Юрий Безелянский - 5-ый пункт, или Коктейль «Россия» Страница 78

Интересно, что Петипа никто не приглашал в Россию: он приехал сам, по собственному почину, подстегиваемый врожденной жаждой деятельности и почувствовавший, что именно в России можно развернуться вовсю. Шаг за шагом он взбирался на балетный Олимп и в конечном итоге стал безраздельным повелителем, диктатором балета в России. Вершина его хореографического искусства — это балеты «Дон Кихот», «Баядера», «Спящая красавица», «Раймонда», «Корсар»… А классический дуэт Одиллии и принца в «Лебедином озере» — вообще непревзойденный шедевр русской хореографии.

По словам великой балерины Екатерины Гельцер, Петипа обладал прежде всего отменным вкусом. Танцевальные фразы у него были неразрывно слиты с музыкой и образом. Другая знаменитость — Тамара Карсавина отмечала, что Петипа был современником романтизма. «В своих возобновлениях он спас от забвения стиль и аромат лучших произведений той поры, возродил в своем творчестве то, что являлось их непреходящей ценностью».

«Выше всех мастеров» — так отозвался о Петипа Джордж Баланчин.

В быту Мариус Петипа был человеком милым и деликатным, но в работе на сцене был суров, наводил железную дисциплину и никогда не имел любимчиков в труппе.

По приезде в Россию, как вспоминал Петипа, у него украли картуз. Но что такое эта потеря по сравнению с тем, чего он добился благодаря своему великолепному таланту и умению трудиться без остатка! За первое представление балета «Пахита» Петипа получил от Николая I кольцо, украшенное рубином и восемнадцатью бриллиантами. Далее награды посыпались, как из рога изобилия: золотые медали, ленты, ордена. А главное — успех у публики.

Многого, очень многого добился Петипа, но только одного не смог он сделать за свое более чем 60-летнее пребывание в России — это выучить русский язык. Говорил он по-русски нескладно, отчего частенько выходил комический эффект, типа распоряжения актерам: «Мужчин, гирлянд накладут, дам подберут!» Или обращение к актрисе: «Будь миленька, на гаоблик». Что означало: «Имей, милая, объектом внимания публику». Но простим мастеру эти маленькие «недоработки». Его русский язык в быту был плохой, несвязный, но его балетный язык на сцене был великолепно отточенным.

И в заключение отметим, что Мариус Иванович Петипа стал родоначальником целой династии русских актеров: его дети и внуки пошли по актерской стезе. И, стало быть, продолжают радовать «гаоблик».

Если говорить о XX веке, то прежде всего надо отметить Михаила Фокина. Именно Фокин прославил русский балет, создав «Умирающего лебедя» и «Половецкие пляски». В отличие от театра Петипа, читаем мы в энциклопедии «Русский балет», взаимоотношения добра и зла у Фокина не подчинялись счастливым сказочным законам. Жизнь в его балетах представала вакхическим праздником, в который диссонансом врывались темы одиночества, крушения иллюзий, обреченности страстей. Действительность оказывалась инфернальной и губительной, а прекрасное — обманчивым и недостижимым…

Но мы с вами уже вторглись в чисто искусствоведческую тему, а нас изначально интересует нечто узкое и специфическое: национальные корни мастеров и корифеев России. Так как быть с Михаилом Фокиным? Русский он или не русский? Конечно, русский, хота мать его немка, урожденная Екатерина Кинд из Мангейма, передавшая сыну фантастическую любовь и театру.

Джордж Баланчин — звучное имя в мире балетной хореографии. Его отец — Мелитон Баланчивадзе, грузин. Мать — русская, петербурженка Мария Васильева. В 20-е годы Джордж Баланчин, будучи еще русским хореографом, поставил танцы в русских национальных костюмах под чтение стихов Блока из поэмы «Двенадцать». Баланчин работал у Дягилева, а затем, в 30-х годах, возглавил труппу «Американский балет» (название не раз менялось). Джордж Баланчин прожил 81 год и скончался в Нью-Йорке 30 апреля 1983 года.

Такой же прыжок из России на Запад проделал Сергей Лифарь, ставший Сержем Лифарем. Но примечательно, что на парижской сцене Лифарь продолжал утверждать принципы русской хореографии.

Не покинули Россию и остались в ней работать такие знаменитые хореографы, как Касьян Голейзовский и Игорь Моисеев. Голейзовский — один из столпов современного балета. По одной из версий, его отцом был оперный певец Ярослав Гладик, чех по национальности. По другой — князь Радзивилл. Сомнений в матери не было — Елена Дашкова. Игорь Моисеев о своих корнях говорит так: «Мама моя француженка и полурумынка. Отец чисто русский дворянин. Такой у меня коктейль. Матушка в Париже была модисткой. Отец только после лицея приехал в Париж. И влюбился… Я родился уже в Киеве… Я по-французски — как по-русски говорю…»

Из современных хореографов оставим в покое Юрия Григоровича (никогда не интересовался его биографией), а вот — «танцующий мальчик» Борис Эйфман, автор более чем 40 балетных спектаклей, в том числе нашумевший «Мой Иерусалим», поставивший балет «Русский Гамлет» о Павле I на музыку Бетховена, кто он, Борис Эйфман? Оставим вопрос без ответа.

