Газета Завтра Газета - Газета Завтра 379 (10 2001) Страница 7

— Но рынок в той же Америке остается свободным, конкурентным. Можно не называть это капитализмом. Но суть экономики остается рыночной.

— На Западе и не говорят о капитализме, а скорее — о рыночном социализме. И мы можем построить рыночный социализм. И это вопрос не терминов, а сути. Реформы там осуществляются во имя человека. А у нас во имя кого?

— Значит, идеология — продукт исторического творчества народа?

— Только так! Любая неискусственная идеология уходит глубокими корнями в историю, традиции народа. И она может быть выработана только на основе изучения и понимания этих корней.

Социалистические идеи произросли из русской общины. Даже эмигрантский Израиль заимствовал идеи социализма и, по существу, построил социалистическое общество. Они считают, что у них там социализм. И не только в кибуцах.

Или взять фашистскую Германию. Ее идеология родилась как ответная, больная реакция на то, что другие народы испокон веков считали немцев варварами, и у тех вырабатывалось чувство собственной неполноценности. И в качестве компенсации этого комплекса вызрела идеология возвышения, верховенства этой нации над всеми другими.

В царской России была национальная идея "Самодержавие, Православие, Народность". Но сегодня национальная идеология ни в коем случае не должна быть связана с какой-то одной религией. Это — нонсенс для многоконфессиональной страны. Так же, как ошибочны попытки православной церкви, Патриархии создать теологические факультеты в гуманитарных вузах. Вообще национальная идея связана с верой, но не с религией.

— Так все же есть ли сегодня в российском обществе, так сказать, "идеологическое томление"?

— На данном этапе наблюдается процесс стагнации. Не существует даже черновой формулы. Пока идет лишь борьба в попытках навязать свои идеи теми или иными социальными группами или деятелями, находящимися у власти или во главе партий и движений. Но это не есть попытка создать идеологию на основе того, что глубинно присуще российскому менталитету.

— Кто, по-вашему, должен делать эти попытки, какие слои общества — политическая элита, церковь, деятели культуры, изотерические кружки, приближенные к власти?..

— Этим должны заниматься ученые, наука. Ведь что такое идеология? Это наука об идеях. Следовательно, и сами идеи должны быть научны. А научные идеи не могут носить всеобщий характер, как, например, в физике закон всемирного тяготения. Научные идеи уходят в глубину истории, культурных традиций, менталитета, в основы экономического, социального, политического положения данного государства и народа, проживающего в нем, а не строиться на сиюминутных моментах.

Именно по этой причине идеологию, национальную идею невозможно создать в лаборатории или кружках философов и политтехнологов. Идеология — результат творчества самого народа, а задача науки — изучить, понять это творчество и точно сформулировать его результат.

— Почему же тогда наши ученые этим не занимаются? Потому что не было запроса от власти, или они пока не улавливают в сознании народа очертания того, что может стать идеологией и национальной идеей? Или есть иные причины?

— Этим могут заниматься социально-гуманитарные науки, но сегодня все эти науки и ученые, их представляющие, далеко отброшены от участия в социально-идеологической и политической жизни страны. Их труд сейчас не востребован. Потому что сегодня решения принимают люди, случайно оказавшиеся у власти.

А как только случайный человек попадает в высший властный эшелон, то сразу начинает лоббировать какую-либо свою бредовую идею или концепцию, не считаясь с наукой, не запрашивая никаких аналитических исследований ученых. Такие люди почему-то считают, что если они занимают властное кресло, то одно это обстоятельство дает им возможность говорить от имени народа и навязывать нечто обществу. Если говорить честно, то ученые сейчас не видят никаких перспектив в своей работе, потому что как бы они ни работали в этом направлении, какую бы научную систему идей ни создали, они останутся невостребованными. Ну какая идеология нужна тому же Грефу?

— Но Греф — всего лишь представитель исполнительной власти...

