, актов саботажа — не дать возможности большевистским захватчикам прочно закрепиться на оккупированной ими украинской земле… истреблять особенно активных большевистских прихвостней, охранять от МВД и МГБ нашу подпольную организацию… Смерть Сталину и его клике — злейшим врагам народов и трудящихся масс Советского Союза!»[328]