Надежда Крупская - Ликвидация неграмотности и малограмотности. Школы взрослых. Самообразование Страница 68

В Бауманском районе Москвы на собрании были поданы записки малограмотных. В одной писалось: «Я буду охотно учиться, если бесплатно». Значит, безграмотные и малограмотные не знают, что учат на ликпунктах и в школах малограмотных бесплатно. Надо широко их об этом оповестить. Была еще записка: «Если нет квартиры, нельзя учиться грамотности». Я не знаю, можно ли что сделать в смысле квартирного обслуживания безграмотных. Об этом надо подумать Совету.

Вышеупомянутая записка подводит нас вплотную к вопросу о том, кто такие безграмотные. Кто безграмотный? Нэпман или чернорабочий? Кулак или бедняк и батрак? Одной постановки такого вопроса достаточно, чтобы ясно стало, что безграмотные — это беднейшие, самые затоптанные в прошлом жизнью слои. Надо выводить их поскорее на широкую, советскую дорогу. Это лучше чем что-либо другое будет подрезать корни сектантства, антисемитизма, хулиганства, неорганизованности и прочих явлений, вырастающих на почве нашего бескультурья.

Надо ликвидировать безграмотность во что бы то ни стало, надо вызвать самодеятельность населения в этом направлении, надо раскачать советскую общественность, организовать ее, но наряду с этим необходимы общественное внимание к положению безграмотных и малограмотных и ряд мер к улучшению их бытовых и экономических условий.

Ко мне приезжали из Ленинграда. На «Треугольнике» возникла мысль освобождать безграмотных и малограмотных от работы на час раньше. Я высказала сомнение в целесообразности этой меры. Нельзя, чтобы меры по содействию безграмотным шли вразрез с общей линией. Нам необходимо наладить наилучшим образом организацию труда на производстве. Если предполагаемая мера может вызвать хоть малейшую сутолоку, может хоть в малейшей мере дезорганизовать общую напряженность труда, она неприемлема. Но возможен ведь ряд других мер.

Члены Советов, члены профсоюзов, работники Наркомтруда, Наркомсобеса, хозяйственники, кооперативные работники, колхозники должны продумать это дело и выдвинуть ряд мер бытового и экономического улучшения положения безграмотных.

В этом направлении мы поразительно пассивны.

Нельзя разве возложить, например, на работодателей обязательство в определенный срок обучить работающих на них безграмотных домашних работниц, в деревне — работающих на них батраков? Нельзя разве продумать ряд других мер, например обязать биржу труда направлять записанных на бирже безграмотных в школы ликбеза, оплачивая им часы, проведенные в школе, как рабочие? Все эти меры надо обсудить всесторонне, но они необходимы.

Наиболее заинтересованы в деле ликвидации безграмотности работница и крестьянка. Они больше всего несут на себе тяжесть безграмотности и бескультурья.

Члены сельсоветов и горсоветов, члены волостных и районных исполкомов, губисполкомов — женщины, женщины-выдвиженки — в различных областях советской работы должны равняться по т. Калыгиной, должны быть застрельщиками в деле ликвидации безграмотности, в деле принятия мер, улучшающих положение безграмотных.

1928 г.

КУЛЬТУРНЫЙ ПОХОД И ЕГО ЗАДАЧИ

Ленин говорил молодежи: «Быть членами Союза молодежи, значит вести дело так, чтобы отдавать свою работу, свои силы на общее дело»[56].

XV съезд нашей партии указал на то, что «комсомол должен быть одним из главных помощников партии в деле проведения ее политики на фронте борьбы с техническо-хозяйственной и культурной отсталостью»[57].

И Ленинский комсомол в этом году взялся за дело борьбы с бескультурьем. Он объявил культурный поход против неграмотности, но не только против нее. Он объявил также поход против грязи и пьянства, начав тем самым борьбу против всего нашего бескультурья, против всего наследия старого.

«Союз коммунистической молодежи должен быть ударной группой, которая во всякой работе оказывает свою помощь, проявляет свою инициативу, свой почин»[58], — говорил Владимир Ильич.

Население нашего Союза мучается от бескультурья, которое становится поперек дороги всей работе страны, и потому не может не сочувствовать горячо почину комсомола.

К этому почину, само собой, сочувственно относится Коммунистическая партия и особенно Отдел ЦКВКП(б) по работе среди женщин, так как основная масса безграмотных — работницы и крестьянки. К этому почину сочувственно относятся профсоюзы, прекрасно знающие, какой помехой в деле укрепления работы профсоюзов является бескультурье; к этому почину сочувственно относятся Советы, перед которыми стоит задача втянуть в управление страной самые отсталые массы. К этому почину не могут не относиться сочувственно хозяйственные и все другие советские органы, задача которых — помощь массам в деле строительства социализма.

Но нельзя труднейшее дело борьбы с бескультурьем, пропитывающим все уголки нашей жизни, возложить только на молодые плечи комсомола.

Необходимо, чтобы все колонны, работающие на культурном фронте, энергично примкнули к делу, начатому комсомолом, соединили свои силы на живом деле, усилили темп своей работы, размах ее. Без этого дело, начатое Ленинским комсомолом, не даст тех практических результатов, которых ждет от этого почина население.

К этому и призывают все колонны борцов на культурном фронте Комитет политпросветработы, куда, кроме ВЛКСМ, входят представители культотдела ВЦСПС, отделов Главполитпросвета, ПУРа, Колхозцентра, всех видов кооперации, добровольных обществ.

Какое положение дел мы имеем На I ноября 1928 г.?

Мы видим, что в культпоход двинулись отдельные города и районы: Саратов, Бауманский район Москвы, — что начинают понемногу примыкать и другие (Среднее Поволжье, Смоленск, Северный Кавказ), что приостановилось то наплевательское отношение к делу ликвидации безграмотности и вообще к культурной работе среди отсталых слоев населения, которое, к сожалению, стало нередко наблюдаться в последнее время. Ликвидация неграмотности, этот особо тяжелый участок культурного фронта, победа на котором может быть достигнута только длительным, систематическим, напряженным трудом, оставался неукрепленным, заброшенным, лишенным нужной поддержки.

Сейчас в этом отношении достигнут известный перелом. Особо надо отметить то внимание, с которым отнеслось к начатому делу большинство центральных и местных газет.

Проделанный опыт уже дал много ценного. Он пошел по линии втягивания в дело самих масс, развертывания их инициативы, самодеятельности, он пошел по пути углубления работы, развернул широкие перспективы. И под напором широко развертывающегося движения стал местами покряхтывать слегка и протирать немного глаза бюрократический аппарат отделов народного образования.

Но дело еще в самом начале. Еще не раскачана целиком особо важная в данном деле колонна — колонна просвещенцев, еще не раскачана основная колонна, теснее всего соприкасающаяся с женской отсталой массой, — колонна делегаток; еще не развернулась сколько-нибудь широко работа в деревне. Деревня (самый больной. участок), крестьянка еще не стали в центр внимания.

Мы призываем все колонны, работающие на фронте борьбы с бескультурьем, к дружной, сплоченной работе, к бдительной самокритике, не допускающей самообмана, фразерства, халатного отношения к делу.

Мы зовем все партийные, профсоюзные, советские органы, все добровольные общества на помощь комсомолу в деле борьбы с бескультурьем, мы призываем к посильному участию в этом деле всех сознательных граждан.

1928 г.

КУЛЬТУРНЫЙ ПОХОД В ДЕРЕВНЮ

Деревня много безграмотнее города.

Если мы возьмем данные Всесоюзной переписи 1926 г., то по Европейской части РСФСР получим следующую картину: в городских поселениях неграмотных осталось лишь 15 % (в возрасте от 8 до 50 лет), если же возьмем сельские поселения, то там неграмотного населения этого возраста оказывается уже 44,3 %.

Если мы возьмем не всю Европейскую часть, а лишь одну ее часть — Центрально-Промышленную область, в которую входит и Московская губерния, то мы увидим приблизительно ту же картину: в городских поселениях неграмотных в возрасте от 8 до 50 лет — 17 %, а в деревенских — 43,7 %, — другими словами, в городах из каждых 100 человек на круг безграмотных 17, а в деревнях — на круг 44 человека.

Даже там, значит, где широко развита промышленность — в Центрально-Промышленной области, — деревня чуть не наполовину безграмотна!

У нас до сих пор, через одиннадцать лет после Октябрьской революции, есть такие деревни, где нет ни одного человека, умеющего подписать свою фамилию. Не верится, а факт! Недавно о таком факте рассказывал избач из Глазковского района, Козловского округа, Центрально-Черноземной области. Такая деревня имеется в Глазковском районе — вовсе не таком уже глухом, в районе, где политпросветработа получила широкий размах и тесно увязывается со всей хозяйственно-политической работой края.