Газета Завтра Газета - Газета Завтра 354 (37 2000) Страница 6

Но тогда вся прибавочная стоимость огромного работающего народа оставалась в стране. И на эту прибавочную стоимость в год строились целых два города. Создавались экранопланы, выстраивалась футурологическая цивилизация будущего. И при этом мы еще помогали африканцам в освободительных войнах, содержали резидентуру и разведку в Америке. Сейчас же прибавочная стоимость вот этой, даже не работающей России, вся вывозится за кордон. Норильский никель может обеспечить своим рабочим прекрасные условия труда: детские сады, чистые помещения и хорошую зарплату. Но весь никель, произведенный тысячами этих, вроде бы облагодельстованных тружеников, работает на другие цивилизации...

В.Ч. Прости прерву. Насчет процветающего "Норильского никеля" и облагодетельствованных… Свежее письмо от ваучерного "совладельца": "Дорогая редакция! Хочу поделиться своей "радостью". Наконец я получила за 6 лет пребывания моего приватизационного чека в РАО "Норильский никель" сумму дивидендов на покупку "Волги". В подтверждение высылаю извещение… Э.М. Литвинова". Вот оно — о почтовом переводе на 1 рубль 35 копеек.

А.П. Если Путин не остановит эту страшную помпу, которая высасывает из России миллиарды, у него не останется средств для создания своей государственности. И мы очень скоро можем заподозрить его в лукавстве, поэтому экономическая задача Путина — мобилизовать остатки экономики, создать мобилизационный режим экономики. Это вовсе не значит, что надо объявлять продразверстку, но надо заставить национальных капиталистов работать на страну. Оставлять деньги здесь, а не действовать по идиотскому правилу: капиталы бегут туда, где им удобнее. Да, конечно, они будут бежать туда, где им удобнее, потому что здесь эти капиталы наворованы, над каждым вором и супервором висит прокурор, и неудобно держать капитал здесь, он его вытаскивает туда, в оффшорные зоны.

Мобилизационная модель — это необязательно коммунистическая. Есть мобилизационные модели Германии, Японии, Китая. Надо внедрять любую из них. Иначе через несколько месяцев разговоров о великой России от Путина останется комочек пыли.

В.Ч. Истинному государственнику достаточно проявить политическую волю, и сотни миллиардов долларов вернутся в страну. Существует множество приемов добиться через мировое сообщество соучастия в нашей судьбе. К слову сказать, те же самые счета, на которых лежат наши "аэрофлотовские" деньги в Швейцарии, заблокированы, и Березовскому или кому-то ими пользоваться невозможно. Так можно накидывать узду на многие беглые деньги. Повторяю, была бы воля… Увы, события подчас разворачиваются в обратном направлении. Вот я получил коллективную телеграмму за 20 подписями от людей, возмущенных, что прокурор Волков отстранен от следственной работы как раз по делу об "аэрофлотовских" деньгах и другим аферам. В этом люди видят недобрый знак. Это для них уже является актом разочарования.

Что касается миллиардов, крутящихся внутри России, то они тоже при желании могут быть легко приставлены к делу. Во-первых, должен быть государственный капитал, приносящий прибыль, и он должен быть обращен на воспроизводство. И должен быть капитал, который создают отечественные производители. Все это можно протекционировать законодательно. Так делалось во всех сложных ситуациях в других странах, но нынешняя кремлевская власть пока что не предпринимает в этом направлении никаких шагов. Нынешней осенью мы увидим — куда реально движется новая власть. И тогда сделаем совершенно определенные выводы.

А.П. Русское национальное сознание к власти всегда относилось, с одной стороны, с недоверием и со скептицизмом, но, с другой стороны, у народа не было ничего кроме власти. И власть так или иначе всегда в России была священна. Она была освящена церковью, она была освящена преданиями, ритуалом, традицией. Это вызывало глубокое возмущение западников, либералов: "народ — раб, народ — крепостной крестьянин". Но такова данность: народ ценил сильную власть, Кремль и любил Москву. При всех, повторяю, похабных частушках, которые пели о вождях и о царях в деревнях. А ельцинизм был мучителен для народа.

Враги народа, те, кто народ оскорбляли, отнимали у него собственность, проводили геноцид, мыслящие в категориях какой-нибудь маленькой ближневосточной страны, сейчас слились с властью. В этих условиях трудно бороться, потому что непонятно — где враг. Враг, подступающий с дивизиями, страшен, но тогда хоть под танки можно ложиться. А как отбивать врага, который в тебе самом живет? Это то же, что бороться с раковыми клетками, которые в тебя запустила природа.

