Джаред Даймонд - Коллапс Страница 69

Как я упоминал ранее, Кристиан Келлер сказал мне еще до нашей совместной поездки в Гренландию: «Жизнь в Гренландии — искусство поиска ресурсов». Кристиан имел в виду, что даже на берегах тех двух фьордов, которые оказались в принципе пригодными для использования в качестве пастбищ, нужно было выискивать лучшие участки, которые были немногочисленны и располагались далеко друг от друга. Когда я пересекал фьорды на пароме или прогуливался вдоль их берегов, я постепенно научился различать признаки, по которым гренландцы определяли участки, более подходящие для создания ферм.

Хотя гренландские первопоселенцы, прибывшие сюда из Норвегии и Исландии, несомненно превосходили меня, как опытные фермеры — неискушенного в сельском хозяйстве городского жителя, у меня было и некое преимущество: ретроспективное знание их истории — я знал, на каких участках земли эти фермы были созданы, какие обеднели и какие были вскоре заброшены. У самих гренландцев моги уйти годы или даже десятилетия на то, чтобы отказаться от обманчиво пышных полян, которые, однако, в результате оказались непригодными для сельского хозяйства. Вот рекомендации горожанина Джареда Даймонда о том, как выбирать хороший участок для фермы в Гренландии.

1. На участке должна быть обширная плоская или слегка наклонная терраса для приусадебного поля, расположенная не выше 700 футов над уровнем моря, так как в низинах самый теплый климат и быстрее всего сходит снег весной, а на более крутых склонах хуже растет трава. Среди гренландских ферм самой богатой была Гардарская, в распоряжении которой было наибольшее количество плоских низин; следом шли несколько ферм Ватнахверфи.

2. В дополнение к большому приусадебному полю в низине также необходимо иметь большие «дальние» поля на средних высотах (до 1300 футов над уровнем моря) для дополнительной заготовки сена. Вычисления показывают, что площадь только приусадебных, низинных полей большинства гренландских ферм не могла бы обеспечить достаточное количество сена для прокорма зимой скота, о поголовье которого можно судить по числу стойл и разрушенных сараев. Самые обширные «дальние» поля принадлежали ферме Эйрика Рыжего в Браттахлиде.

3. В Северном полушарии склоны южной экспозиции получают самое большое количество солнечного света. Это имеет важное значение, так как на таких склонах быстрее стаивает снег, дольше длится вегетативный период и каждый день количество солнечных часов больше. Все лучшие гренландские фермы — Гардар, Браттахлид, Хвалсей и Санднес — имели южную экспозицию.

4. Для повышения продуктивности пастбищ и полей требуется их орошение, а значит, необходимо иметь достаточное количество воды — в виде рек и ручьев или искусственных каналов.

5. Создать ферму рядом с ледниковой долиной или напротив нее (не говоря уже о том, чтобы расположиться прямо посреди такой долины) — прямой путь к разорению. Сильные холодные ветры, дующие с ледников, угнетают растительность и увеличивают эрозию почвы на пастбищах, где пасется поголовье скота. Ледниковые ветры стали проклятием и причиной обнищания ферм во фьордах Нарссак и Сермилик и в конце концов обусловили гибель ферм в долине Корок и тех, которые располагались на высоких террасах в районе Ватнахверфи.

6. При возможности ферму следует располагать прямо на берегу фьорда, где имеется хорошая гавань для транспортировки всевозможных грузов по воде.

