Газета Завтра Газета - Газета Завтра 11 (1215 2017) Страница 9

Ну, и как нам рассказали на Викиликсе, есть следующий слой: ЦРУ, уже не спрашивая про коммерческие интересы, просто поверх технических решений производителей ставит какие-то хакерские прилады, которые позволяют забирать данные, ни с кем не договариваясь.

Общество пока не слишком напугано тотальным контролем. Многие рассуждают так: "Какая разница, читает, слушает, смотрит меня АНБ или ЦРУ — или нет? Вот ФСБ пугает, а иностранцы за мной, скорее всего, не шпионят, потому что я им неинтересен. А даже если шпионят — подумаешь! Чем они мне могут повредить, я простой человек, скрывать мне нечего, секретов нет". Но здесь есть очень простое рассуждение, заключающееся в том, что современная разведка работает так же, как современные рекламные технологии. Они выкачивают всё — это называется "большие пользовательские данные". И для них важен процент конверсии того, что они собирают, во что-то полезное с точки зрения влияния. То есть они собирают данные на всех, а находят компромат или какие-то слабые стороны только у одного процента населения, условно говоря. А от этого процента через пятнадцать лет 1% станет влиятельным — студенты и школьники подрастут, бизнесмены разбогатеют, мелкие чиновники продвинутся до уровня крупных. И даже если это 1% от 1% — неважно, потому что позволит накопить несколько сотен или тысяч точек влияния на страну на очень высоких уровнях, благодаря собранному компромату.

Так что для России налицо угроза для суверенитета. Или дыра в нём — я бы даже так сказал. Для минимизации этой угрозы требуется то, что называется импортозамещением. За последние годы здесь сделано довольно много. В рабочей группе при администрации президента я это наблюдаю. Создан реестр отечественного программного обеспечения, принят закон, что при госзакупках оно должно иметь приоритет, если нет серьёзных обоснований того, что оно не годится и надо купить западное. Начались первые иски и процессы по пересмотру сделок, в результате которых куплено западное без достаточных оснований. Один из очень хороших итогов — то, что имеется три тысячи программных средств в этом реестре, введённом Минсвязи. Видно, что у нас практически закрыта вся продуктовая линейка. Даже есть несколько операционных систем. По всему прикладному программному обеспечению есть отечественные аналоги — и часто очень сильные. Те, кто этим реестром непосредственно занимается, говорят, что сами были изумлены — сколько у нас, оказывается, всего есть. Просто для этих решений не было ни денег от институтов развития, ни рынка, который закон о приоритете отечественной продукции и должен создать. То есть импортозамещение — очень перспективная история, которая заработает по-хорошему через два-три года.

Уже сейчас информационный суверенитет возникает кусками, точечно, очагами. Например, понятно, что в оборонке и спецслужбах этого суверенитета сильно больше. Если сейчас заработает реестр Минсвязи в сопровождении соответствующего закона, то и в других госорганизациях суверенитета станет больше — будут покупать отечественное. Параллельно нужно ещё защиту строить, то есть спецслужбы должны на это работать. Должны быть приняты законы, защищающие интернет-пространство. Это всё постепенно развивается. Думаю, что на горизонте в три года мы довольно сильно защитимся, быстрее — вряд ли.

На самом верху об этом думают, что заметно даже на бытовом уровне. Большинство чиновников из тех, кто этим занимается, перешли на маленькие кнопочные телефоны, смартфонами в рабочее время не пользуются. Телефоны при серьёзных разговорах сдаются в специальный ящик на входе в кабинет. Суды, следователи, спецслужбы, чиновники уже осознали, что такое интернет, информационные технологии. Только некоторые публичные политики сверкают айфонами… Но солидные, разумные люди давно уже понимают, что к чему.

Про Доктрину информационной безопасности РФ можно сказать: её главное свойство — что мы, "айтишники", теперь явно говорим на одном языке с людьми, которые эту доктрину писали. В ней не было ни одной очевидной глупости, не было никаких технически неверных высказываний — её писали грамотные люди.

