Газета День Литературы - Газета День Литературы # 86 (2004 10) Страница 9

Может быть, кстати, мы это всегда и чувствовали на каком-то интуитивном уровне — иначе откуда в нас эта вечная тяга к путешествиям и познанию мира? Вот и известный киевский поэт Риталий Заславский опубликовал в украинском русскоязычном журнале "РАДУГА" (№ 3 за 2003 год) наполовину дневник, наполовину путевой очерк "Париж глазами старого мечтателя", в котором поведал о выпавшей ему на старости лет поездке к другу своей молодости, обосновавшемуся ныне в Париже и приславшему ему деньги на дорогу. Старость — это тот возраст, когда человек разговаривает уже не столько с людьми, сколько с Богом, поэтому многие пишущие приходят в это время к удивительной чистоте и прозрачности стиля, освобождаясь от всяческих поз и рисовок, и представая перед читателем во всей оголенности своих душ. (На такой уровень прозы, к примеру, вышел в последнее время поэт Олег Шестинский, опубликовавший целый ряд замечательных исповедальных рассказов в журналах "ВЕРТИКАЛЬ", "СЛОВО", "К ЕДИНСТВУ!" и других.) Таким же показался мне и очерк Риталия Заславского, в котором автор с одинаковой доверительностью к читателю рассказал как о своих человеческих слабостях, так и о душевной щедрости других (порой совершенно случайных) людей.

Душевная щедрость — это, наверное, вообще один из важнейших объектов исследования для сегодняшних писателей, который обещает им яркие художественные находки. Именно об этом свидетельствует роман Веры Галактионовой "На острове Буяне", напечатанный в журнале "НАШ СОВРЕМЕННИК" (№№7 и 8 за 2003 год) — кстати, единственное запомнившееся мне произведение не из дневниково-мемуарного жанра, которое я прочитал в весенне-летних номерах журналов. Надо сказать, Галактионовой удалось создать удивительно гармоничное полотно, соединяющее в себе одновременно и дурость нашей российской жизни, с ее пьянством и разглагольствованиями вместо работы, и спасительно-очистительную силу женской любви, и глубокую народную мудрость и прозорливость, позволяющую неграмотным старухам понимать, КТО РУКОВОДИТ РОССИЕЙ ("Как — кто?.. Заграница", — отвечает на аналогичный вопрос одна из закутанных в платки женщин в буянском магазине), и многие другие стороны сегодняшней действительности, включая и ту самую душевную щедрость, которая ведет по жизни главную героиню романа — Брониславу.

Читая роман, понимаешь, что какая бы мерзость ни наполняла нашу жизнь, а если у соседского двора сгружаются доски и бревна, значит, там собираются строить новый дом и рожать детей — а это говорит о том, что люди не намерены сдавать страну нелюдям и вампирам, жизнь будет продолжаться, и это сегодня главнее всякой национальной идеи.

Вот только жаль все-таки, что Галактионова оборвала свой роман, не оставив четкого намека на то, удастся ли выжить раненому Кеше. Почему-то хочется, чтобы этот беспутный пьющий поэтишка всё же выкарабкался из смертельной воронки и обрел, наконец, чувство любви и Родины... История литературы знает случаи, когда автор прислушивался к голосу читателей и дописывал к своему произведению новый хэппи-энд или даже полновесное продолжение.

В завершение своего обозрения хочу упомянуть о еще двух недавно вышедших номерах журналов — "ВСЕРУССКIЙ СОБОРЪ", в котором опубликован мой путевой очерк о путешествии по Германии и Франции, и "РУССКОЕ ЭХО", где помещены страницы из моего же дневника, но поскольку о себе любимом писать все же несколько нескромно, то я оставлю эти вещи на суд самих читателей, тем более что с 2004 года на журнал "Русское эхо" можно подписаться в любом почтовом отделении.

Может быть, и не так ярко, как того хотелось бы, но русская литература, слава Богу, пока еще живет и сдаваться не собирается. Буквально на днях мне сообщили о том, что нечто невероятно выдающееся опубликовано в последнем номере журнала "СЕВЕР", который редактирует в Петрозаводске Станислав Панкратов, но на сегодняшний день этот журнал ко мне из Карелии еще не дошел, поэтому о нем мы, скорее всего, поговорим в одном из моих следующих журнальных обзоров. Так что будет причина встретиться.