Сейчас произошло расчленение власти и врага. Это очень интересный момент в условиях последних катастроф. Кто враги? Враги — это те, кто попытался проэксплуатировать вдовьи слезы и рыдания, все эти оэртэшники. Враги — это те из либеральных политиков, которые попытались катастрофу с "Курском" использовать для окончательного среза остатков сверхдержавы, положить на лопатки армию, флот, подорвать суверенитет России. Кто попытался на этих катастрофах расшатать остатки власти. Время расщепило Кремль и власть. В этом смысле стало легче жить. Стало многое понятно. Открылись новые возможности для борьбы. Настал момент, когда враг обнаружил себя, отделился от власти. Более того, власть и этот коллективный враг сцепились в схватке.

Но что меня при этом удивляет. В случае с Останкинской башней власть должна была воспользоваться пожаром, который спалил главный инструментарий врагов, для того, чтобы они как можно дольше молчали. Вместо этого Путин потратил деньги, ресурсы, восстановил все эти инфраструктуры в кратчайшие сроки — и они завещали. Киселев и Доренко появились в готовых, восстановленных казной студиях, и первое, что они сделали, — влупили Путину по полной программе. Он вернул им в руки выпавший багор, они взяли его и тут же врезали ему. Так что, с другой стороны, отношения власти и врагов оказываются до сих пор невыявленными, смутными, в чем-то шизофриничными, потому что новая власть в лице Путина несет в себе шлейф не до конца сброшенного ельцинизма. Мне порой кажется, Путин как человек молодой и достаточно одинокий не понимает еще всей эффективности власти как таковой, в России особенно.

В.Ч. Хотел бы еще отметить: откол от власти "пятой колонны" происходит ныне пластами. Те или иные партии еще вчера демонстрировавшие единство с кремлевскими начальниками, те же "правые силы", изображавшие из себя радетелей страны, сегодня откровенно глушат власть, явно себя ей противопоставляя. Для народа очень важно увидеть и отметить вот эту разницу между тем, чего добивается "пятая колонна", заведомые противники и недруги народа, и чего добивается власть. Чего добиваются немцовы — люди видят. Но чего добивается власть — не очень понимают. Я думаю, дальнейший процесс сбрасывания камуфляжа всеми правыми, прозападными, яблочными и прочими силами будет развиваться еще более активно и перейдет, по-видимому, на думскую площадку законодательной борьбы. И каждый божий день, как на лакмусовой бумажке, на любом законопроекте будет проявляться государственность — антигосударственность, народность — антинародность, и мы в своих газетах должны людям все это наглядно, рельефно показывать. Мне кажется, что в этом плане, безусловно, должен определиться и Кремль. Тем более что Кремль сам будет вносить целый ряд законопроектов.

А.П. Катастрофы случившиеся, и не дай Бог грядущие, показывают, что ситуация в стране чрезвычайная, она настолько чрезвычайная, что даже Шойгу с его вечным огнетушителем и каской кажется смехотворно слабым. И эту чрезвычайную ситуацию, геополитическую катастрофу России нельзя преодолеть паллиативами. Катастрофы надвигаются лавинообразно, и эволюционными методами, которые хороши в стабильном обществе, в стабильном хозяйстве, у нас ничего не поделаешь. Здесь, повторяю, необходима мобилизация народа на тушение всероссийского пожара. И народ вообще-то готов мобилизоваться для спасения своих очагов, детей, колыбелей, своих церквей и своей территории. Но как мобилизовать народ, который до сих пор расколот? В народе живут, по крайней мере, два фрагмента: красный фрагмент, ведущий свое начало из белой истории, и фрагмент нового, либерального уклада. Как можно мобилизовать такой народ? Проще один из элементов взять и уничтожить, как это делали кровавые диктаторы. Ныне никто этого не может себе позволить. Вообще никто не должен быть убит. Я думаю, что и этика новой власти такова: никто не должен быть убит, потому что любая смерть, любые кости, брошенные к престолу власти, прорастают катастрофой этой власти. Власть, построенная на костях, непрочна, и мы это знаем по советскому периоду. Кости прорастают, начинают вылезать даже из мягких, сладкозвучных уст самого Горбачева. Поэтому необходим исторический синтез. Народ должен синтезировать свою историю.