Александр Помогайбо - Оружие победы и НКВД. Конструкторы в тисках репрессий Страница 63

Арест Таубина и Бабурина поставил на пушке МП-6 крест. На время крест был поставлен и на объявленной «вредительской» весьма перспективной 37-мм пушке Таубина.

Ванников продолжает свои воспоминания:

«Однажды мне позвонил по телефону Сталин.

— Знаете ли вы что-нибудь о пушке Нудельмана и каково ваше мнение о ней? — спросил он.

Я знал, что ближайший помощник Таубина инженер Нудельман, несмотря на сложную обстановку, которая сложилась и для него после ареста руководителя проекта, смело выступил в защиту конструкторского бюро, возглавил его и, реорганизовав доработку авиационных пушек, добился хороших результатов. Но тут он столкнулся с новыми большими трудностями, к сожалению, опять-таки связанными с противодействием со стороны В.Г. Шпитального. Доверие, которое последнему оказывал Сталин, еще больше укрепилось после неудач Таубина и некоторых других конструкторов авиационного вооружения. Шпитальный же неблагоразумно использовал свой авторитет. В эгоистических целях, стремясь сохранить собственную «монополию», он заведомо необъективно давал отрицательные оценки пушкам других конструкторов, ополчился даже против тогдашнего наркома вооружения Д.Ф. Устинова и других руководителей наркомата только за то, что они поддерживали Нудельмана, и пустил в ход свое обычное средство — обвинения чуть ли не во вредительстве.

Ко мне Сталин обратился в связи с тем, что Нудельман попросил его вмешательства в это дело. В ответ я сообщил все, что мне было известно, добавив, что хотя пушку Таубина в 1941 году называли вредительской, тем не менее Нудельман при поддержке наркомата вооружения добился на ней очень хороших результатов. Спрошенный далее Сталиным о том, лучше ли она, чем пушки Шпитального, я ответил, что не берусь судить об этом, так как уже год не занимаюсь вопросами вооружения и мне неизвестны подробные результаты последних работ конструкторов в этой области.

На этом разговор закончился. Но спустя часа два Сталин позвонил вновь. На этот раз он сказал, что будут проведены сравнительные стрельбы пушек Нудельмана, Шпитального и других конструкторов с участием представителей наркоматов обороны, вооружения и авиационной промышленности. Меня же Сталин просил руководить этими испытаниями».

Поскольку фамилия Таубина не могла быть больше упомянута, 37-мм пушка стала называться НС-37 (названная по фамилиям Нудельмана и Суранова). Она прекрасно выдержала сравнение с авиапушкой Ш-37 Б.Г. Шпитального, и ее начали ставить на советские истребители ЛаГГ-3 и Як-9Т и на штурмовик Ил-2. Боекомплект пушек состоял из бронебойно-зажигательно-трассирующих и осколочных снарядов. Бронебойный снаряд на дальности 200 метров пробивал 50-мм броню. Был разработан также подкалиберный снаряд, повышающий бронепробиваемость до 110 мм. В марте-апреле 1943 года эти пушки были установлены на Ил-2. Скоро выяснилось, что Ил-2 поражали даже «Тигры». Осколочный же снаряд легко разносил в щепы вражеский самолет. За годы Великой Отечественной войны было изготовлено 10 000 этих пушек. За разработку пушки НС-37 конструкторам А.Э. Нудельману, А.С. Суранову, М.П. Бундину, Г.А. Жирных и рабочему Б.Ф. Исакову была присуждена Государственая премия.

Судьба же КБ Шпитального оказалась печальной. Ванников писал:

«Мне кажется поучительной и дальнейшая судьба бюро конструктора Шпитального. Взяв когда-то неправильное, неперспективное направление в области развития пушечного вооружения для авиации, Б. Шпитальный пытался удержать его всеми средствами, в том числе и вредными для дела, а это не могло не кончиться рано или поздно провалом. С победой правильного направления в создании авиационного пушечного вооружения, достигнутой, к сожалению, с опозданием, конструкторское бюро Шпитального постепенно теряло жизнеспособность и в конечном итоге бесславно закончило свое существование».

В конце войны на Ил-10 стали ставить 23-мм авиапушку Нудельмана и Суранова со сравнительно малой отдачей. Этого удалось достигнуть за счет нового патрона и соответствующих изменений в конструкции. Пушка намного превзошла ВЯ-23, что ставилась на Ил-2, поскольку за счет малой отдачи ее точность была намного выше. Конечно, все это можно было проделать и в 1941 году.

После войны в Советской армии для защиты с воздуха на поле боя появилась 23-мм спаренная буксируемая зенитная установка ЗУ-23 и самоходная ЗСУ «Шилка». Здесь со своими предложениями Таубин оказался совершенно прав.

