Александр Хинштейн - Какого цвета страх Страница 51

Январь. 28. Обсуждая предстоящую амнистию, Примаков говорит: надо «освободить места для тех, кого будем сажать за экономические преступления».

Березовский характеризует заявление Примакова как «37-й год».

Январь. 29. На ОРТ назначен временный управляющий. Гендиректор ОРТ Шабдурасулов выступает с критикой в адрес правительства.

Январь. 30. «Березовый» журналист Доренко в программе «Время» обвиняет Примакова в создании режима благоприятствования для своей жены, главы Межгосударственного авиакомитета. Вскоре, однако, выясняется, что никакого отношения к премьеру глава МАК не имеет.

Январь. 31. В интервью «Итогам» Примаков «наезжает» на Березовского.

Февраль. 2. Генпрокурор Скуратов подает в отставку.

В «Сибнефти», «Атолле» и ещё 18 местах Генпрокуратура и ФСБ проводят обыски в рамках уголовного дела «МК» против Березовского.

Февраль. 3. В «Аэрофлоте» начинается проверка финансовой деятельности. Ведущие менеджеры, ставленники Березовского, отстранены.

Февраль. 4. Обыск в «Аэрофлоте».

Госдума принимает обращение к президенту, в котором требует поставить вопрос на Совете глав СНГ об отстранении Березовского от должности до окончания уголовных дел.

Февраль. 6. Доренко не выходит в эфир.

(Продолжение следует.)

Часть 1. Татьяна Дьяченко

В середине 97-го года война Березовского с Потаниным перешла в эндшпиль. Апофеозом стал известный аукцион по продаже пакета акций «Связьинвеста», компании суперприбыльной.

Победу тогда одержал Потанин. В связи с чем Березовский, скооперировавшись с недавним врагом — главой «Мост-Медиа» Гусинским, вырыл топор войны (впрочем, альянс олигархов оказался непрочным — он распался в считанные месяцы). В СМИ, принадлежащих магнатам, началась массированная атака. Утверждалось (и это-таки правда), что Потанин выиграл аукцион незаконно, что его интересы лоббировал председатель Госкомимущества Кох.

Во что бы то ни стало Березовскому требовалось пересмотреть итоги конкурса: огромные деньги уплывали из рук. И окончательно додавить Потанина, спихнув его с политического Олимпа. (Хотя Потанин и перестал уже быть первым вице — спасибо Чубайсу, — своего влияния до конца он не потерял.)

Рассказываю это для того, чтобы вам было понятно, о чем идет речь в телефонной беседе Березовского и Дьяченко.

Возможно, впрочем, кто-то из вас уже знаком с её содержанием. Стенограмма разговора была обнародована пару месяцев назад в Интернете на печально известном сайте «Коготь». Тогда неустановленные лица вбросили через компьютерную сеть расшифровки телефонных разговоров, пейджинговых сообщений, оперативные справки на «лучших людей страны»: Рушайло, Коха, Степашина, Скуратова. И даже вашего покорного слугу.

(Кто это сделал и какие цели преследовал — неизвестно. Хотя лично у меня есть определенные соображения: теперь мы ведь знаем, что за люди подслушивали президентскую дочку.)

Я сознательно дублирую выдержки из этой расшифровки (хотя её аудиозапись у меня имеется). Сегодня, после скандала вокруг «Атолла», она предстает совершенно в ином свете.

Итак: 1 августа, 1997 год…

Борис БЕРЕЗОВСКИЙ: Мы вчера встречались у Анатолия Борисовича (Чубайса. — А.Х.). Мы — это Володя Гусинский и Миша Фридман («Альфа». — А.Х.). И встреча была с семи часов вечера до половины четвертого утра.

Татьяна ДЬЯЧЕНКО: Ой, кошмар какой…

Б.: Разговор был тяжелый. (…) Чубайс глубоко был убежден в порядочности Потанина. (…) Я думаю, что его уверенность была сильно поколеблена, поскольку мы привели целый ряд фактов, о которых он понятия не имел. Главное, он удивился, откуда такая высокая цена на аукционе («Связьинвест». — А.Х.). (…) Анатолий Борисович сказал, что если все так, как ему представили, то он, скорее всего, согласится снять. (Снять — в смысле изменить результаты конкурса. — А.Х.) (…) Виктор Степанович подписал распоряжение о проверке сделки на соответствие действующему законодательству. (…) Тань, понимаешь, это все действительно неприлично. У Потанина средние остатки по счетам, по таможне — 5 триллионов 500 миллиардов рублей. Таня, миллиард долларов. Понимаешь, это можно участвовать в любом конкурсе. За год это приносит минимум миллиард долларов. (…) Ну Тань, это же игра не по правилам…

(В бытность первым вице-премьером Потанин сумел перевести счета многих госструктур — в частности, ГТК, Минфина — в «Онэксим». Соответственно, закачивая в банк деньги, он получил возможность распоряжаться огромными суммами и участвовать в разного рода сделках. — А.Х.)

