Владимир Бушин - Россия. Сталин. Сталинград: Великая Победа и великое поражение Страница 49

Серые, беззубые и глухие

Поражаюсь, до чего они изобретательны и одновременно тупы в поисках способов поношения нелюбезного им автора. Вот некий товарищ Volk уличает: «Этот «русскоязычный россиянин» Бушин не знает раличия (так в тексте.― S.6.) в словах «пожарник» и «пожарный». И впрямь не знаю. А в чем это «раличие»? С детских лет помню стишок:

Наш Кузьма пожарник старый.

Тридцать лет пушил пожары,

Падал с крыши двадцать раз,

И ему не в первый раз…

Да, удачно сверзился он с крыши и в 21-й раз. Тут вполне можно было сказать «Наш Кузьма пожарный», но подряд «рный», «рый»― плохо, поэтому― «пожарник». А в знаменитых воспоминаниях Авдотьи Панаевой, которые наконец решил прочитать, случайно встретил: «Во дворе копошились черные силуэты пожарных». У Федора же Васильевича Гладкова, моего старшего современника и благодетеля, герой говорит: «Я ― пожарник, а пожарник должен все видеть». Это в «Лихой године». Но в «Клятве» так: «Пожарные что-то бросали в огонь». То есть писатель свободно употреблял обе формы. Вот и думаю: видно, этот серый Volk тоже упал с крыши, но в отличие от Кузьмы, его собственная крыша не выдержала удара об землю и поехала… А кроме того, какое это имеет отношение к фильму А.Пивоварова? И ко мне, русскоязычному?

Товарищ Диагноз копает глубже: «В лице В.Бушина мы имеем субъекта(!) уникального(Н) по своей деструктивной(!!!) направленности…» И уже можно ставить ему диагноз: как и беззубый Volk, страдает глухотой к русскому языку. Автор с хорошим слухом сказал бы здесь примерно так: «перед нами человек редкой разрушительной направленности». Нынешние властители, не читавшие «Капитанскую дочку», ужасно любят такие слова, как «деструктивный», «контрпродуктивный», «транспарентный» и т. п. Ну и, естественно, мои противники, будучи прислужниками властителей, перенимают их заграничную манеру. Вот и Орфей: «статья контрпродуктивна». Да скажи ты по-русски: бесполезная, вредная, тошнотворная… Нет, не может. Так они капиллярно срослись с режимом. А ведь эти глухари тут же гвоздят меня за «несовместимость с русской литературной традицией». А они, серые, беззубые и глухие субъекты, «совместимы» и продуктивны.

Жидоискатели

Но это что! Это лишь предварительный диагноз. А дальше он уточняется, углубляется: «Русскоязычный смершевец Бушин в годы войны находился в рядах заградительных отрядов (сразу в нескольких! ― В.Б.), стрелявших в спину наступавших советских солдат…». Отменно! Только надо бы знать, что СМЕРШ, созданный 19 апреля 1943 года, и заградотряды, созданные летом 1942-го, имели разные задачи. Но спрашивается, в наступавших-то зачем стрелять? Как зачем? ― разъясняет Диагноз,― «чтобы не повернули вспять». Да ведь если укокошить наступающего солдата, то как он повернет вспять? Но Диагноз уверяет: такие расстрелы ― верный путь к победе. Что ж, признаться, я тоже разок пульнул. Было это, помню, в 1944 году под Ломжей. Увидел я одного шибко наступавшего и сразу из ППШ в спину… Подхожу. Лежит, не дышит. Спрашиваю: «Как фамилия?» ― «Ефрейтор Диагноз…» И испустил дух.

А внук его, интернет-писатель, продолжает: «У Бушина скромный перечень боевых медалей, ни одного ордена». Правильно. Всего две― «За отвагу» и «За боевые заслуги». Правда, есть и «Отечественная война», но это можно не считать. Почему так мало? Очень просто: в заградотрядах скупо награждали. За что там награждать-то? Наступающих в спину косили. Об ордене могу только повторить вслед за Васей Теркиным:

Нет, ребята, я не гордый.

Не загадывая в даль,

Так скажу: зачем мне орден?

Я согласен на медаль.

На медаль, и то не к спеху…

Да мне бы, как Теркину, и одной хватило. А у тебя-то, Диагноз, никак орден Победы и пять Золотых Звезд, как у Брежнева. И все мало! На чужие медальки заглядываешься.

Итак, «ни одного ордена. Поэтому (?) и в партию он вступил только в самые последние дни войны, когда была исключена возможность быть плененным и расстрелянным как коммунист или еврей, что с его библейским лицом было гарантированно». Вот он, главный-то пунктик!

Мамочка родная, ну зачем ты меня родила с библейским лицом! Вот и годовалый внук Ванечка ― вылитый пророк Моисей в младенчестве, особенно, когда на горшке сидит. А сестричка его Манечка? Ну, чистая дева Мария, когда в носу ковыряет!

