Эксперт Эксперт - Эксперт № 10 (2014) Страница 6

В целом у тарифообразования отрасли те же проблемы, что и у всего ЖКХ: спущенная сверху предельная рентабельность, урезание тарифа, как только компания начала приносить прибыль (что заставляет многие водоканалы «рисовать» маленькую прибыль или даже убыток, и постороннему наблюдателю невозможно разобраться, какие из убыточных водоканалов убыточны на самом деле, а какие — лишь на бумаге). Более того: свои доходы водоканалы обязаны распределять строго по ограниченному числу статей затрат, а финансировать за счет тарифа инвестпрограмму водоканалам и вовсе нельзя. Для этого существует так называемая инвестиционная надбавка, получать ее можно лишь при наличии утвержденной местными регулирующими органами инвестпрограммы. У ряда водоканалов такие инвестиционные программы есть, и они получают надбавку (кстати, довольно небольшую, 20–30 копеек с 1 кубометра), под утвержденную инвестпрограмму реально привлечь кредит. Но в целом финансирование модернизации водоканалов напоминает лоскутное одеяло: где-то дали денег из бюджета — на это обновили очистные, удачно вписались в программу субъекта федерации — поставили новую систему обеззараживания воды, заработали денег на дополнительных услугах — переложили трубы, при этом сам водоканал вполне может все те годы, что идет модернизация, оставаться убыточным (как мы уже поняли, на всякий случай — чтобы не срезали тариф). В результате мы имеем искаженную картину экономики целой отрасли, отсутствие честных инвесторов при достаточном количестве желающих «поуправлять» водоканалами (ведь это постоянный стабильный денежный поток) и аварии с отключением тысяч людей от централизованного водоснабжения, как в Сухом Логе. Учитывая все вышесказанное, легко понять, что даже резкое повышение тарифа вряд ли станет хорошим решением для отрасли. Чтобы изменить ситуацию, нужен целый комплекс продуманных мер.

Под будущий поток

Пока несколько проще, чем у остальных, с инвестициями обстоит дело у растущих городов — например, один из этапов масштабной программы «Вода Ростова» будет целиком профинансирован ПО «Водоканал» города Ростова-на-Дону из платы за подключение новых мощностей (и никак не повлияет на величину тарифа для населения). Но самые серьезные проблемы — в маленьких городах и сельских поселениях, где нет масштабного нового строительства. Скажем, подключенная к центральному водоснабжению деревня может потреблять в месяц 300 кубометров воды и платить водоканалу 9–10 тыс. рублей. Обслуживание водопровода и аварийные ремонты в такой деревне по определению убыточны. Повышение же тарифа мало что даст — при таком небольшом объеме его надо повысить в разы, что просто неприемлемо. Возможное решение здесь — укрупнение водоканалов. «Не секрет, что в небольших поселениях весь бюджет муниципального образования может быть меньше, чем стоимость системы водоснабжения, — говорит Елена Довлатова. — В таких случаях местные водоканалы даже не могут получить муниципальную гарантию для кредита, и инвестиции для них невозможны. Но если консолидировать водоканалы в рамках области в единую структуру, уже можно привлекать финансирование и вкладывать средства».

Пример водоканалов Санкт-Петербурга и Ростова-на-Дону, которые финансируют свои обширные — в десятки миллиардов рублей — инвестпрограммы за счет средств инвесторов, кредитов и облигационных займов, увы, полезен немногим. Организация облигационного займа — слишком дорога для водоканала, а ставки по банковским кредитам слишком высоки, тем более что срок окупаемости многих проектов превышает 10–15 лет. Однако вложения под будущие денежные поступления — фактически единственный способ профинансировать обновление фондов водоканалов, иного пути нет. Конечно, логичным решением был бы выпуск региональных инфраструктурных облигаций, доходы по которым обеспечивались бы будущими доходами водоканалов. Еще одно возможное решение — соглашения аренды, где у арендатора есть обязательство провести капитальный ремонт фондов, или концессии с аналогичными обязательствами. В принципе оформление инвестиций может быть любым, важнее другое: необходим переход на разумное тарифообразование, чтобы водоканалам выгодно было показывать прибыль, а не прятать ее, а инвесторы понимали, что происходит в отрасли, и могли прогнозировать будущие доходы. Первые шаги уже сделаны — переход на долгосрочный тариф, фиксация платежа граждан за коммунальные услуги в целом, чтобы иметь возможность внутри платежа менять величину тарифа на тепло и на водоснабжение (скажем, притормозить рост цен на тепло и немного ускорить — на воду). Кроме того, РАВВ обсуждает с ФСТ возможность законодательно закрепить право водоканалов распределять прибыль в качестве дивидендов. «Сегодня прибыль можно расписать по ограниченному числу статей, и в их числе не предусмотрен доход инвестора, — поясняет Елена Довлатова. — Это сдерживает механизм концессии. Но если инвестиционная и производственная программа выполнены, водоканал должен иметь возможность вернуть часть прибыли в качестве дохода инвестора».

