Газета Завтра Газета - Газета Завтра 381 (12 2001) Страница 6

Вопрос. Когда область возглавляет коммунист с опытом народовластия, с приверженностью к социальной справедливости, это приводит к изменениям правил игры? То, что вы, Стародубцев, — красный губернатор, повлияло на суть вашей деятельности в экономике и в социальной сфере?

Ответ. На встречах с избирателями в прошлую выборную кампанию я говорил: перед вами коммунист Стародубцев, который баллотируется в губернаторы Тульской области. Но она находится в составе некоммунистической Российской Федерации. И плохие ли у нее законы или хорошие, я буду действовать в рамках этих законов. Слово свое я сдержал. И никогда не боролся с тем, что мне не по душе, противозаконными методами. Но я пресек разворовывание областного бюджета. Наша администрация нанесла удар по оргпреступности — даже в полковничьих погонах милиционеры попались. Наконец, мы не только остановили дармовое разбазаривание собственности, но и через суды вернули некоторые предприятия государству.

Значительно мы изменили и приоритеты в финансовой политике области. Если в 96-97-х годах расходы бюджета на социальные нужды составляли 12 процентов, то в 2000-м — 46 процентов. В прошлом году наша администрация резко, в 7 раз, увеличила вложения в строительство жилья. За четыре года мы проложили 1300 километров газовых сетей. Построили десять объектов здравоохранения. Когда у нас сдавали областную детскую больницу, то к нам приехала Валентина Матвиенко. И, по ее словам, эта наша больница — лучшая детская больница Российской Федерации…

Вопрос. Но, допустим, на месте коммуниста Стародубцева все эти четыре года в Туле сидел бы толковый, деятельный и не вороватый губернатор с либерально-демократическими взглядами. Тогда бы в области была другая картина?

Ответ. Рассуждать на сей счет уместно лишь тому, кто беспристрастно изучил бы и сравнил мою деятельность и деятельность какого-то губернатора-либерала. Я могу сказать лишь следующее: мне не приходилось видеть ни одного либерала, для которого бы интересы государства, читай — и народа, были бы превыше всего. Я попрание этих интересов воспринимаю как личную трагедию. Такая у меня природа и такое воспитание. А у либералов мозги по-иному устроены. Если, например, тот или иной губернатор состоит в одной партии с Чубайсом или с Гайдаром, на которых все отечественное и иностранное жулье молится, то он что — не будет братом, сватом или кумом этому жулью?

Процветает у нас в стране такое явление — искусственное банкротство. Предприятие успешно работает. Но оно, как конкурент, мешает какой-то корпорации на Западе или у него очень соблазнительная прибыль. И вдруг ему обрезают поставку сырья или закрывают рынки сбыта. Предприятие задыхается. Его объявляют банкротом и передают в другие руки. Так вот, в областях, где в губернаторах либералы, обанкрочено по 400 и даже по 500 предприятий. А у нас таких — по пальцам пересчитать можно. При угрозе искусственного банкротства наша администрация вставала на защиту предприятия любой формы собственности и, невзирая ни на что, помогала ему разорвать удавку.

Вопрос. Ваша борьба с коррупцией, с оргпреступностью, с расхищением бюджета и госсобственности, ваше противодействие переделу собственности должны были встретить сильнейшее сопротивление. Во что оно для вас вылилось?

Ответ. Я прошел через угрозы и шантаж. Даже теперь, когда стало ясно, что на испуг меня не взять, угрозы иногда повторяются. И никогда за все четыре года не прекращалась травля меня в средствах массовой информации — травля целенаправленная, злобная и, разумеется, насквозь лживая.

Стародубцев, мол, давно был нечист на руку. Он до его губернаторства в 90-м году и в 96-м проворачивал экспортные аферы и надувал государство.

Стародубцев, дескать, не ради спасения области брал кредиты. Он же, подлец, банки олигархов хотел облагодетельствовать за счет выплаты процентов из облбюджета. И, само собой, облагодетельствовать небескорыстно.

Стародубцев, внушают, — не Манилов наших дней, а выжига. Он ввергает область в непроизводительные растраты, чтобы с каждого обреченного на неудачу экономического проекта что-то для себя поиметь.

Из перепевов на эти и подобные темы можно составить целый том. Компрометирующие меня публикации и телесюжеты организованы и оплачены теми, для кого губернатор Стародубцев — кость в горле. Я редко подаю в суд за клевету, ибо суд может наказать исполнителей, но не заказчиков. Да и, честно говоря, сутяжничать мне противно — оправдываться должен тот, кто виноват. И я думаю, что, несмотря на всю вылитую на меня грязь, сбить с толку туляков моим врагам не удастся.