— …а какую идеологию может предложить законодательная власть? В Древнем Риме, например, человек предлагал закон Сенату. Сенат принимал закон, но если он не срабатывал, через год автора казнили. У нас же предлагаются и утверждаются тысячи законов, не работающих и противоречащих друг другу. Ну кому они нужны? В Думе сидят лоббисты. Кто пробил, к примеру, безумный закон о захоронении ядерных отходов на российской территории? Во имя чего? Сколько миллионов было дано на подкуп депутатов Госдумы, чтобы они за это проголосовали?

— А вот когда-то распространенная и вполне идеологическая сентенция "Москва — третий Рим" — это находка идеолога или результат эпохи?

— Это не просто красивая фраза. Ее авторство приписывается кому-то из святых. Рим переместился в Византию. Византия пошла в Россию. Это реальный, объективный исторический процесс. Эта формулировка отражала реальность, но с той поправкой, что Россия как "третий Рим" не претендовала на завоевания всего мира.

Вот говорят: Россия — империя. Но что такое империя? Это государство, нация, которая эксплуатирует другие народы. Была ли Россия таковой? Никогда! Ведь даже бывшие советские республики получили огромные богатства за счет России. Россия никогда не была империей. Она взяла идеи просвещения и православия, которые больше подходили для жизнеустройства России и сыграли огромную объединяющую роль. Князь Владимир выбрал из всех религий одну — православие, потому что общество нуждалось в идеологии, но в то время идеология была религиозной.

С изречением "Москва — третий Рим" была связана идея мессианства. Но мессианство России носило характер самопожертвования — мы поднимали народы Средней Азии, освобождали болгар, сербов от татарского ига, освободили Европу от французского нашествия… Но все наши европейские походы носили исключительно освободительный, а не захватнический характер. В этом было наше мессианство.

И коммунизм потом был связан тоже с мессианской идеей — освобождением других народов от власти капитала. Но во все времена Россия за счет своего мессианства ничего не получала, а только вкладывала.

— Если взять религиозную основу христианства и внимательно прочитать, то можно увидеть, что многие идеи христианства совпадают с идеями коммунизма...

— Россия всегда опиралась на определенные традиции, которые в ней сложились. Да, коммунизм вобрал в себя общечеловеческие ценности, высшие моральные принципы, идущие из традиций христианства. И поэтому получил развитие.

Но не была учтена масса факторов — например то, что Россия — малокультурная страна и состоит из бесчисленного количества различных социальных групп. Поэтому когда приступили к практике реализации этих человеческих идей, уходящих корнями вглубь традиций, они были полностью опровергнуты практикой: постепенно стала складываться определенная властная структура, которая в силу того, что Россия была отсталой мещанской страной, перешла к новым способам обогащения за счет других. Не владея собственностью, эта группа людей ею распоряжалась.

Не был учтен также фактор семейных отношений, которые в России, начиная с Хрущева, стали определять политику в стране. Вольно или невольно, но руководители государства оказывались под семейным воздействием.

Поскольку идеология вступила в противоречие с практикой, началось силовое навязывание идей. Именно тогда снова заявила о себе мессианская идея, которая приобрела гипертрофированный характер. Была поставлена цель: продолжать освобождать весь мир. Уже от капитализма. Главным врагом стала Америка.

Противостояние и конкуренция со сверхдержавой и борьба за освобождение всех народов привели к тому, что в стране создалась чрезвычайная ситуация — наступил кризис потребления. Общество стало работать вхолостую. То есть практика производства жизнеобеспечения людей вступила в противоречие с идеями коммунизма, люди не захотели жить в очередях к пустым полкам. Начался распад идей коммунизма и социалистической идеологии — как результат неправильной политики и разложения коммунистической элиты как в СССР, так и в других странах. Ведь ни в одной другой стране не было такого количества эквивалентов рубля и систем распределения!

— Наш тяжелый исторический опыт просто кричит: оставьте идею мессианства — довольно! Так, может, нам стоит позаимствовать мировой опыт? Взять за образец ту же Швейцарию и сказать: займем достойное место в мировом экономическом пространстве. И люди станут жить лучше.