Однако в партию я вступил не «в самые последние дни войны», а в январе 1945-го, но до последних ее дней был не членом, а лишь кандидатом. Кандидатов же, заглянув в их партбилет, немцы в плену расстреливали только тех, кто не платил взносы больше трех месяцев, а я всегда платил аккуратно. Что же касается возможности быть расстрелянным для членов партии, беспартийных и евреев, то, запомни, тупой жидоискатель, она сохранялась до последнего дня войны, а кое-где и дольше.

Хронический победоносец

Тут Диагноз-внук с целью уж полной дискредитации противника пивоваровского фильма передает слово «русскому писателю Станиславу Куняеву», в котором нет ничего библейского и смершевского. Вот: «Бушин никогда не давал повода упрекнуть его в том, что он поменял взгляды, оценки, убеждения». Это попытка представить меня идиотом, ибо только они таковы. А я, оставаясь русским коммунистом, менял взгляды и оценки на многое. Если ограничиться литературой, можно вспомнить хотя бы то, что долгие годы считал как бы эпохальный стишок «Прощай, немытая…» принадлежащим Лермонтову, но уже давно изменил взгляд: это не он. Или: приветствовал появление Солженицына, но, когда вылезло наружу его антисоветское нутро, естественно, и тут шибко изменил взгляд. Да и на самого Куняева ― тоже. И таких перемен могу привести немало.

А кукование продолжается: «В яростном желании победить соперника Бушин не брезгует ничем». Неужто ничем? Вот я знаю одного эстета, назовем его Кукушкин, который, не умея спорить и за отсутствием доводов, лезет на оппонентов с кулаками, даже на восьмидесятилетних старцев. Ну, если уж сорвался, нервишки расшалились, то стыдно же, извинись потом, тем паче ― ты же писатель, гуманист, либерал. Нет, он просто не понимает, что такое стыд, и дотошно информирует читателя о всех своих кулачные дискуссиях ― с Анатолием Передреевым, Василием Аксеновым, Станиславом Рассадиным, даже с иллюзионистом Игорем Кио… И с левыми, и с правыми, с единомышленниками и противниками. И всегда, говорит, я ― победитель! (ЛР № 7'09). Порой сразу после мордобития Кукушкин целоваться лезет. Вот подрались они с Аксеновым и «двинулись в буфет, взяли бутылку коньяка и долго изливали друг другу душу, мирились, обнимались…». Перемазали друг друга соплями… Правда, не так давно полез Кукушкин по привычке со своими волосатыми кулаками доказывать какой-то прогрессивный постулат одному молодому русскоязычному, но у того тоже кулаки волосатые, и он так врезал эстету, что пришлось вызывать «скорую помощь».

И снова Куняев: «Бушин может передернуть цифры, даты, факты, выдумать удобный для себя образ соперника и расправиться с ним, как расправляются с чучелами своих врагов шаманы диких племен». Мало им смершевца с библейским лицом, мало заградчика, стреляющего в спину наступающим, теперь еще и шаман! Но хоть бы один пример в подтверждение моего шаманства! Увы…

Я вовсе не говорю, что непогрешим. А вот Куняев однажды заявил мне: «Привыкни к мысли, что я всегда прав!» Но я, тупица, к сожалению, так и не привык к этой замечательной мысли. А неточности, ошибки, как у всех, кроме Куняева, встречаются и у меня, грешного, в частности, были и в этой статье при ее газетной публикации.

Смешной Кукушкин и бессовестный Кудышкин

Еще одно ку-ку Куняева: «Бушин прозаик никудышный, стихотворец никудышный…». Естественно, и критик никудышный. Может быть. Однако, это лучше адресовать, допустим, Александру Проханову, который печатал мои стихи, прозу, критику и говорил гран мерси: что ж, мол, ты печатаешь столь универсально никудышника!

Никудышность Бушина, уверяет Куняев-Кудышкин, «делает его идеологические обвинения в адрес Распутина, Ко- жинова, Солоухина смешными и бессовестными». Так ли, Кукушкин? Опомнись! И почему не называл ни одного «идело- гического обвинения»? Понимаю: потому что опровергнуть их не можешь. И при одной лишь попытке этого ты можешь оказаться в идеологической луже и опасаешься, что захлебнешься в ней. Поэтому трусливо молчишь. Это и есть «выдумать удобный для себя образ соперника и расправиться с ним, как шаман с чучелом».

Впрочем, никто из помянутых писателей ни по какой линии моим соперником не был. Все они талантливы, я никогда не ставил это под сомнение и критически писал не об их произведениях, за исключением стихов Солоухина, а о высказываниях, поступках, гражданской позиции в изменившейся исторической обстановке, проще говоря,― после контрреволюции.