Андрей Савельев - Черная книга Чеченской войны Страница 5

Если северокавказские имамы Кази-мулла, Гамзат-бек, Шамиль упорно стремились к захвату Аварского ханства со всей его социально-экономической инфраструктурой, то в преддверии Чеченской войны произошел криминальный захват госаппарата и имущества Чечни, позволивший развернуть крупномасштабные военные действия и выстроить репрессивные структуры новой феодально-деспотической власти. В этом смысле не только экономические причины двух войн, но и экономическая база для войны горцев с Россией, полностью совпадают.

В Кавказской и Чеченской войне идеологическое обеспечение оказалось полностью тождественным, основанным на некоторых постулатах ислама. Ислам в Чечне и в наше время воспринимался не в качестве глубокой духовной традиции, а в качестве источника агрессивной идеологии. Все, что составляло собственно веру, уходило на второй план. Главное в таком “параллельном исламе” виделось в том, чтобы воровство и грабеж назвать войной за веру, чтобы оправдать террор и унижение человеческого достоинства. Воспринимались в большей степени установки ислама, связанные с дележом добычи, и значительно реже — связанные с судопроизводством, управлением, бытовыми правилами.

Огромное значение для разжигания войны в Чечне имела политическая риторика средств массовой информации, которые восприняли свободу слова в качестве права беспрепятственно переносить вину за любые события в стране на центральные государственные органы. Характерно, что в Кавказскую войну официальная риторика соответствовала оценке социальной роли «героев» горских набегов. Горцы именовались в официальных донесениях «мерзавцами». В Чеченскую войну 1994–1996 не только журналистами, но и государственными деятелями использовался иной тип риторики, имевшей негативную направленность преимущественно по адресу российской армии. Политические верхи России в одностороннем порядке отказались от резких определений в адрес дудаевцев, а демократическая оппозиция и вовсе стремилась к признанию мятежников “борцами за свободу”. Только после унизительного поражения в 1996 и террористических актов 1999 положение изменилось, действия российских войск в Чечне стали называть “контртеррористической операцией”, “подавлением мятежа”.

Официальная российская сторона в 1994–1996 не смогла организовать не только экономической или военной, но и политической блокады режима Дудаева. При этом абсолютно неадекватными выглядели попытки чисто военной ликвидации этого режима, которая находилась в абсурдном сочетании с ничем не обеспеченными миротворческими акциями, тактикой заведомо невыполнимых соглашений с лидерами боевиков. В Кавказской войне Россия смогла локализовать конфликт в горных районах Дагестана и Чечни, фактически сведя большую войну к ограниченной. В Чеченской войне 1994–1996 недееспособное военное и политическое руководство по сути дела превратило локальный конфликт в большую войну, грозящую серьезными геополитическими последствиями. Тем более, что призывы дудаевских посланий к мировой общественности (поразительным образом схожие с посланиями имама Шамиля) встречали сочувственный отклик на Западе, осуществлявшим достаточно успешное давление на российское руководство.

Стратегия государственного строительства и борьбы с Россией была полностью скопирована Дудаевым и Масхадовым со стратегии имама Шамиля. Россия после нескольких неудачных попыток выработать какую-либо новую политику на Кавказе, постепенно пришла к пониманию опыта Кавказской войны, что и обеспечило в дальнейшем разгром чеченских бандформирований.

Чеченская республика 1991–2000

Положение Чеченской Республики и принципы российской политики в Чечне характеризуются несколькими периодами.

1-й период (лето 1991 — декабрь 1991). Вооруженный захват власти, возникновение режима Дудаева. Предоставление Чечни самой себе, использование режима Дудаева против сил, поддерживающих союзное правительство.

2-й период (январь 1992 — ноябрь 1994). Гражданская война в Чечне, геноцид русского населения. Нарастающая поддержка со стороны России оппозиции режиму Дудаева, в конце этапа — поставки вооружений и негласное участие российских военных в боевых действиях оппозиции.

3-й период (ноябрь 1994 — август 1996). Попытки силового подавления режима Дудаева путем проведения войсковой операции в сочетании со значительной финансово-экономической помощью населению. Периодический переход к попыткам договориться с лидерами боевиков. Провал войсковой операции в силу непоследовательности военной политики и неподготовленности политической и экономической изоляции режима Дудаева.

