Сергей Кремлёв - Берия. Лучший менеджер XX века. Страница 68

За десять лет огромной работы были созданы весьма современные оборонная промышленность и Вооруженные силы… Все структуры государственной безопасности совместными усилиями заблаговременно вскрыли замыслы и силы агрессора. Шло перевооружение армии… Войска на всякий случай планомерно выдвигались поближе к границам.

Внезапность могла быть лишь тактической — неизвестно было точно, когда вся эта силища двинется вперед. Однако ТОЧНО этого не мог сказать никакой Зорге! Даже если бы он стоял за спиной фюрера! Сроки наступления на Западе Гитлер переносил чуть ли не два десятка раз! Да и на Востоке — не один раз. И исключить тактическую внезапность обязано было военное руководство за счет вполне возможных мер. А предпринять их должны были прежде всего нарком Тимошенко, начальник Генштаба Жуков, командующие приграничными военными округами и их заместители по родам войск.

Стратегическая внезапность нападения была для немцев невозможна еще и потому, что кроме данных агентуры 1-го Управления НКГБ в распоряжении Меркулова (а до 3 февраля 1941 года — Берии, а до него — в распоряжении Ежова) была и личная, так сказать, агентура наркома, не проходящая по учету ИНО. Она была особо законспирирована, ее московский аппарат был невелик. Так что когда говорят и пишут о потерях — мнимых ли, действительных ли, разведки в результате репрессий 1937–1938 годов, то надо понимать, что речь тут чаще всего о кадрах непосредственно Иностранного отдела (ИНО) ГУГБ.

И данные «высшей» разведки тоже исключали для Сталина и страны стратегическую внезапность.

Но и это еще не все! По крайней мере за четыре дня до начала войны Сталин уже точно знал, что война начнется через считаные дни. А если учесть, что 22 июня 1941 года было:

а) самым длинным днем года;

б) воскресеньем;

в) годовщиной капитуляции Франции в 1940 году (а Гитлер не был чужд мистики),

то именно этот день, скорее всего, и должен был стать днем начала боевых действий.

Думаю, Сталин все это учитывал, потому что менее чем за неделю до начала боевых действий провел свой личный стратегический зондаж ситуации, который убедительно показал ему, что война — дело считаных дней.

Но об этом — позднее…

СЕЙЧАС же пора поговорить о тех пограничных войсках, сказать о которых стократно заслуженное ими доброе слово в надлежащей форме забыли оба капитальных, многотомных советских труда о Великой Отечественной и о Второй мировой войнах.

Хотя… Хотя перед этим — маленькое отступление в сторону о ВЧ-связи. Малоизвестно, что при разделении НКВД в феврале 1941 года на два наркомата отделение правительственной ВЧ-связи вначале осталось в НКГБ (в 4-м отделе оперативной техники), но уже через месяц совместным приказом НКВД/НКГБ № 00332/0066 от 26 марта 1941 года это отделение вновь вернулось в состав НКВД.

И это для Берии показательно — его отношение к связи вполне укладывалось в будущую классическую формулу C3 (Commands-Communications-Control).

26 февраля 1941 года была объявлена новая структура НКВД. В наркомате создавалось Особое техническое бюро (во главе с В.А. Кравченко), куда отделение ВЧ-связи и вошло.

Добившись возврата структур ВЧ-связи в свой наркомат, Берия исходил, конечно, не из ведомственных интересов — новому НКВД объективно было более свойственно по-прежнему курировать существующие и создавать новые засекреченные линии связи, которые становились эффективным элементом государственного и хозяйственного управления. Да и для оперативных нужд наркома внутренних дел защищенные от прослушивания ВЧ-линии были нужны больше, чем для НКГБ.

Что же до пограничников, то им оставаться в НКВД тоже было на роду, так сказать, написано. И для погранвойск Берия как нарком всего за три неполных предвоенных года сделал много.

Конечно, лучшие традиции советских пограничников были заложены не Берией, а до него. Но он их развил, начиная с того, что в 1939 году начал издаваться журнал «Пограничник», быстро ставший популярным.

Идейное оружие, впрочем, эффективно тогда, когда подкреплено эффективной организацией и соответствующим материальным оружием. Я уже не раз говорил, что Берия был блестящим управленцем. И любое новое дело он воспринимал именно как компетентный управленец… Так же он подошел и к совершенствованию организации охраны государственной границы (а при этом он, природный чекист, не забыл и об организации разведывательной работы в погранвойсках).

