Алексей Шляхторов - Как Русь стала Сверх-Державой. «Неправильная Империя» Страница 51

Это хуже сталинского Голодомора. Тут хоть причина была – неумолимая внешняя угроза, так же неумолимо требовавшая денег под станки. А здесь – никакой реально страшной, принуждающей причины, кроме элементарной жадности.

На другом конце света, в Атлантике, просвещенные англичане с XVI по начало XIX века играли ведущие роли в торговле живым товаром, поставляя рабов из Африки и в Бразилию, и в Северную Америку. Англосаксонская цивилизация вообще была менее гуманна к людям. Поэтому англосаксы и пиарят без устали жестокость оккупантов и завоевателей – русских и испанцев. Чтобы припрятать в первую очередь свои грехи. Тем более что на Тихом океане в многолюдном Китае, не сумев предложить Китаю выгод, аналогичных кяхтинской торговле, англичане развязали грязные «опиумные войны», сократившие население Китая в 1840–1859 годах на 30 (!)%, с 400 миллионов до 270 миллионов человек. Китай от гибели тогда спасла русская армия восточносибирского губернатора. Ну конечно же, русские – варвары! И испанцы – да такие же! Какие, понимаешь, одни; такие же, понимаешь, и другие – такие же, как говаривал классик постгорбачевской семибанкирщины.

Первая опиумная война 1840–1842 годов

С самого начала коммерческих отношений между Великобританией и Китаем торговый баланс имел заметный уклон в пользу китайского экспорта. В то время как в Европе китайские товары считались экзотикой и признаком шика, политика императоров династии Цин была направлена на изолирование страны, ограждение ее от иностранного влияния. Так, иностранным торговым судам был открыт только один порт, а самим торговцам было не только запрещено покидать его территорию, но и даже учить китайский язык. Со стороны Китая торговля с европейцами была разрешена лишь гильдии 12 торговцев. Черной завистью завидовали атлантические державы России, которая посредством кяхтинской торговли оказалась не только монопольным торговцем с Китаем, но и главным поставщиком товаров Европы в Поднебесную.

В таких условиях европейские торговцы практически не имели возможности продавать свои товары в Китае, спросом пользовались лишь русские меха и итальянское стекло. В очень ограниченном для Англии размере. Это вынуждало Англию оплачивать свои все возрастающие закупки китайских товаров драгоценными металлами. Пытаясь восстановить равновесие, английские власти посылали торговые делегации к китайским императорам, но переговоры никогда не увенчивались успехом. К XIX веку, тем не менее, товар, способный заинтересовать Китай, был найден. Речь шла об опиуме. Несмотря на полный запрет на торговлю и употребление в Китае опиума (императорские декреты 1729 и 1799 годов), начиная с 1773 года Британская Ост-Индская компания приобретает монополию на закупку бенгальского опиума. В 1775 году она нелегально, но очень выгодно для себя продает в Китае 1,4 тонны опиума. К 1830 году объем продаж опиума составит 1500 тонн. Невзирая на абсолютную нелегальность этой торговли, она получает полную поддержку британского правительства, чья цель – положительный торговый баланс с Китаем – была достигнута в 1833 году. В 1834 году под давлением британских торговцев у Ост-Индской компании отбирается монополия на торговлю с Китаем, что приводит к новому буму продажи опиума, и в 1835 году опиум составляет 3/4 всего импорта Китая; импортный опиум курили свыше 2 миллионов человек. В 1838 году объем продажи опиума составил 2000 тонн, миллионы китайцев всех слоев и сословий были вовлечены в потребление наркотика. По оценке современников, наркоманами стали от 10 до 20 % столичных и от 20 до 30 % провинциальных чиновников; в отдельных учреждениях этим занимались от 50 до 60 % всех должностных лиц. Среди солдат и офицеров курение опиума стало повальным явлением. Китайский народ был почти полностью деморализован. После отмены монополии Ост-Индской компании английские купцы в Гуанчжоу, объединившись, создали свою торговую палату во главе с крупным опиумоторговцем Дж. Мэтисоном. Последний сразу же направился в Лондон добиваться силового решения проблемы китайского рынка. Активность английского торгового капитала в Китае резко усилилась. Английская буржуазия настойчиво требовала от правительства действенных мер по слому «изоляции» Китая и захвату какого-нибудь острова у его побережья как оплота свободной коммерции (при выборе такового назывался и Тайвань). Деловые круги Лондона все более подталкивали к силовому решению «китайского вопроса». Было решено провести явочным путем картографическую, коммерческую и военную разведку «закрытого» китайского побережья. Эта задача была возложена на гуанчжоуский совет Ост-Индской компании, а во главе экспедиции поставлен ее суперкарго Х. Линдсей. Его корабль, следуя из Калькутты в Японию, якобы из-за непогоды отклонился от курса и был вынужден идти вдоль побережья Китая от одного «закрытого» порта к другому. Невзирая на все запреты Пекина и протесты местных властей, экспедиция Линдсея в 1832 году выполнила свою задачу. Она обследовала порты Сямэнь, Фучжоу, Нинбо и Шанхай, а затем посетила Тайвань.