4-й период (сентябрь 1996 — август 1999). Фактическая независимость Чечни. Попытки закрепить мирный характер отношений с Грозным, умиротворить режим Масхадова за счет безвозмезной финансовой помощи и поставок энергоносителей и электроэнергии. Широкомасштабный террор на территории Чечни и захват заложников на сопредельных территориях. В конце этапа — агрессия чеченских бандформирований против Дагестана.

5-й период (август 1999 — март 2000). Пресечение разрастания террора на территории России, разгром крупных бандформирований, ликвидация тиранического режима. Проведение всесторонне подготовленной военной операции, отказ от соглашений с лидерами бандформирований, локальные миротворческие усилия в сочетании с масштабными гуманитарными акциями.

1 июля 1989 г. первым секретарем Чечено-Ингушского обкома КПСС был избран Доку Завгаев — первый с царских времен чеченец, который стал “хозяином” на этой земле. При этом население Чечено-Ингушетии, составлявшее в 1989 году 1270 тыс. чел., более чем на 40 % (порядка 530 тыс.) было нечеченским (из них русских 239 тыс.). С этого момента года началось вытеснение нечеченских кадров с руководящих постов. В 1990 практически все ключевые посты в Чечено-Ингушетии были заняты чеченцами.

В Чечено-Ингушетии срочно, без учета сложившихся духовных потребностей населения насаждалась примитивизированная и идеологизированная форма ислама. За два года до сентябрьских событий 91-го года в республике построили боле 200 мечетей (то есть, почти в каждом втором селе), открыли два исламских университета (Курчалой и Назрань). Была создана материальная база для возрождения духовного рабства “учеников”, выполняющих наставления и приказы “учителей”, которые сами не могли представить образцов высокой духовности.

27 ноября 1990 г. Верховный Совет Чечено-Ингушетии под руководством Доку Завгаева по предложению Чеченского национального съезда (ЧНС) принял Декларацию о государственном суверенитете Чечено-Ингушской Республики. В Декларации заявлялось о введении гражданства Чечено-Ингушетии, разработке Конституции Республики и других атрибутов государственной независимости, а также о готовности подписать Союзный договор с другими республиками СССР только после “возврата отторгнутых территорий Ингушетии” — Пригородного района, части Малгобекского района в пределах их бывших границ и правобережной части г. Орджоникидзе (Владикавказа).

Ни союзное, ни российское руководство не увидело опасности в нарастании этнического шовинизма и стихийной суверенизации. Более того, Верховный Совет РСФСР принял 26 апреля 1991 г. Закон “О реабилитации репрессированных народов”, после чего в Чечено-Ингушетии со своей предвыборной речью появился будущий президент России Б.Ельцин, предложивший “брать суверенитета столько, сколько сможете проглотить”. Эти слова были истолкованы как санкция на идущие в республике процессы перерождения власти.

В марте 1991 г. председатель Исполкома Чеченского национального съезда Джохар Дудаев потребовал самороспуска ВС ЧИР в связи с тем, что депутаты “не оправдали доверия народа”, а в мае 1991 объявил о переходе власти на переходный период в руки Исполкома ЧНС.

8-9 июня 1991 г. в Грозном Дудаев собрал часть делегатов первого съезда ЧНС, которые провозгласили себя Общенациональным конгрессом чеченского народа (ОКЧН) и избрали Дудаева председателем исполкома. ОКЧН провозгласил создание “Чеченской республики Нохчи-чо”, а ВС ЧИР объявил “узурпаторами”. Руководство РСФСР и СССР снова не предприняли никаких мер против сепаратистов.

3 сентября 1991 г. Дудаев объявил о низложении ВС ЧИР и обвинил Россию в проведении колониальной политики в отношении Чечни. В этот же день силами ОКЧН был захвачен телецентр, Дом радио и Дом политпросвещения.

6 сентября 1991 г. дудаевские боевики совместно с выпущенными из тюрьмы уголовниками взяли штурмом здание ВС ЧИР. Председатель грозненского горсовета был вышвырнут из окна и погиб, более 40 депутатов получили ранения или были избиты. В тот же день Дудаев заявил о необходимости полной независимости от России. 8 сентября дудаевцами захвачен аэропорт и ТЭЦ-1, блокирован центр Грозного, начался бунт в следственном изоляторе Грозного. В тот же период совершены несколько массовых побегов из мест заключения, включая колонию строго режима в г. Наур, начался массовый выезд русских из республики, происходят грабежи беженцев под предлогом возврата “нажитого в Чечне” и принадлежащего чеченскому народу.