Марина Струкова РЫЦАРСКАЯ РУСЬ (О книге Дмитрия Нестерова "Скины. Русь пробуждается")

Эту книгу Дмитрий Нестеров написал три года назад — двадцатилетний рабочий парень, простой русский человек, который на своей шкуре испытал прелести современного бытия. Безработица, обида за свою некогда могучую Державу, стремление достичь достойной жизни не ценой собственной совести. Наша лучшая молодежь, думающая, искренняя и героическая,— это не полупьяные представители богемы, не яппи, сидящие в роскошных офисах, не воспитанники элитных колледжей, о которых потом скажут: Родина бизнесмена — это его карман. Надежное будущее нашей нации — подростки в полувоенной одежде, в тяжелых ботинках с высокими берцами. Днем они за гроши пашут на заводах, а вечером идут бить тех, кто оккупировал их родину с легкой руки демократической системы. Конечно, оккупация России кавказцами — лишь следствие политики Кремля, но если до Кремля пока не добраться, нужно делать что можно, а не проводить время на бессмысленных митингах. Скинхеды — это не партия, подчиненная какому-нибудь маленькому фюреру, который задыхается в ошейнике спецслужб. Скинхеды — стихийное общественное движение, возникшее в глубинах народных масс во имя самосохранения нации и земли своих предков, не имеющее определенного руководства, которое рано или поздно попадет под контроль властных структур и тем опасно. И хотя герой Дмитрия Нестерова в конце концов вступает в политическую партию, я не думаю, что старшее поколение создало что-то равное живому, бунтарскому движению бритоголовых. Разве что создадут сами скинхеды — неподкупные защитники России, пока неоцененные ею по достоинству. Автор, сам во многом являющийся прототипом главного героя, образ его выписал объемно и реалистично. Это не плакатная фигура супермена с Гитлером в башке и наганом в руке, все намного сложнее и интереснее. Он героичен и трогателен, жесток и благороден.

Почему кого-то удивляют эти качества в одном человеке? Ведь это настоящий юный славянин, предки которого безжалостно расправлялись с врагами, но оберегали и любили свой народ. Это русская душа нараспашку — не забитая, не забывшая о чести и славе. Все те положительные качества, которые жаждут пробудить в русском человеке патриоты, в этом парне уже пробудились: он действует, он побеждает. Разве это не радость? Он похож на всех в своей любви к близким, он велик в своей любви к нации. Это мышление историческое, когда человек за мозаикой обыденных фактов видит судьбу общества в целом и готов отвечать один за всех. Как ответил за всех скин по кличке Молодой, погибший в неравной драке. Строки, рассказывающие о гибели и похоронах Молодого, пожалуй, самые пронзительные и трагические в повести. Мы видим, что для друзей погибшего смерть одного из соратников не случайна, они воспринимают ее как явление, к которому готов каждый из них, а если бы их деятельность была для них просто жестоким развлечением, они были бы шокированы и отступили. Не так ли? Но каждый из них готов к гибели за свои убеждения.

"Квас подошел… накрыл рукой скрещенные руки Молодого… достал маленький запаянный сверток из толстого полиэтилена и быстро сунул в гроб под покров, под скрещенные руки. Полиэтилен, как и пластик, долго разлагается, и пройдет пара сотен лет, и давно уже отшумит и отклокочет их жизнь, и от их могил ничего не останется, и от могилы Молодого ничего не останется…только в земле будут вечно лежать эти свертки, положенные руками соратников в гробы погибших друзей, свидетельствуя, что жили такие люди, сражались и погибли. И вдруг кто-то откопает случайно это послание вымершего давно поколения, и найдет в свертке… листок мелованной бумаги… И прочтет на листке рунами старательно выписанную надпись: "Устинович Антон Станиславович/Молодой, 1980-1998. Погиб в бою 22 декабря 1998 года, сражаясь с врагами нации, приняв смерть там, где пощада не могла принести ему чести". И здесь над этими страницами читатель вдруг проникается величием этих подростков, одержимых любовью к Родине и ненавистью к ее врагам, и драка уличная уже не драка, а уличный бой! И мы видим — к лицу им были бы латы и по плечу меч. Это возрожденная из пепла идей былинная рыцарская Русь. Подтекстом книги, на первый взгляд незаметным фоном современных событий, автор сделал прошлое России, к фактам его обращается главный герой, чтобы найти подтверждение своей правоты в глазах близких, порой не понимающих его идеалов, а еще ему помогает в этом литература. Впрочем, больше места в книге отведено активным действиям, а не размышлениям, ведь героя мы застаем не в фазе духовного становления, а уже сформировавшейся личностью, он знает своего врага, видит цель, так что размышления остаются за кадром. Но, описывая комнату Кваса, автор знакомит нас с перечнем его любимых книг и кассет, что помогает читателю увидеть еще одну грань характера героя: "…массивные тома словарей — Даль, БЭС, Брокгауз и Ефрон, четырехтомник "Мифы народов мира", "Доктрина фашизма" самого Дуче, рассказы Шукшина, Пикуль, Мережковский, "Миф 20 века" Розенберга и шикарный фотоальбом "СС — любимые войска фюрера", Толкиен, Перумов..." Подборка музыкальных кассет тоже неслучайна: "Коловрат", "Вандал", "Темнозорь", "Северные врата"… Автор и его герой одинаково любят хорошие честные книги и простые мужественные песни. Искусство для Кваса — неотъемлемая часть жизни, обогащающая ее мудрыми прекрасными мыслями, это внутренняя связь героя с прошлым России и ее будущим. Он читает из старинной книги, подаренной его предку в 1912 году: