Александр Шойхет - Когда горит твой дом… Публицистика Страница 48

Господин Нетаниягу умеет красиво говорить с трибуны ООН, обвиняя Махмуда Аббаса во лжи и подстрекательстве, но в то же время на вопрос журналиста о том, возможно ли вести мирные переговоры с лжецом и подстрекателем, вновь повторяет мантру о своей готовности «сесть за стол переговоров без предварительных условий». В результате такого ответа, естественно, Барак Обама призывает «ОБЕ СТОРОНЫ К СДЕРЖАННОСТИ», Пан-Ги-Мун «глубоко озабочен ситуацией на Храмовой горе», а в «Нью-Йорк Таймс» и прочих западных СМИ появляются гнусные статьи о «жестоком убийстве палестинских мальчиков» и «кровожадных поселенцах».

Палестинская террористическая война будет продолжаться до тех пор, пока ПМ Нетаниягу и руководство сил безопасности будут цинично закрывать глаза на двойную игру Абу Мазена и бояться «мирового общественного мнения», Госдепа США и господина Обамы. Все «меры», озвученные Нетаниягу в последнюю неделю, – это предложение лечить гангрену при помощи аспирина. Только жестокая военная операция против Аббаса и его террористической армии, подобные «Защитной стене», проведенной в свое время Шароном, могут остановить массовое убийство евреев.

Весь западный мир ополчился против Израиля. Нас снова, как и 70 лет назад, убивают уже в собственной стране, а в Европе, США и Канаде проходят массовые истерические митинги в поддержку «справедливой борьбы народа Палестины». В этот опасный момент особенно позорным выглядит поведение евреев Европы, Америки и Канады, набравших в рот воды, пока их братьев режут на улицах израильских городов.

«Что же можно и нужно делать, по-вашему, в такой критической ситуации?» – спросят мои читатели. Отвечаю: то же, что и делали всегда прежние израильские правительства еще до недавнего времени.

Объявить чрезвычайное положение. Закрыть территории Иудеи, Самарии и восточного Иерусалима. Ввести туда армейские подразделения. Расстреливать на месте за любую попытку нападения на граждан или военнослужащих. За попытки прорыва границы с сектором Газа толпой арабских провокаторов – открывать огонь не резиновыми пулями, а боевыми патронами. Как это и положено по армейскому уставу. Арестовать Аббаса и всю его банду в Рамалле. Лишить депутатской неприкосновенности Тиби, Захалку, Гаваса, Зуаби и предать их суду за публичное подстрекательство к антигосударственному мятежу. Объявить Исламское движение вне закона и арестовать его руководство. И, если БАГАЦ или юридический советник правительства будут возражать и накладывать свое вето на решения правительства и Кнессета, то отстранить их от должностей за нарушение демократических принципов правления, попытку навязать обществу ультралевый диктаторский режим и открытую поддержку врагов государства.

Эта третья по счету интифада (а то, что происходит сегодня в Израиле, – это именно интифада) поставила перед нашим обществом вопрос жизни и смерти. И руководство страны обязано назвать вещи своими именами и сказать правду – в Израиле идет жестокая война между варварством и цивилизацией, между современным миром и ордой средневековых исламских фанатиков, и в этой войне нас, евреев, снова хотят уничтожить. А вместо этого наш премьер и руководители силовых структур невразумительно блеют о «неорганизованном терроре одиночек», о «праве Израиля на самооборону» и о том, что «мы всегда готовы сесть за стол переговоров».

Мои израильские читатели могут обвинить меня в беспочвенном фантазерстве, мол, в современном Израиле, разъеденном идеологией «процесса Осло», все это невозможно. Нами руководит правительство импотентов во главе с патологическим трусом Нетаниягу. Но я бы хотел напомнить фразу, сказанную сто с лишним лет назад Т. Герцлем: «Если вы захотите – это не будет сказкой». Могу еще добавить: «Если вы НЕ захотите, то всех вас вырежут, как баранов. И никто в мире за вас не заступится и никто о вас не пожалеет». Кто жалел евреев после Холокоста?

Это значит, чтобы остаться в живых и чтобы наши дети и внуки могли спокойно жить в своей стране, мы должны потребовать от нашего правительства и Кнессета решительных действий, а если они продолжат свою евнухоидную политику, то и не побояться выйти на улицы наших городов. Помните, что сказал когда-то рав Меир Каханэ: «Никогда больше!»

Что такое «наследие Рабина»?