Ниже я процитирую книгу генерал-майора в отставке «Граница и война» издания 1993 года Сечкина. Несмотря на фронтовое прошлое этого офицера-пограничника, особого уважения у меня к нему нет — он и фальшивки горчаковского пошиба о своем бывшем наркоме воспроизводит (ссылаясь на № 6-й журнала «Знамя» за 1990 год), и о Новобранце пишет так: «В.А. Новобранец (в отличие от лжемайора Вихря Сечкин эту фамилию пишет верно. — С.К.)… конечно же владел достоверной информацией о подготовке… нападения на Советский Союз, но информация эта не доходила до высшего руководства (н-да. — С.К.). Тогда на свой страх и риск Новобранец разослал в войска сводку об истинном положении дел на границе — знаменитую сводку № 8, которая также легла на стол Сталину и Берии»…

В свете уже известного нам, уважаемый читатель, эти «откровения» Сечкина не впечатляют. Но тем ценнее некоторые факты, им приводимые. А они таковы:

«В феврале было принято постановление СНК (в 1993 году бывший член КПСС Сечкин о том, что это было постановление СНК и ЦК ВКП(б), упоминать не счел нужным. — С.К.), которым из состава Главного управления пограничных и внутренних войск было выделено как самостоятельное Главное управление пограничных войск. Создание специального органа с ясно и четко определенными задачами и окружных управлений на местах благоприятным образом сказалось на организационном укреплении пограничных войск как войск специальных, предназначенных для охраны и защиты государственной границы СССР…

В течение 1938–1939 гг. была произведена полная реорганизация частей пограничных войск; переформированы штабы частей и соединений по единой схеме управления сверху донизу, созданы органы разведки частей и соединений пограничных войск также по единой схеме (выделение здесь и ниже мое. — С.К.); переформированы все управления комендатур по двум основным типовым штатам (сухопутному и береговому) <…>, сформированы и вновь переформированы имевшиеся подразделения связи <…>, произведена моторизация транспорта частей, <…> сформировано… 7 морских школ, переформированы 7 школ служебных собак и школа связи.

Техническая реконструкция войск, перевооружение сухопутных пограничных частей современным стрелковым оружием… развитие пограничной авиации, внедрение в охрану границы инженерно-технических средств предъявляли повышенные требования к… подготовке командно-начальствующего и политического состава.

К началу 1941 г. командные и инженерно-технические кадры для пограничных войск готовились в 11 военно-учебных заведениях Наркомата внутренних дел».

О Берии здесь — ни слова (Сечкин его если и упоминает, то лишь для того, чтобы мазнуть черной краской). Но во всем этом сразу виден почерк именно Лаврентия Павловича: четкая структура, развитие технических средств, подготовка кадров, надежная связь, моторизация…

И — не забудем — разведка! Разведка массовая, на предельно низовом уровне, разведка, по сути, проводимая простыми людьми, самим народом, и поэтому наиболее надежная и достоверная! Такую разведку, как я уже говорил, уместно назвать «муравьиной» — отдельный муравей несет немного, но в итоге вырастает огромный муравейник!

То, что в 1941 году погранотряды собирали такую разведывательную информацию, которой и ИНО ГУГБ вместе с ГРУ Генштаба могли бы позавидовать, — заслуга именно Берии! Он прекрасно поставил такую разведку еще в ЗакЧК, а потом — в ЗакОГПУ, так что значение ее для эффективной защиты как границ, так и безопасности государства, знал не в теории.

Но заслуги «пограничника» Берии созданием приграничной разведки не ограничиваются. Не будет преувеличением сказать, что реформы Берии на десятилетия определили общий облик советских пограничных войск!

В литературе (например, в изданных в серии «Каталоги» в Новосибирске «Приказах НКВД СССР 1934–1941 гг.») отмечается, что две трети приказов наркома Берии по войскам касаются пограничных войск НКВД. Причем имели место и такие приказы, как «О выделении дополнительно в распоряжение ГУПВ 150 лошадей», то есть это были конкретные, деловые распоряжения. При этом каждую неделю Берии представлялись доклады о политико-моральном состоянии погранвойск, подписанные начальником Политического управления погранвойск, дивизионным комиссаром П.М. Мироненко.