Лилия Неменова - Щен из созвездия Гончих Псов Страница 18

Когда они проснулись, солнце уже клонилось к закату. Изотоп потянулся и заворчал от радости: все было, как в его снах — деревья, трава, цветы… Не хватало только вкусной, сытной еды. Но раз уж здесь было так хорошо, еда должна была появиться!

Они побежали дальше, вдоль рощи, пока не уткнулись в длинный зеленый забор, из-за которого доносился упоительный запах чего-то наваристого и сдобного.

Забор принадлежал совхозному детскому саду, куда ребятишек вывозили на все лето загорать, купаться и радоваться. Изотоп и Щен без труда нашли удобную лазейку и выскочили прямо на игровую площадку, где ребятишки под руководством воспитательниц водили хороводы и пели… Увидев Изотопа и Щена, дети окружили их, каждый норовил с ними познакомиться и устроить веселую возню. Даже воспитательницам, обычно недолюбливавшим кошек и собак, понравились приветливые щенки — один большой, другой маленький, которых словно вынули из витрины игрушечного магазина… Они всей гурьбой направились к поварихе, тете Дусе, и та вынесла две мисочки пшенной каши, обильно политой мясным соусом… Потом детишек увели на полдник, а щенки проскользнули в ту же щель и снова улеглись на теплой траве.

Изотоп блаженствовал — его мечты сбылись! Мир прекрасен, таким и останется. Он был убежден, что теперь всегда будет солнце, трава и вкусная еда, которой их накормила добрая тетя Дуся.

Его блаженство нарушал только Щен. Он лежал, опустив голову на передние лапы, ушедший в себя, и не откликался на призывы Изотопа побегать и поиграть.

День между тем клонился к вечеру. Солнце уже скатилось за деревья, подул пронзительный ветер, звонки речных трамваев стали доноситься все реже, и Изотоп почему-то вдруг вспомнил Володю, свою квартиру, даже Робика… Он вовсе не хотел домой, но с наступлением вечера мысли эти окружили его с какой-то пугающей отчетливостью…

И вдруг он увидел, что Щен решительно поднялся и отряхнулся.

— Ты что? — тревожно спросил Изотоп. — Проголодался? Пойдем снова на кухню…

— Иди один, — коротко ответил Щен. — Я спешу. Надо успеть на последний трамвай.

Изотоп от огорчения даже весь как-то съежился.

— Щен, — пробормотал он, — ты же не бросишь меня одного! Здесь так хорошо, красиво, и… Наконец-то я попал в свои сны!

— Оставайся, а я не могу. Мне надо вернуться к Рыжику, и обязательно сегодня, потому что он будет волноваться.

— Но зачем тебе туда? Разве здесь плохо? Мы сыты, нам весело, а спать можно на площадке под навесом — нас уже знают и не прогонят!

Щен нетерпеливо вздохнул.

— Я ведь говорю — оставайся, — повторил он. — А я должен вернуться к Рыжику.

— Но почему?!

— Ну как тебе объяснить? Потому что он любит меня, а я — его.

— Не понимаю… — Изотоп уставился на него. — Что это такое — любит?

— Это… — Щен в затруднении почесал у себя за ухом. — Это… ну, когда без кого-то не можешь.

— То есть как не можешь? Почему?

— Потому что без него не так светит солнышко, и не так дует ветер, и даже мозговая косточка становится поперек горла… Ну, не знаю я, как объяснить!

— По-моему, ты и вправду не знаешь, — сочувственно отозвался Изотоп. При чем тут солнышко, ветер и косточка?

— При том, что пока я не встретил Рыжика, я был один! А теперь мы вместе, и никого другого мне не надо ни во сне, ни наяву!

Наступило долгое молчание. Изотоп тяжело вздохнул.

— Наверное, ты говоришь правду, хотя я этого не понимаю. У меня все иначе. Мне кажется, здесь, в этом поселке, я впервые увидел свет. Мне нравятся деревья, трава, дети… Я не хочу уходить!

— Хорошо, — сказал Щен. — Поживи тут, а мы с Рыжиком приедем тебя навестить. Если тебе будет плохо или грустно, мы заберем тебя обратно. А теперь я побежал!

Он махнул Изотопу хвостом и начал быстро спускаться по тропинке, ведущей к причалу.

Изотоп долго смотрел ему вслед, потом вздохнул и направился к знакомой дыре в заборе. Когда он пришел на кухню, там все уже было закрыто, но у крыльца стояла миска с густым супом, а на ступеньке сидела тетя Дуся, немолодая женщина с добрым, печальным лицом.

— Явился? — сказала она. — А где же твой дружок? Ну, ладно, вернется, накормим и его. Ешь!

Благодарно взглянув на нее, Изотоп съел всю миску и, чувствуя приятную тяжесть в желудке, растянулся тут же на земле, у ног женщины.

— Нет, — сказала она. — Тут не место. Пошли ко мне!