Д.: Ну нет, Борис Абрамович, главное, что вы там все собираетесь и будут уже какие-то правила, чтобы была нормальная конкуренция.

Б.: (…) На самом деле только он один (Потанин. — А.Х.) играет не по правилам.

Д.: Ой, Борис Абрамович…

Б.: Что касается Коха, то я тебе могу сказать, Таня, он должен уйти. Анатолий Борисович как бы сказал, что это вопрос вообще решенный, просто должен занять некоторое время.

Д.: Нет, это как он решит… А как Владимир Александрович (Гусинский. — А.Х.)?

Б.: Владимир Александрович сначала был как бешеный, а потом немножко пришел в себя.

Д.: А Игорь Евгеньевич (Малашенко, шеф НТВ. — А.Х.)?

Б.: Там есть одна проблема, но между нами. Глубоко личная. Он ненавидит Чубайса, а Чубайс ненавидит его. Так что там все…

Д.: Ой, ну не знаю, мне кажется, он не ненавидит все-таки.

Б.: А мне кажется, что ненавидит. (…) Мне кажется, что для Толи было ещё как бы очень важно то, что начало происходить с Лебедевым (президент Национального резервного банка. — А.Х.). Ты, наверное, слышала, что его прокуратура там, обыск и прочее. (…) И Анатолий Борисович четко понял, что, как только у нас возникнут проблемы, нас начнут сметать. Сегодня уже было заседание Ассоциации банков.

Д.: Что начнут делать?

Б.: Нас будут сметать силовые структуры. Они только и ждут этого. (…) Хотя я уверен, конечно, что у Лебедева есть там, и прочее, прочее… Понимаешь, Тань, я говорил с Борей Немцовым на эту тему, когда он начал эти свои идиотические штуки с налоговыми декларациями: «Боря, прежде чем это делать, нужен закон об амнистии на первоначально накопленный капитал». (…) Я тебе могу с уверенностью сказать, что налоговую декларацию никто не заполнил честно, естественно, кроме президента.

(Обратите внимание: здесь и далее Березовский признается в совершении уголовно наказуемого деяния — неуплате налогов. — А.Х.)

Д.: Нет, мы нормально заполнили.

Б.: (…) Если я открою то, что было до настоящего момента, не я, а большинство людей, окажется, что есть очень много вопросов. Во всех странах всегда так происходило: сначала амнистия, а потом нормальная налоговая жизнь. Не иначе.

Д.: Это тоже сложно. Как амнистия? Те, кто честно платил налоги всегда, не скрывал ничего, те оказываются как бы в дурацком положении. Какая разница, все равно всех амнистировали.

Б.: Тань, по-другому нельзя. Это как гражданская война. Можно, конечно, брать и преследовать. Уже это дело доказали Чечней. Была проблема с военнопленными. Хорошо, не решили бы эту проблему, не амнистировали. И что бы было?

Д.: Борис Абрамович, можно, конечно, придумать, чтобы они заплатили налог больше с заявленного капитала.

Б.: Совершенно верно. Я и говорю, что надо легализировать положение. Легализировать, давай так назовем. Но не заниматься популизмом-то.

Как говорят наши с Борисом Абрамовичем соотечественники: что мы имеем с гуся?

Какой-то бизнесмен, подозрительный и несимпатичный, прессует дочь Президента России. Науськивает на конкурентов. Вбивает в мозги мысль о необходимости налоговой амнистии.

Понять его можно. Происхождение капиталов Березовского — дело темное. Такая амнистия нужна ему как воздух; недаром большинство американских мафиози уселись на скамью подсудимых именно за финансовые грехи.

«Налоговую декларацию никто не заполнил честно, — откровенно заявляет Борис Абрамович, тут же поспешно поправляясь: — Кроме президента». «Если я открою то, что было до настоящего момента, окажется, что есть очень много вопросов».

Вопросов действительно много. И главный из них: кто дал право бизнесмену с темным прошлым давить на президентскую дочь? А уж тем более записывать её телефонные переговоры?..

…Вообще вкрадчивая политика — втереться в доверие и постепенно, капля за каплей, внушать сильным мира сего, что нужно России, а что не нужно, — излюбленная метода Березовского.

Точно так же он убеждал Коржакова, что все зло идет от Гусинского. Дьяченко и Юмашева — что во всем виноват Коржаков. Чубайса — в дьявольском начале Потанина. Миллионы телезрителей — в губительной роли Чубайса.

Самое поразительное, что многие ему верили. Это как цыганский гипноз: все знают, что цыганкам не нужно давать кольца и браслеты, и тем не менее дают. И только потом понимают, что же произошло…