Одними только молочными продуктами пять тысяч обитателей гренландских поселений прокормиться не могли. Выращивание овощей лишь в малой степени восполняло дефицит, так как в гренландском холодном климате при коротком вегетативном периоде оно было малоэффективным. В норвежских документах того времени упоминается, что большинство гренландских скандинавов никогда в жизни не видели пшеницы, не знали, что такое хлеб и пиво (которое в Норвегии варили из ячменя). Сегодня, когда климат в Гренландии примерно такой же, каким он был в момент появления там викингов, я видел на ферме Гардар два небольших огорода, где современные гренландцы выращивают немногочисленные морозоустойчивые овощные культуры: капусту, свеклу, ревень и салат-латук, росшие также и в средневековой Норвегии, и вдобавок картофель, появившийся в Европе уже после исчезновения гренландской колонии. Предположительно гренландские фермеры также могли выращивать эти овощи (за исключением картофеля) на немногочисленных огородах и, помимо этого, некоторое количество ячменя — в особо теплые годы. В Гардаре и двух других фермах Восточного поселения я видел множество небольших огородов и возделанных участков земли в местах, которые, вероятно, могли использоваться под огороды и гренландскими фермерами. Они расположены у подножий скал, которые нагреваются днем, а вечером отдают накопленное тепло, согревая воздух над этими участками, а также защищая их от ветра. Но единственным прямым доказательством того, что гренландские фермеры занимались выращиванием овощей, является некоторое количество пыльцы и семян льна — злака, который в Средние века рос в Европе, но не в Гренландии, куда он мог попасть, только будучи завезен викингами. Лен использовался для получения льняного масла и полотна, из которого шили одежду. Если гренландские фермеры и выращивали какие-либо другие злаки, их вклад в пищевой рацион был чрезвычайно мал; возможно, они представляли собой лишь лакомство для немногочисленных вождей и духовенства.

Вторым главным компонентом пищевого рациона скандинавских фермеров было мясо диких животных, в частности северных оленей и тюленей, которое использовалось в пищу в гораздо большем количестве, чем в Норвегии или Исландии. Северные олени живут большими стадами, проводя лето в горах и спускаясь в низины зимой. Судя по зубам оленей, обнаруженным в мусорных кучах на гренландских фермах, на них охотились в основном осенью, вероятно, с помощью лука и стрел, собираясь группами и используя собак (в мусорных кучах обнаружены также кости больших охотничьих собак). Скандинавские гренландцы охотились на тюленей трех видов: тюленя обыкновенного, который круглый год обитает у побережья Гренландии, выходит на берега внутренних фьордов и приносит потомство весной, когда его легко ловить сетями с лодок или забивать дубинами на берегу. Еще два вида — лысун, или гренландский тюлень, и так называемый хохлач — размножаются на побережье Ньюфаундленда, но появляются в Гренландии в мае и большими группами располагаются на морском побережье, а не внутри обжитых фьордов. Для охоты на этих мигрирующих тюленей гренландцам пришлось строить сезонные базы на внешнем побережье, в десятках миль от своих ферм.

Появление лысуна и хохлача в мае было для гренландцев подарком судьбы и играло решающую роль в выживании, так как в это время запасы молочных продуктов и оленины, заготовленные предыдущим летом, были на исходе, но снег еще лежал на полях, не позволяя выгнать скот на выпас, так что коровы не давали молока. Как мы увидим далее, эта ситуация поставила гренландцев в зависимость от появления тюленей, и если по какой-то причине последние задерживались, например из-за забитости фьордов и побережья льдами или из-за стычек с враждебно настроенными инуитами, гренландцы не могли добраться до своей потенциальной добычи, а это грозило голодом. Такая неблагоприятная ледовая обстановка была особенно вероятной именно в холодные годы, когда трава росла плохо и гренландцам приходилось тяжело из-за недостаточного количества заготовленного сена.

Путем определения химического состава костей (методом так называемого изотопного анализа углерода) можно вычислить, какую долю в среднем на протяжении всей жизни составляла пища морского происхождения в рационе данного человека или животного в отношении к пище наземного происхождения. Применительно к скелетам, извлеченным из захоронений на гренландских кладбищах, этот метод показал, что доля морепродуктов (в основном тюленей), потребляемых жителями Восточного поселения, на момент его основания составляла всего 20 процентов, но выросла до 80 процентов в последние годы существования колонии: вероятно, это связано с тем, что возможности выращивать и заготавливать сено для прокорма скота зимой уменьшились. Вероятной причиной может являться и то, что молочных продуктов уже не хватало для обеспечения пищей разросшегося населения колонии. Кроме того, в Западном поселении доля морепродуктов в рационе всегда была выше, чем в том же году в Восточном, так как в первом, расположенном на 300 миль к северу, поля были не столь плодородны, и сена часто не хватало. Потребление тюленей могло быть даже более значительным, чем это удалось определить, поскольку по очевидным причинам археологи раскапывали в большей степени богатые, крупные фермы, а не бедные и маленькие, но имеющиеся данные свидетельствуют, что жители бедных ферм с одной-единственной коровой ели больше тюленьего мяса, чем богатые. На одной бедной ферме в Западном поселении доля тюленьих костей в мусорной куче доходит до 70 процентов!