Изотоп послушно последовал за ней. Они пришли к маленькому крыльцу с обломанными перилами. Тетя Дуся открыла дверь и поманила Изотопа. Он очутился в просторных сенях и настороженно огляделся, но нигде не было ни полотера, ни пылесоса, ни Робика. Пахло травами, пылью и мышами.

— А ты, видать, породистый, — задумчиво сказала тетя Дуся. — На картинках, помнится, таких видела. Ну, ладно, живи, коль хозяева не отыщутся. Веселее мне будет, да и спокойнее… Звать-то тебя как? Помню, был у нас пес Марс…

Она постелила на пол старый ватник и приказала:

— Ложись, Марс!

И тут Изотоп окончательно понял, что сны его сбылись. Даже ненавистная кличка ушла от него навсегда. Завтра опять будут деревья, дети, цветы и эта женщина с добрыми руками — его новая хозяйка. Он повалился на ватник и крепко уснул.

Вот тут-то все и началось…

В первые же мгновения сна Изотоп увидел Робика, натирающего паркетный пол. Взвизгнув от ярости, он проснулся, оглядел сени, ощутил милые сердцу запахи и успокоился. Но не успел он закрыть глаза, как перед ним, словно из-под земли, выросли телевизор и пылесос. И хотя вокруг было тихо, в ушах Изотопа зазвучал бурный мотив, который особенно любил и всегда напевал Володя…

Изотоп вскочил, отряхнулся и снова лег. И сейчас же увидел установку цветомузыки, стремительно бегущие по стенам и потолку разноцветные пятна…

И тут Изотоп понял, что покоя и счастья не будет! Он поднял голову и завыл так жалобно и протяжно, что с огорода прибежала тетя Дуся и с изумлением уставилась на своего беспокойного питомца…

А Щен тем временем ехал на речном трамвае обратно в город. Он торопился и нервничал, ему казалось, что трамвай еле ползет. На берегу уже зажглись фонари, из городского сада доносились звуки музыки, когда он вихрем взлетел по откосу в знакомый сквер и промчался по нему к дому.

Рыжика и Володю он заметил сразу. Они стояли у подъезда, вид у них был озабоченный и встревоженный, как у людей, которые не знают, куда двинуться и что предпринять.

— Вот ион! — с облегчением воскликнул Рыжик, когда Щен с разбегу бросился ему в ноги. — Где ты был, паршивый пес? Бегал с Изотопом? Вот видишь, — обратился он к Володе, — не волнуйся. Сейчас явится и твой красавец.

Они с Рыжиком поднялись в свою квартиру, а Володя остался дожидаться Изотопа. В прихожей Рыжик основательно шлепнул Щена.

— Я потерял из-за тебя два часа, — сердито сказал он, — а у меня на счету каждая минута! Завтра мы улетаем в Западную Сибирь. Сперва я хотел оставить тебя с Борисом, но ты такой неслух, что у меня там не будет минуты покоя. Поэтому… Ну что ты расцвел, как майская роза? Там ты у меня узнаешь, что такое дисциплина! Я буду держать тебя только на коротком поводке!

— Это далеко — Западная Сибирь? — осведомился Щен, дипломатично отводя вопрос о коротком поводке. — Что там случилось?

— Это очень далеко, — объяснил Рыжик. — Там тайга, огромный лес, где ищут нефть.

— А что такое нефть?

— Ну, это такая темная маслянистая жидкость. Ею пахнут все автомобили, мотоциклы и самолеты. Вернее, не ею, а бензином, который из нее получается. Моя зажигалка, например, тоже пахнет бензином.

— Бр-р, — проворчал Щен, который терпеть не мог запах зажигалки. — А что там еще есть, в этой тайге?

— Звери разные.

— И пантеры?

— М-м… не думаю. Зато много других: медведи, волки, зайцы и эти, как их… соболя. И я очень советую тебе держаться от них подальше.

В это время раздался звонок в дверь. Рыжик пошел открывать и вернулся с Володей, таким усталым и расстроенным, что Щену стало его жалко.

— Обегал сквер, улицы, пристань, — печально сказал он. — Я уж думаю, не подхватила ли его собачья будка? Завтра с утра туда помчусь. О, господи!

— Давай, — сказал Рыжик. — Я бы, конечно, поехал с тобой, но мы завтра рано утром уезжаем.

— Удивительно к ним привязываешься, — вздохнул Володя, глядя на Щена, который растянулся на подстилке и крепко зажмурил глаза. — Полный дом техники, ни минуты свободной, а без него тоскливо. Вот открою сейчас дверь — этот чертовый Робик мигнет своими лампочками! А Изотопа нет…

«Вот те на, — подумал Щен. — Оказывается, Володя тоже любит Изотопа, просто тот не понимает. Жаль, я не знал этого раньше».

— Ну что ж, счастливо, старик, — после долгой паузы сказал Володя. Смотри не заблудись в тайге и его не потеряй.

Он как-то странно махнул рукой и вышел. Рыжик задумчиво глядел ему вслед.