СОЗДАТЕЛЬ ШТУРМОВОЙ АВИАЦИИ

Когда я только начинал писать эту книгу, то составил список из фамилий людей, о которых хотел написать. Завершая главу, я вычеркивал соответствующую фамилию, и список сокращался. Но работа с книгами иногда давала мне новые фамилии, и я добавлял их в список. Скоро я обнаружил, что рискую не окончить книгу никогда — список рос и рос, так что порой на одну зачеркнутую фамилию приходилось десять-пятнадцать добавленных. Обо всех из этого списка мне, конечно, не рассказать — но на одном человеке, о котором я, приступая к книге, не знал и сам, я хотел бы остановиться особо, поскольку этот человек почти забыт. А помнить его надо, поскольку авиаспециалисты называют его ни много ни мало, как «отцом русской штурмовой авиации». Это — Александр Александрович Туржанский. Его имя упоминалось редко по той причине, что в 1938 году он был арестован по обвинению в «участии в антисоветском заговоре». Дело было сфальсифицировано очень грубо — тем не менее приговор предусматривал 15 лет тюремного заключения. Через два года, когда начался массовый пересмотр дел осужденных военных, А.А. Туржанский был освобожден. В 1940—1941 годах он возглавлял Качинскую авиационную школу, а в 1942 году был направлен на преподавательскую работу в Академию командноштурмового состава ВВС. Многие его ученики позднее отличились в штурмовой авиации и стали героями Советского Союза. Но в том же 1942 году его снова арестовали. Был и третий арест — в 1952 году. О том, какой из него был «враг народа», достаточно хорошо говорит то, что Туржанский стал в конце концов генерал-майором авиации.

Родился Александр Александрович Туржанский 15 июня 1898 года в Смоленске. В 1918 году он вместе с братом вступил в Красную Армию добровольцем; оба служили телефонистами авиационного отряда. После Гражданской войны Туржанский окончил летную школу, а затем — Московскую высшую авиационную школу.

В 1928 году именно он выступил с инициативой создания советской штурмовой авиации. Сложность воплощения этой идеи заключалось в том, что бреющие полеты в то время запрещались, поскольку такой полет опасен и труден, и на аэропланах того времени мог успешно проводиться только опытными пилотами. Вместе с тем еще по опыту Первой мировой и Гражданской войн было ясно, что низко летящие самолеты и поливающие конницу пулеметным огнем могут весьма успешно рассеивать кавалерийский части.

В 1928 году в Киев приехал М.Н. Тухачевский, и А.А. Туржанский обратился к нему за помощью. Тухачевский понял его с полуслова и дал разрешение создать эскадрилью, которая бы показала свои возможности на будущих маневрах.

Сказано — сделано. Туржанский быстро собрал всех «воздушных хулиганов», что пытались самостоятельно освоить бреющие полеты, и провел с ними свой собственный «Курс летной подготовки на малой высоте».

Результаты действий нового подразделения превзошел все ожидания. Во время маневров Киевского военного округа эскадрилья штурмовиков Р-1 из 19 самолетов внезапно на бреющем полете пронеслась над 44-й Бессарабской дивизией конного корпуса Криворучко, совершавшую переход по шоссе, стреляя холостыми патронами.

Случилось то, что не раз случалось во время Гражданской войны и войны с поляками. Лошади от ужаса опрокинули лафеты с пушками, повозки и походные кухни.

Со второго захода штурмовики уже сбросили бомбы и облили конников подозрительно пахучей жидкостью, после чего скрылись. Конница Криворучко была рассеяна по лесам, и требовалось время, чтобы ее собрать. Наступление «синих» на Фастов было сорвано.

Тухачевский был доволен результатами.

В ходе киевских маневров 1935 года, когда отрабатывались вопросы по тактике боя, на участке прорыва использовалась уже полноценная штурмовая авиация. В ходе маневров отрабатывалось и взаимодействие авиации с наземными силами. А.И. Еременко вспоминал о маневрах в книге «В начале войны»: «Опытом этих маневров, к сожалению, воспользовались не только наши командные кадры и войска, но и иностранные армии, а прежде всего германский вермахт. Они переняли опыт воздушно-десантных операций и глубоких оперативных ударов подвижных войск с целью окружения важных группировок противника и их уничтожения, тесного взаимодействия подвижных войск и авиации. Дело в том,

что группа генералов и офицеров из иностранных армий (французы, чехи и итальянцы — около 20 человек) присутствовали на маневрах и их разборе (...) Вскоре в связи с грубыми ошибками Сталина в вопросах обороны и истреблением командных кадров многие положительные стороны нашей военной доктрины, нашедшие блестящее подтверждение в ходе киевских маневров, были преданы забвению».