Джон Кац - Собака, любовь и семья Страница 42

До недавнего времени Трикси проводила большую часть дня на коленях у миссис Анжелы, бдительно следя со своего поста за окружающей обстановкой. Миссис Джиаматти договорилась с детьми из своего церковного прихода, что они будут выводить Трикси на прогулки утром и вечером, особенно в дождь или снегопад, когда выбираться на улицу ей особенно трудно. Однако в теплые солнечные деньки, когда обе компаньонки чувствовали себя сносно и ноги миссис Джиаматти болели не слишком сильно, они с Трикси спускались на лифте и направлялись в небольшой парк, где могли посидеть на скамейке, подышать воздухом, поболтать с кем-нибудь из приятельниц миссис Джиаматти. К сожалению, почти никого из них уже не осталось.

— Все мои подруги ушли из жизни или переселились в дома престарелых, — миссис Джиаматти покачала головой. — Почти никого не осталось, к тому же мы редко выходим из дома. — Подруги Анжелы да и она сама не имели привычки «висеть на телефоне», что только усугубляло чувство одиночества. Однако присутствие Трикси во многом меняло дело.

Традиции, в которых была воспитана Анжела Джиаматти, не позволяют излишне проявлять чувства — хоть к людям, хоть к собакам, — но женщины все равно любят поворковать над своими детишками. При упоминании о дочерях или внуках миссис Джиаматти заметно оживилась и, просияв, разложила передо мной семейные фотографии.

— Что осталось человеку, дожившему до моих лет? — Миссис Джиаматти отхлебнула крепкого чаю, который пила без молока и сахара. — В таком возрасте вечно то слишком жарко, то слишком холодно, то вдруг навалится болезнь или усталость, поэтому у стариков достаточно времени, чтобы оглянуться назад и понять, что жизнь осталась в прошлом, а впереди ничего уже нет. Смерть меня не пугает.

Что же я вижу, оглядываясь назад? Свою семью. Я вижу своих родных. И Трикси — она ведь тоже часть семьи, которая столько лет жила в этом доме; она — все, что у меня осталось. Я очень люблю своих детей, но у них своя жизнь, — да так и должно быть. А у меня есть Трикси, да благословит ее Господь.

Анжела не любила жаловаться. Каждому приходится решать свои проблемы, и многим — гораздо более серьезные; проблемы вообще являются неотъемлемой частью нашей жизни, поэтому она благодарила судьбу за то, что имела.

Миссис Джиаматти родилась в Ньюарке — так же, как и ее муж, Винсент, который уже в тридцати пятилетнем возрасте возглавил в Монтклере Департамент общественных работ. Она считала, что обязана посвятить себя семье, и не работала до тех пор, пока дочери не окончили школу, а затем поступила на должность секретаря в местную школу. Выйдя на пенсию, они с Винсентом переехали в этот дом — вместе с Трикси, которую Винсент тоже обожал. Вскоре муж скончался от болезни почек.

Будучи глубоко религиозным человеком, Анжела не пропускала ни одной воскресной службы, пока не случилось несчастье с ногами. Теперь миссис Джиаматти ходит к мессе не чаще одного раза в месяц.

— Но ведь можно молиться и дома, — заметила она, указывая на изображение Иисуса, висящее на стене гостиной. — Да и отец Джозеф частенько заходит меня проведать, я очень благодарна ему за доброту.

Она ужасно скучала по дочерям, но никогда не говорила им об этом, — они и так чувствовали свою вину из-за того, что им пришлось уехать.

— Ни одна мать не могла бы пожелать большего. Слава Богу, у каждой отличный муж с хорошим заработком, прекрасные дети, красивый дом. Господь услышал мои молитвы, жаль только, что Винсент не дожил до рождения внуков.

Внуков было четверо. Бесчисленные снимки, запечатлевшие различные стадии их взросления, смотрели на меня отовсюду — младенцы на пляже, дети, празднующие очередной день рождения, подростки в Диснейленде. Пусть Мария с Тиной не могли часто навещать свою мать, но они, по крайней мере, позаботились о том, чтобы она была в курсе всех важных событий их жизни.