Наконец, важный вопрос — наведение порядка в доходной части. Сегодня сбором платежей занимаются УК, и водоканалы недополучают изрядно. Предложение РАВВ: у водоканалов в тарифе должна быть статья на оплату сбора платежей. Тогда водоканалы смогут сами решать: будет ли платежи собирать УК или ЕРКЦ за определенную плату, или же водоканал будет делать это сам и сам работать с должниками.        

Чтобы клиент постоянно возвращался

section class="box-today"

Сюжеты

Эффективное управление:

Химчистка, которая хочет быть первой

«Гость — это тот, в ком есть душа»

/section section class="tags"

Теги

Эффективное управление

Инвестиции

Городская среда

/section

«Приехала в Москву, хоть маникюр сделаю и подстригусь»; «Постоянно мотаюсь в Москву к своему косметологу»; «Только в московских ресторанах тебе разделают рыбу и на глазах смешают салат»; «Лучшие итальянские рестораны — в Москве» — подобного рода ностальгические слова нередко можно услышать от наших соотечественников, проживающих за границей. Найти аналогичный московскому сервис, «своего» косметолога или парикмахера за рубежом можно далеко не в каждом городе, разве что в Нью-Йорке и Лондоне. Сегодня Москва — один из признанных лидеров в сфере услуг на карте мира.

figure class="banner-right"

figcaption class="cutline" Реклама /figcaption /figure

А в начале 1990-х в это трудно было поверить: все говорили о «наследии советских времен», о том, что у нас «другая ментальность, мы не можем служить» и т. д. Эти мифы были развеяны буквально за несколько лет. Стало понятно, что в России, как в любой другой стране, есть люди, которые по складу своего характера могут работать в сфере услуг, а есть те, которым это просто не дано. Кроме того, более чем за двадцать минувших лет выросло целое поколение, которое не знает советского хозяйственного уклада и работу в сфере услуг считает достойной. Да, безусловно, у предпринимателей по-прежнему есть проблемы с персоналом, но прежде всего потому, что в стране не развивается образование, недостаточно вузов, готовящих нужных рынку специалистов. Не думаем, что проблем с персоналом нет, например, у ресторатора в Швейцарии (где сервис, можно сказать, вообще отсутствует как явление) или у владельца парикмахерского салона в том же Лондоне.

Безусловно, пока можно говорить о наличии качественного сервиса мирового уровня только в Москве и частично, может быть, в Петербурге (на питерском рынке есть важное ограничение в развитии — пассивность местного населения в потреблении и большое количество туристов). Тем не менее из общения с немосквичами становится понятно, что во всех более или менее крупных городах есть почти все те же услуги, что и в Москве (особенно не требующие больших капиталовложений), только еще и существенно дешевле. Важный индикатор роста сферы услуг в регионах — огромный спрос региональных специалистов: косметологов, парикмахеров, фитнес-тренеров и проч. — на обучение, которое в столице проводят московские сервисные компании (некоторые салоны красоты зарабатывают на этом до половины своей выручки) и фирмы — производители косметических препаратов, оборудования, технологий.

Работа в сфере услуг привлекает предпринимателей низким финансовым порогом для входа на рынок (если это не гостиница или фешенебельный ресторан) и возможностью создать клиентуру, а значит, и доходы благодаря своим внутренним ресурсам, профессиональным качествам сотрудников. В этом смысле можно сказать, что сервисный бизнес более честный, никакой административный ресурс здесь не поможет. Но с другой стороны, в нынешних экономических условиях это и наиболее уязвимый бизнес: например, запредельные цены на столичную недвижимость и уровень социальных налогов (а в структуре издержек сервисных компаний зарплата составляет самую значительную часть) не позволяет компаниям, работающим вбелую, иметь достойную маржу. Именно из-за высоких издержек в структуре доходов большинство успешных сервисных компаний работает в средне-дорогом и дорогом рыночных сегментах. Похоже, лишь такое позиционирование позволяет им существовать. Важно хорошо работать, совершенствовать сервис — за это можно будет запросить хорошую цену. Безусловно, это сужает рынок и количество потребителей, которые могут за такой сервис заплатить. Следствием этого является огромная армия специалистов и мастеров, которые, чтобы не потерять клиентов, сами выезжают к ним или работают на дому. Лояльность клиента — самый важный фактор выживания в этом бизнесе, будь то предприятие или домашний бизнес. Сервисному бизнесу нужно, чтобы клиент постоянно возвращался.