Александр Зиновьев - Несостоявшийся проект (Сборник) Страница 7

Чтобы описать строение общества коммунистического типа, необходимо сначала выделить в нем самые минимальные части, обладающие некоторыми наиболее существенными чертами целого общества, – выделить его элементарные клеточки, кирпичики. Такую элементарную частичку общества образуют не отдельные люди, не территориальные единицы страны, не сложные ткани и органы (вроде аппарата партии), а относительно автономные учреждения, имеющие свою деловую функцию в обществе, свой управляющий орган (дирекцию), свою бухгалтерию, партийную и профсоюзную организацию и прочие элементы среднестандартного советского учреждения. Это – заводы, фабрики, институты, школы, больницы, магазины, рестораны и т. д. и т. п. Именно условия жизни и деятельности людей в этих клеточках и их взаимоотношения образуют основу всего того, что составляет специфический образ жизни людей в данном обществе.

Клеточки (первичные коллективы) выполняют определенные деловые функции, получая от общества для этого во владение необходимые средства (помещения, машины, транспорт, мебель и т. п.), а также средства для вознаграждения членов коллектива за их труд. Клеточка общества не является собственником средств, используемых ею для выполнения деловых операций, – в коммунистическом обществе ликвидированы отношения собственности вообще. Хотя здесь и говорят о «государственной собственности» и о «коллективной собственности» (в отношении колхозов), слово «собственность» в этом случае теряет строгий смысл. Здесь имеет место владение, но не всякое владение есть собственность. Советские колхозы, например, не могут продать никому даже клочка земли, которая им передана «в собственность» навечно. Таким образом, хотя клеточка и автономна до некоторой степени в исполнении своих обязанностей и в обращении со своими членами, она прочно прикреплена к целому. Она получает от целого питание (образно говоря) и отдает ему выделяемое ею. Она в своей жизнедеятельности находится под строжайшим контролем целого через специальные партийные и государственные органы, а также через систему управления группами клеточек, объединяющие клеточки в цельный общественный организм. По этой причине всякие попытки создания неофициальных объединений людей, не зависящих в своем функционировании от целого и не подконтрольных ему, не выполняющих в целом заданную функцию, не получающих от целого средства для этого и не подчиняющихся стандартам жизни в нормальных клеточках, означают образование в организме общества чужеродных клеток, опасных для его существования. Эти клетки, какие бы благородные цели ни имели их участники и организаторы, играют в данном обществе роль, подобную роли раковых клеток среди здоровых клеток живого тела. И удивительно не то, что в советском обществе ведут борьбу против диссидентских групп, а то, что эту борьбу ведут так лениво и нерешительно, – явная уступка общественному мнению Запада плюс некоторые корыстные расчеты в игре с Западом.

Взрослый работоспособный человек (а таковые образуют ядро населения) входит в коммунистическое общество не сам по себе, а через определенную клеточку общества, через определенный первичный коллектив. Причем входит в общество как частичка коллектива, как индивид, занимающий в коллективе определенное социальное положение. Через первичный коллектив, и только через него человек отдает обществу свои силы и способности, получая за это от коллектива, и только от него средства существования, возможности для социального функционирования и для жизни в бытовой сфере. Положение человека в обществе и судьба его здесь зависят от его положения в коллективе. Коллектив, предоставляя человеку возможность трудиться и получать средства для жизни, здесь господствует над отдельным человеком. Потому здесь на деле, а не только в демагогии действует принцип: интересы коллектива выше интересов отдельного человека. Здесь не отдельный человек, а лишь целостный коллектив из многих людей есть полноценная личность. Отдельный же человек есть лишь частичная личность, есть личность лишь в качестве частички личности-коллектива. Конечно, из общего правила есть исключения. И кое-что люди получают независимо от клеточки-коллектива. Но рассмотренное выше отношение человека и коллектива является фактором, определяющим все прочие аспекты жизни людей, в том числе и отклонения от этой основополагающей нормы.