Вопрос. Расскажите, если можно, о ваших основных конкурентах на предстоящих выборах. Что они за персонажи, какие силы за ними стоят и, вообразим на минуту, в случае, если кому-то из них подфартит, то чем это может обернуться для области?

Ответ. Один руководит районом, другой — предприятием в три тысячи человек. За пределами области их обоих практически никто не знает. Но деньги на их избирательную кампанию брошены огромные — газеты с "чернухой" на меня издаются миллионными тиражами. Я не исключаю, что пальба по мне и раскрутка двух основных моих соперников на выборах оплачиваются из общей кассы. Крупный, спекулятивный капитал, как и капитал криминальный, явно жаждет продвинуть в губернаторы своего человека, ибо ожившая тульская индустрия — лакомый кусок. Поэтому смена власти в области неминуемо приведет к массовому переделу собственности и грызне за сферы влияния, при которых о поступательном развитии экономики придется надолго забыть. Кроме того, тьму времени новой администрации надо будет затратить на то, чтобы просто-напросто вникнуть в курс всех дел в области. Но, главное, ни у одного из моих конкурентов нет столь необходимого сегодня области управленческого веса. Я ведь со многими политиками и высокого уровня менеджерами в государственных и финансово-хозяйственных структурах уже 20 лет нахожусь либо в дружеских, либо в добрых рабочих отношениях. Они, охотно помогая мне, помогают области. А если за помощью к тем же людям придет “мистер никто из ниоткуда”, то их участие в решении той или иной тульской проблемы вряд ли будет таким, как сейчас.

Вопрос. С приходом Путина социально-экономический курс в стране не изменился. Но в Кремле вдруг стали выговаривать слова "Родина" и "национальные интересы". Что для вас значит понятие "Родина", как вы переведете на народный язык категорию "национальные интересы"?

Ответ. Идет третья мировая война. Она страшнее для нашего народа, чем первые две. Мы привыкли видеть врага в лицо, мы готовы рисковать собой и идти в штыковую. А сегодня нас одурманивают, опутывают невидимой сетью, высасывают нашу кровь и превращают в жалких слабых рабов. Гордая наша Родина попала в колониальную зависимость в результате предательства наших правителей.

Против гнилой, гнусной политики Горбачева я начал бороться с 1986 года. Я без колебаний вошел в состав ГКЧП и сожалею не о том, что попал в тюрьму, а о том, что не мог повлиять на ход событий в августе 91-го так, как хотел. Я требовал с трибуны Совета Федерации отставки Ельцина и делал все, что умел, для того, чтобы было покончено с его предательской политикой. Но, тем не менее, я чувствую свою вину перед Родиной, как чувствует себя виноватым сын, мать которого попала в рабство. Наши национальные интересы, на мой взгляд, прежде всего в том, чтобы освободиться от колониального ярма. Хорошо все, что делается для этого. Приход Путина в Кремль дает надежду — и не только потому, что он произносит правильные слова. Он восстанавливает отношения с традиционными нашими странами-союзницами и, вопреки окрикам из Америки, развертывает сотрудничество с Ираном. Внешняя политика России мало-помалу перестает быть колониальной. Будет у нас и самостоятельная внутренняя политика. Будет, если здоровые силы в Кремле найдут полную поддержку в краях и областях.

Вопрос. И последнее. Вы — туляк. Туляк от земли. Туляк из глубин народных. А что такое — ваша тульская философия и психология? Чем дух Тулы может одарить Россию?

Ответ. Туляки — это гвардия русской нации. На наше Куликово поле пришли дружины из разных земель, а вернулись одним народом. Создание Российского государства началось именно с тульского Куликова поля. И на протяжении веков туляки сами и через оружие свое отстаивали независимость России. Со времен побитого у нас Мамая ни один враг не завоевал наши земли. Немецко-фашистские войска сорок пять дней держали Тулу в кольце. Наши дивизии истекали кровью. И тогда встали туляки, которые могли держать оружие, и народное ополчение преградило путь танковой армии Гудериана. Не пустило ее на Москву. У туляков мощные не только государственнические, но и нравственные, культурные корни. И олигархи с криминальным душком, которые сегодня думают взять Тулу без выстрела, глубоко ошибаются.