Леонид Жуховицкий - Ни дня без мысли Страница 7

Практически везде парни женятся на тех девушках, что рядом: общий язык, общие нравы, общая культура, общая компания, общие представления о нормальной семье. Проще притираться, удобней жить, легче растить детей. Но, действительно, во многих европейских странах есть мужчины, которые поглядывают в сторону русских жен. Кто они?

Тут вариантов несколько.

Прежде всего, студенты, учившиеся в России. Смешно думать, что молодой парень сможет пять лет обходиться без женщин. Он и не обходится. К тому же российская подруга или жена – хороший гид по нашей нестандартной действительности, она помогает прожить долгий срок учебы комфортно и приятно. Естественно, на родину молодой специалист возвращается с русской семьей.

Второй вариант – вдовец или разведенный с детьми. Ему нелегко найти новую пару: европейки предпочитают делать собственную карьеру и не горят желанием провести жизнь, поддерживая огонь в чужом очаге. Вот мужчина и ищет «home wife», домашнюю жену, женщину без претензий, бесплатную домработницу, готовую решить все проблемы одинокого мужчины и у плиты, и у стиральной машины, и в постели.

Есть и третий вариант. Социальные аутсайдеры, не наделенные ни внешностью, ни обаянием, ни профессией, ни богатством – те бедолаги, что просто не могут найти женщину в силу своей крайне низкой конкурентоспособности на брачном рынке. Часто они живут на пособие по безработице, которого хватает на общение по Интернету, а если полгода ужиматься, то и на авиабилет для виртуальной избранницы.

В жизни бывает все, в том числе, и вполне удачные браки с иностранцами любых категорий – даже в лотерее кто—то выигрывает. Но на это «бывает», все—таки, лучше не делать ставку.

Вот несколько житейских историй.

Красивая студентка гуманитарного ВУЗа, к зависти подруг, вышла замуж за итальянца из богатой семьи и уехала на родину мужа. Знакомые обнадеживали: не понравится – разведешься, хуже не будет, вернешься не нищей. Возвращаться Марина не собиралась, муж ей нравился, да и Ломбардия, все же, не Рязань. В Италии семья мужа считалась, правда, не богатой, но вполне состоятельной – это состояние оценивалось то ли в пять, то ли в восемь миллионов евро. Однако семейные деньги были вложены в виноградники и молочное хозяйство, поскольку отец завидного мужа был фермером. До ближайшего города километров сто, до ласкового Адриатического моря все двести. Денег на тряпки и туфли хватало с избытком, но куда было в этих тряпках пойти? Ресторанчик да кино на чужом языке – вот и все радости.

Семья оказалась трудовая: вставали с рассветом и трудились до темна, как и положено крестьянам. Русскую невестку поначалу щадили, пусть осмотрится да подучит язык. Потом прозрачно намекнули, что надо бы работать вместе с другими женщинами. Она обиделась и сказалась больной. Со временем, однако, пришлось выздороветь. Остался выбор – крестьянствовать или разводиться. Марина предпочла развестись. К тому времени она уже немного подучила итальянский и была уверена, что в красивой южной стране и ей выпадет новый шанс.

Расходы и хлопоты муж благородно взял на себя. А дальше случился шок: оказалось, что Марина не имеет никаких прав не только на семейное имущество, но и на итальянское гражданство. Езжай, девушка, домой. В маленьком городке Бальцано дель Граппа ее привела ко мне сердобольная итальянская тетка, бухгалтерша местного радио. Марина была на грани истерики. Но чем я мог помочь? Италия не Россия, там закон есть закон, и изменить решение суда не может не только заезжий писатель, но и президент республики. Девушка рыдала и жаловалась, что ее обманули. В этом была доля истины – только обманул ее не муж и не судья, обманула легенда о богатой и глупой загранице, где стоит выйти замуж за местного, и ты навек в шоколаде.

Похожий случай произошел с моей приятельницей Аленой, симпатичной богемной девочкой, которая в Москве вышла замуж за англичанина, выпускника театрального института, по диплому режиссера. У нее уже был ребенок и ожидался второй, хотя во втором она еще не была уверена. Алена зашла ко мне попрощаться. Я спросил, что она думает делать в Англии. Девушка снисходительно улыбнулась и объяснила, что в Англии женщине с ребенком работать не обязательно, там такие пособия, что с лихвой хватит на все. Тем более что муж очень талантлив, и у него есть план создать в Лондоне экспериментальный театр. Через полтора года Алена вернулась уже с двумя детьми. Выяснилось, что английских пособий с лихвой хватает на детей, но вот никогда не работавшая мама в этих льготах никак не учитывается. Надежды на мужа, к сожалению, не было, поскольку он считал, что в Англии творческому мужчине работать тоже не обязательно, нужно сосредоточиться на главном, продумывать детали эксперимента и копить энергию на будущие театральные свершения. Он вел такую же богемную жизнь, как прежде в Москве, а вот Алена этой приятной возможности была лишена, ибо кому—то надо же сидеть с детьми. И в этом случае никто никого не обманывал – обманула разве что прельстительная легенда о красивой жизни неработающих английских мамаш.