Закрепощение. В советской Конституции имеется пункт, гласящий, что граждане Советского Союза имеют право на труд. Этот пункт сформулирован явно с расчетом на пропаганду – на противопоставление коммунистического общества буржуазному, в котором бичом миллионов людей является безработица. Но по существу, этот пункт есть логический нонсенс. На самом деле граждане здесь обязаны трудиться, а обязанность эта есть в той же мере право, в какой обязанность солдат выполнять команды командиров есть право делать это. Конкретнее же говоря, обязанность трудиться означает то, что граждане должны быть прикреплены к определенному первичному коллективу и трудиться в качестве его членов. Если вы не числитесь сотрудником (работником) какого-то официально признанного коллектива, то вы здесь считаетесь уклоняющимся от трудовой деятельности (тунеядцем), хотя вы можете трудиться больше, чем члены коллектива. Вы можете быть паразитом фактически. Но если вы числитесь сотрудником официального коллектива, вы официально считаетесь трудящимся. В советском обществе имеется огромное количество целых первичных коллективов и должностей в первичных коллективах, в которых и на которых многие люди (счесть их невозможно) фактически ведут образ жизни бездельников и паразитов, получая за это вознаграждение, – одна из привлекательных для масс людей черт коммунизма.

Рассмотренная прикрепленность людей к коллективам не есть нечто выдуманное с какими-то темными целями. Она выражает фундаментальный факт положения человека в обществе; человек по идее не может жить, не будучи прикреплен к коллективу, ибо в идеале и в основе зарплата, получаемая в коллективе, есть единственный источник существования. Причем опытным путем находится и размер вознаграждения члена коллектива: человек должен регулярно получать это вознаграждение, чтобы постоянно жить на положенном ему уровне, т. е. чтобы он не мог на долгий срок оторваться от коллектива и от контроля коллектива за ним. Здесь невозможно описать социальные механизмы, определяющие такого рода явления. Но они существуют и действуют, обычно бессознательно и непроизвольно. Так, низкий жизненный уровень для массы населения и невозможность для них делать значительные сбережения есть проявление некоего «социального инстинкта» общества, а именно – инстинкта самосохранения, а не просто результат «временных» трудностей. Идея создания изобилия при коммунизме находится в вопиющем противоречии с фактической тенденцией этого общества к снижению жизненного уровня широких масс населения к допустимому минимуму.

Искушение. Анализируя жизнь людей на уровне клеточки, можно обнаружить то, что коммунистический строй есть в первую очередь соблазнительное искушение для них и лишь во вторую очередь новая форма эксплуатации и закрепощения. За право на труд, за гарантированную работу человек расплачивается обязанностью работать, прикреплением к официальному коллективу. За гарантированный отпуск и за путевку в дом отдыха человек платит примитивным обслуживанием в этом доме отдыха. За невозможность уволить рабочих с целью снизить себестоимость продукции общество платит существованием нерентабельных предприятий. За сравнительную независимость вознаграждения от качества и интенсивности труда общество расплачивается незаинтересованностью людей в повышении производительности труда и низкой зарплатой. За низкую квартирную плату и за гарантированное жилье люди расплачиваются жалкими квартирными условиями и системой прописки, т. е. и территориальным прикреплением людей. Проблема улучшения жилья становится для многих людей одной из труднейших и важнейших, а перемена места жительства становится настолько трудной, что решаются на это лишь в случае крайней необходимости.

Помимо гарантированного минимума основных жизненных благ, отмечу еще два важных фактора жизни людей, делающих советский образ жизни таким, что люди, несмотря ни на что, уже не в состоянии от него отказаться. Я ввожу понятие степени вознаграждения, определяя величину ее отношением того, что человек получает за свой труд, к тому, сколько он сил отдает за это. Так, по моим подсчетам, степень вознаграждения в коммунистическом обществе в целом значительно выше, чем в капиталистическом, а обратная ей степень эксплуатации – ниже. Так что коммунизм действительно приносит людям облегчение условий труда сравнительно с капитализмом. Люди расплачиваются за это тем, что жизненный уровень имеющих работу здесь много ниже того, какой имеют работающие люди на Западе. Советские люди меньше имеют. Зато они еще меньше работают и имеют какие-то минимальные гарантии.