От балетмейстеров к артистам балета, хотя некоторые начинали как артисты и затем переходили к педагогической и постановочной деятельности.

Династия Легатов. Ее истоки в Швеции. Густав Легат учился у Петипа в Петербурге, был технически сильным классическим танцовщиком. Его сын Николай, артист, педагог, балетмейстер. Среди его учеников — Анна Павлова и Тамара Карсавина. Еще следует упомянуть брата Николая Легата Сергея и его дочь Татьяну Легат.

Долгое время звездой Мариинки был Фридрих (по-русски его называли Павел) Гердт. Блистала и его дочь Елизавета. Тут явно немецкие корни. А Вера Коралли — из обрусевшей греческой семьи. Сначала прима-балерина, а затем кинозвезда.

Матильда Кшесинская — ярчайшая звезда русского балета. Она первой из отечественных балерин потеснила итальянок. Она заставила отступить приезжих знаменитостей и открыла дорогу целой плеяде русских танцовщиц — Преображенской, Трефиловой, Павловой, Карсавиной, Спесивцевой. У Матильды Кшесинской — польские крови, да к тому же настоянные на культуре. Ее дед Иван Феликс был знаменитым скрипачом времен Паганини. Малечка (так звали ее в юности) была одарена изначально культурологически.

Вацлав Нижинский, еще одна гордость русского балета, тоже оттуда — из Польши, из династии польских балетных артистов в четырех поколениях. Его родители танцевали в Варшавском императорском театре. Мать — Элеонора Береда. Нижинский гениально воплотил на сцене своих героев — Принца, Фавна, Петрушку, Тиля, но, к горькому сожалению, судьба его сложилась трагически.

Впрочем, так же, как и у Рудольфа Нуреева, — имеется в виду конец его жизни. Сама сценическая карьера Нуреева была феерической — он выступал на сценах лучших театров мира. Если касаться темы данной книги, следует отметить, что «великий Руди» совсем не русский: по рождению он наполовину башкир, наполовину татарин. В конечном счете состав крови ничего не решает (или многое, но далеко не всё), главное все же талант. А национальный окрас лишь расцвечивает природную одаренность.

Майя Плисецкая. Пламенная еврейка из клана Мессереров, этот «Мефистофель в юбке», как выразился один из критиков. А Андрей Вознесенский вздыхал: «Природа одарила ее необыкновенными данными. В удлиненных линиях тела, рук, шеи она несла переизбыток певчества»…

Но задолго до Майи Плисецкой, в конце 20-х годов, примой Большого театра была Суламифь Мессерер (там же блистал ее брат Асаф). У Суламифи Мессерер, так же, как и у всех Мессереров, была страстная тяга к совершенству. Моторчик успеха, без которого нельзя достигнуть никаких результатов и не взять никаких вершин. Владимир Симонов писал: «Будь моя воля, я писал бы это имя не Суламифь, а Суламиф — без мягкого знака. Вся династия Мессереров — это миф, легенда артистической Москвы. Слава коснулась своим крылом не только Майи, Асафа, самой Суламифи. Борис Мессерер, сын Асафа, известнейший художник театра и кино. Балетную связь поколений продолжает Михаил Мессерер, сын Суламифи, некогда солист Большого, а теперь хорошо известный на Западе постановщик и балетмейстер» («Общая газета», 1998, № 38).

Почти все Мессереры сейчас на Западе, ибо — опять горчайшее сожаление — основное развитие балета происходит в настоящее время не в России, а на Западе. «Балетные классы Суламифи Мессерер, где преподается классический русский стиль, — самые популярные и наиболее посещаемые в Лондоне», — писала британская газета «Обсервер».

Кого бы еще не забыть из балетных звезд? Латыш Марис Лиепа. Его дети — Авдрис и Илзе. Из совсем новеньких звезд — «божественная» Диана Вишнева (мать татарка, отец русский), грузинка Нина Ананиашвили.

А теперь послушаем рассказ Екатерины Максимовой: «О своих предках знаю мало. Да, моя прабабушка — двоюродная сестра Рахманинова и сестра композитора Александра Зилоти. Конечно, в семье их имена как бы витали в воздухе. Но были трудные годы, когда этим не гордились. У нас половина родственников — эмигранты. До войны Рахманинова вообще нельзя было ни исполнял, ни упоминать. Только после войны его имя вернулось в нашу культуру…» («Общая газета», 1998, 23 июля).