Совсем уж анекдотичный случай произошел с нашей соотечественницей, тридцатилетней горничной в одной из гостиниц областного приволжского города, простоватой женщиной со многими материальными и жилищными проблемами. Она вышла замуж за весьма пожилого немца, предпринимателя очень средней руки. С ее стороны не было не только любви, но даже намека на симпатию – она вышла замуж, чтобы развестись. В крохотном городишке, где все ей было безнадежно чужое, она прожила с немцем месяца три, составив за это время реестр его имущества, включая два банковских счета, для него скромных, для нее колоссальных. Будучи наслышана, что в Германии суды справедливые, при разводе она уверенно потребовала делиться «по честному» – то есть, располовинить маленькую мастерскую, магазинчик и счета. И была искренне возмущена, услышав, что ей не причитается ничего, да и сам брак признан не действительным. Она с трудом добралась до ближайшего российского консульства, где ей смогли помочь только в одном – отправить домой. Бедная жаба вернулась в свою гостиницу и долго рассказывала всем желающим, какие сволочи немцы и какие предатели наши дипломаты.

Вообще, во всех нормальных, то есть демократических, странах не существует никаких специально женских или специально мужских прав – есть равные права супругов. В случае развода каждый остается с тем, что имел до брака, и только имущество, нажитое совместно, делится пополам. Кто зарабатывал в этот период больше, кто меньше или не зарабатывал ничего, существенного значения не имеет, что, в общем—то, справедливо – крайне трудно определить, как делились обязанности в семье, да и надо ли определять? Поэтому краткосрочные браки практически ничего не меняют в материальном положении разведенных – ведь они просто не успевают что—то нажить совместно. Примерно такие законы и в России, и суды, как и в Европе, не могут выходить за их рамки.

Любопытно, кстати, как закончились самые громкие и скандальные тяжбы. Бывшая жена Пола Маккартни получила раз в десять меньше, чем хотела. Да еще и потеряла репутацию – английская общественность отнеслась к собранному ею компромату, да и к ней самой, с понятной брезгливостью. А недавно в печати появилась маленькая заметка о судьбе иска бывшей жены к российскому металлургическому олигарху. Вместо двадцати миллионов долларов в месяц она получила трехкомнатную квартиру в провинциальном городе, машину отечественного производства, шестьдесят четыре тысячи баксов наличными и пятьсот зеленых ежемесячно на сына. Однако нельзя сказать, что от этой истории никто не выиграл: выиграли конкуренты предпринимателя, затеявшие и оплатившие весь этот нечистый скандал, и, конечно же, дорогие адвокаты, которые получают свое при любом решении суда.

Недавно, участвуя в одном из наших бесчисленных телевизионных ток—шоу, я узнал, что в России создан профсоюз домохозяек. Объявила об этом невысокая женщина в сером, мужского покроя, костюме, по профессии адвокат, председатель этого самого профсоюза. Присутствующие удивились – чьи профессиональные права должна защищать эта новая контора? Права жен защищает закон, права детей – тем более. Оказалось, новому профсоюзу предстоит представлять интересы неработающих бездетных женщин. Можно согласиться, эту категорию российских гражданок тоже требуется оберегать от разных житейских невзгод. Но кто они, эти женщины? Жены станочников, инженеров, врачей и учителей, будучи бездетными, конечно же, работают: рядовому россиянину даже маленькую семью в одиночку содержать нелегко, да и что станет делать целыми днями молодая здоровая женщина одна в скромной квартирке?

Наверное, есть и такие. Однако кое—что сразу вызвало сомнение. Профсоюз дело дорогое – тут и офис, и транспорт, и филиалы по стране, и зарплаты служащим, включая саму председательшу, которая, естественно, вправе рассчитывать на достойный адвокатский доход. На какие шиши создана эта контора? На что станет существовать? Вряд ли жена токаря, пекаря или лекаря станет тратиться на членские взносы в пользу нового чиновничьего аппарата.