Разведка США: преступность, терроризм и новые технологии ближайшего будущего

Разведка США: преступность, терроризм и новые технологии ближайшего будущего

Елена Ларина , Владимир Овчинский

16 марта 2017 0

Российские СМИ уже сообщали о новом докладе Национального разведывательного совета США «Глобальные тренды: парадоксы прогресса», подготовленном офисом директора национальной разведки в январе 2017 года  для представления в Конгрессе США. Совершенно справедливо указывалось на явно антироссийский характер доклада. Россию в докладе обвиняют во всех смертных грехах: в развязывании агрессии в различных регионах, кибератаках на США и другие страны, разжигании новой «холодной войны» и даже … в подготовке к мировой войне!

Эти положения доклада — на совести его составителей.  Но в то же время нельзя обойти вниманием ряд положений, которые являются плодами серьёзной аналитики и представляют значительный интерес для концептуального осмысления проблем мировой безопасности и национальной безопасности России.

Многие выдающиеся ученые (Жак Аттали, Мэтью Барроуз, Элвин Тоффлер и др.) строили свои модели  ближайшего будущего, исходя из того, что   преступность  и терроризм не только  не  уменьшатся, а станут реальными угрозами для человечества. На таких же позициях стоят многие исследовательские коллективы, делающие прогностические оценки в докладе разведсообщества США.

Авторы доклада, например, полагают, что несмотря на технический прогресс последних десятилетий, глобальные тенденции указывают на тёмное и сложное ближайшее будущее. Преобладающая направленность изменений – возрастание напряжённости.

Меняется мировая экономика .  В ближайшем будущем сохранится слабый экономический рост. Крупнейшие экономики столкнутся с сокращением рабочей силы и уменьшением прироста производительности труда. До настоящего времени странам G7 не удалось полностью восстановить экономическую ситуацию после финансового кризиса 2008-2009 гг. Они имеют большие долги, сохраняется слабый спрос. Население высказывает сомнения относительно глобализации.  Низкие темпы экономического роста будет вести к социальной напряжённости  в развитых странах и увеличивать бедность – в развивающихся.

Технология ускоряет прогресс, но усиливает противоречия. Быстрый технологический прогресс приведёт к более быстрым изменениям и новым возможностям. Он также обострит противоречия между победителями и проигравшими в экономической гонке как внутри отдельных стран, так и в глобальном масштабе. Автоматизация и искусственный интеллект способны изменять экономику быстрее, чем система  управления адаптируется к этим переменам.  Прогресс искусственного интеллекта и робототехники ведёт к тому, что число рабочих мест, подлежащих автоматизации намного превышает число вновь создаваемых рабочих мест, связанных с разработкой и обслуживанием сложной техники. Кроме того, автоматизация снижает зависимость развитых стран от миграционных потоков и затрудняет трансферт технологий и капитала для бедных стран.

Управление становится более трудным.  Население потребует у правительств обеспечить безопасность и процветание. Однако невысокие доходы, недоверие, поляризация и разнородность запросов различных групп населения будут препятствовать деятельности правительства. Технологии позволят расширить круг игроков, которые смогут блокировать или обходить политические действия. Регулирование глобальных процессов усложнится, т.к. придётся считаться с неправительственными организациями, корпорациями и небольшими группами. Это приведёт к переходу от международной системы управления и согласований к ситуационному решению по частным вопросам.

Изменится природа конфликтов .  Риск возникновения конфликтов увеличится из-за расхождения интересов среди ведущих держав, увеличения террористической угрозы, длительной нестабильности в слабых государствах и распространения смертельных, разрушительных технологий. Разрушающие общества и несостоявшиеся государства станут более распространённым явлением. Они будут обладать высокоточным оружием дальнего радиуса действия, кибер- и роботосистемами для проникновения в целевые инфраструктуры издалека и более доступными технологиями для создания оружия массового уничтожения.

В течение следующих 20 лет тенденции будут вести в беспрецедентном темпе к увеличению числа и сложности проблем. Наиболее разрушительными из них будут кибератаки, терроризм и экстремальные погодные условия.