Недавно я случайно услышал в автобусе разговор девочки-школьницы с ее мамой. Девочка, на вид лет тринадцати, спросила: «А что же такое наследие Рабина? Нам учительница говорила на уроке, но я что-то не совсем поняла…» Ответа мамы, русской репатриантки, я не слышал, так как сошел на следующей остановке. Но полагаю, вряд ли мама сумела объяснить дочке, что это такое – «наследие Рабина». Да и многие израильтяне вряд ли могут вразумительно объяснить подрастающему поколению, появившемуся на свет после 2000 года, в чем состоит это «наследие». Вопрос наивной девочки остался со мной, как улыбка Чеширского Кота, он не давал мне покоя и я, простой израильский обыватель, проживший в Израиле 25 лет, попробую это сделать.

Когда мы, российские «олим хадашим», прибыли в Израиль в середине 1990 года – это была совсем ДРУГАЯ СТРАНА. На нас, прибывших из больших городов СССР, из Москвы, Ленинграда, столиц союзных республик, Израиль произвел впечатление восточной провинции, где нас оглушала громкая восточная музыка, раздражали мусор на улицах, крикливое, бесцеремонное население, медлительные чиновники в госучреждениях, и километровые пробки на узких дорогах. Нас смешила наивность израильтян, убеждавших нас, что «мы – самая сильная страна на Ближнем Востоке», что у нас «самая сильная армия в мире», что «нашим спецслужбам нет равных в мире», что с местными арабами у евреев дружба (мы друг к другу в гости ходим!), а в Иудее и Самарии «наши солдаты ночью спокойно ходят через арабские деревни и никто даже не высовывается!».

Но это была чистая правда. Израиль начала 1990-х был тихой, спокойной и сильной страной, где автор этих строк мог без проблем ездить в автобусах и такси (с арабскими водителями) от Кирьят-Шмоны до Эйлата и от Тель-Авива до поселения Текоа (Иудейская пустыня), останавливаться в арабских деревнях, чтобы выпить кофе и съесть порцию фалафеля с хумусом, а заодно и побеседовать с местными арабами о своей прошлой жизни. И, если вдруг какой-то внезапно взбесившийся араб из Газы, обидевшийся на своего израильского балабайта (хозяина) за то, что тот не повышал ему зарплату, бросался на него с ножом, что случалось крайне редко, то этот случай обсуждала вся страна в течение недели.

Но в 1992 году к власти в Израиле пришли партия «Авода» и левое правительство, где премьер-министром стал Ицхак Рабин, а министром – иностранных дел Шимон Перес. И ровно через год эти господа, несмотря на существовавший тогда в Израиле закон о запрете любых контактов с террористическим движением ООП, тайно заключили договор о мире с этим бандформированием и его лидером, «террористом номер один», Ясером Арафатом. В оформлении этой сделки за спиной народа Израиля активное участие принимали замминистра иностранных дел Йоси Бейлин и бывший глава службы безопасности ШАБАК Йоси Гиноссар. А затем сделка была обнародована, радостно встречена тогдашним президентом США Биллом Клинтоном, но вызвала возмущение как среди рядовых израильтян, так и среди членов Кнессета. Рабину и Пересу необходимо было добиться большинства при голосовании в поддержку «договора Осло», и они добились большинства в два голоса, подкупив двух продажных скотов, вошедших в Кнессет в рядах правой партии и изменивших своим избирателям. Так, благодаря вонючему трюку, Рабин и Перес получили согласие большинства Кнессета на подписание соглашения в Осло, изменившему всю дальнейшую политику Израиля и пустившему страну под откос.

За эту измену народу Израиля Рабин и Перес получили Нобелевскую премию мира, разделив ее с бандитом «номер один» Арафатом, получившим отныне легитимацию в глазах мирового сообщества в качестве борца за мир. Левый Израиль ликовал, люди танцевали на улицах и не хотели слушать предостерегающие голоса представителей национального лагеря, еще не до конца потерявших голову под влиянием миротворческих мантр Переса.

Более того, Арафата с его бандитами вернули в Израиль, подарили им две трети Иудеи и Самарии, дали денег и 20 тысяч единиц новенького стрелкового оружия для так называемой палестинской полиции, которую набрали из арафатовских головорезов, прибывших с ним из Туниса.

А через несколько месяцев после передачи власти Арафату в Палестинской автономии по всему Израилю начали рваться автобусы. Автобус 5-й номер в центре Тель-Авива, автобусы на перекрестке Бейт-Лид, где погибло свыше 80 мальчиков и девочек – солдат, ехавших домой в отпуска, автобусы в Хадере, Афуле, Рамат-Эшколь (Иерусалим). Потом стали рваться кафе, рестораны, рынок Маханэ Иегуда (Иерусалим), где погибали десятки людей. Нобелевский лауреат Я. Арафат корчил изумленные рожи и, шлепая мокрыми губами, уверял, что он ничего не знает. А нобелевские лауреаты Рабин и Перес призывали народ к спокойствию, а взорванных солдат и мирных граждан называли жертвами мира. Это был новый термин, изобретенный Рабиным.