Летом 1834 года на территорию английской фактории под Гуанчжоу прибыл лорд Уильям Нэпир, назначенный главным инспектором английской торговли в Китае. Его письмо к наместнику Лянгуана было возвращено, а в ответ на отказ переделать письмо в прошение цинская сторона потребовала удаления «дерзкого» из Гуанчжоу. Нежелание Нэпира подчиниться повлекло за собой отзыв в августе и сентябре 1834 года с английской фактории китайского персонала, прекращение подвоза продовольствия и торговое эмбарго. Конфликт быстро нарастал. Когда цинские войска блокировали факторию с суши, англичане высадили туда десант и ввели в устье реки Сицзян два фрегата, на что китайские береговые батареи открыли заградительный огонь. Твердость цинской стороны, боязнь вызвать вооруженный конфликт и надолго сорвать коммерцию своих соотечественников заставили Нэпира покинуть китайскую территорию, после чего власти Лянгуана возобновили торговлю. В конце 1836 – начале 1837 года произошло новое обострение англо-китайских отношений в Гуанчжоу. Начиная с 1837 года Англия стала постоянно держать в прибрежных водах провинции Гуандун свои корабли. К концу 1830-х годов обстановка на юге Китая все более накалялась. Лондонский кабинет, и в том числе министр иностранных дел Генри Пальмерстон, окончательно склонились к силовому варианту «открытия» китайского рынка. Нужен был только более или менее убедительный повод.

Непосредственным поводом к началу военных действий послужила деятельность китайского императорского чрезвычайного уполномоченного Линь Цзэсюя, который в марте 1839 года потребовал от англичан и американцев в Гуанчжоу сдачи всего опиума, а когда те отказались подчиниться, блокировал войсками территорию иностранных факторий и отозвал с них китайский персонал. Опиумоторговцы и суперинтендант британской торговли Чарльз Эллиот были вынуждены сдать весь запас наркотика – более 19 тысяч ящиков и 2 тысячи тюков, которые были уничтожены по приказу Линь Цзэсюя. Когда «оскорбленные» англичане переселились в Макао, Линь Цзэсюй разрешил торговать в Гуанчжоу только тем из них, кто давал подписку об отказе провозить опиум. Поскольку англичане демонстративно игнорировали китайские законы, Линь Цзэсюй в августе блокировал нарушителей в Макао и вынудил их перебраться на свои корабли. Упрямством британских конкурентов воспользовались американцы для расширения своей коммерции в ущерб английской. Многие англичане стремились дать требуемые Китаем обязательства. Чтобы не допустить этого, Чарльз Эллиот на свой страх и риск спровоцировал в сентябре и ноябре 1839 года несколько нападений британских судов на китайские военные джонки. Когда это не помогло, англичане согласились дать подписку о неучастии в контрабанде наркотика и прекратили вооруженные столкновения в устье Чжуцзяна. В конечном счете Линь Цзэсюю удалось расколоть ряды британских и американских дельцов и возобновить внешнюю торговлю, резко сократив сбыт опиума на побережье Гуандуна. Первые успехи вскружили голову императору, и он решил поставить «варваров» на колени, объявив Китай с декабря 1839 года «закрытым» для всех коммерсантов из Англии и Индии. Все британские дельцы, их товары и корабли в январе 1840 года были удалены из Гуанчжоу. В Лондоне «закрытие» китайского рынка сочли благоприятным поводом для войны с Китаем. Мощное лобби торговцев опиума во главе с Уильямом Джардином заставило британское правительство в апреле 1840 года объявить Китаю войну. В том же месяце флотилия из 40 кораблей с 4000 солдат на борту покинула Индию в направлении Китая. Американский президент назвал эту войну справедливой. На момент начала войны в вооруженных силах империи Цин числилось 220 тысяч человек в составе маньчжурской «восьмизнаменной армии» и 660 тысяч человек в составе набираемых из этнических китайцев «войск зеленого знамени». Эти силы были разбросаны по всей стране и уже 35 лет (после подавления восстания секты «Учение белого лотоса») не принимали участия в боевых действиях против организованного противника, в лучшем случае выполняя полицейские или контрпартизанские функции. Первое боевое столкновение произошло уже 3 ноября 1839 года – обстрел английским флотом китайских судов в устье реки Сицзян. Начало собственно войны задержалось до июля 1840 года, до получения приказа из метрополии и подготовки флота.