Уйдя на покой, миссис Джиаматти не отказалась от привычного образа жизни — даже после смерти Винсента — и неотъемлемой частью этого образа жизни была Трикси. Три раза в день Анджела обязательно выходила на прогулку, участвовала в благотворительной работе церковного прихода, встречалась с друзьями. Иногда она предпринимала вылазки в Атлантик-Сити (до всей этой истории с ногами), чтобы просадить пять долларов в игровых автоматах, и два — три раза в год отправлялась навестить дочерей, подгадав свой визит к их отпуску, — на это время Трикси оставалась в гостинице для собак у доктора Кинг. В каком-то смысле это были беззаботные годы.

Трикси всегда была рядом и, судя по снимкам, участвовала во всех самых важных событиях.

Миссис Джиаматти не забыла о том, как Трикси ждала ее дома, когда в больнице ей сказали о смерти Винсента. Она помнила, как Трикси поддержала ее, когда Мария, а следом за ней и Тина, переехали на Запад. И никогда не забудет о том, какое терпение проявляла Трикси, когда ее хозяйка начала ходить после операции, как они гуляли вдвоем… А потом еще и лучшая подруга Грейс умерла от рака яичников.

Собака стала важной частью ее жизни, хотя миссис Джиаматти принадлежала к поколению, представители которого неодобрительно относятся к тенденции очеловечивать животных. О Трикси она говорила по-другому, не так, как о дочерях или внуках, и не пыталась угадать, о чем думает ее собака и думает ли она вообще.

Она не разговаривала с Трикси, — по крайней мере, вслух — и не обсуждала с ней своих проблем.

Такое нежелание видеть в собаке человека не говорило о том, что миссис Джиаматти не была к ней привязана, не боялась ее потерять или кормила объедками. Трикси ела два раза в день: по утрам она получала маленькую баночку консервированного корма, а перед сном ей в широком ассортименте предлагались блюда итальянской кухни в домашнем исполнении, — больше всего ей нравились спагетти.

К тому времени я уже понимал, что люди любят собак по самым разным причинам: Роб обожал своего молчаливого Чероки не меньше, чем Сандра — маленького шпица, подарившего ей возможность проявить материнские чувства. Миссис Джиаматти видела в своей собаке не суррогат, восполняющий ей общество ее близких, а отрезок жизненного пути, с которым она была неразрывно связана. Трикси была звеном в цепи: глядя на нее, миссис Джиаматти видела не только любимую собаку, но и своего мужа, детей, всю свою жизнь, представавшую перед ней в виде белого полотна, на котором картины прошлого сменяли друг друга.

Альберт и Балкрофт, в 1988 году опубликовавшие свое исследование о влиянии домашних животных на семью, утверждают, что среди владельцев животных сравнительно немного людей, лишившихся своего спутника жизни. Этот феномен объясняется целым рядом причин: проблемы со здоровьем, расходы, ограничения, связанные с жилищными условиями, стремление к независимости. Пенсионеры из Монтклера не раз говорили мне, что не хотят заводить собаку, поскольку она почти наверняка переживет их.

Но для тех одиноких или осиротевших людей, у которых уже имелось животное в доме, оно может стать важным источником любви и дружбы. «Будучи объектом и источником любви, — отмечают Альберт и Балкрофт, — животные оказывают моральную поддержку людям, лишившимся семьи или живущим в окружении, неспособном оказать такую поддержку». Как выяснили исследователи, такое умение присуще именно собакам.

Я прочитал этот отрывок Анжеле Джиаматти. Она с улыбкой покачала головой. Миссис Джиаматти понятия не имела о том, что имеют в виду авторы, говоря о «моральной поддержке» и, судя по всему, не собиралась углубляться в эти проблемы.

— С Трикси мне не так одиноко, благодаря ей я чувствую себя при деле, — пояснила она.

— Когда умер Винсент, мы остались с Трикси вдвоем, и отлично справлялись. Она хороший компаньон и вообще хорошая девочка. Эй, Трикси? — Услышав призыв, Трикси с трудом поднялась с подстилки, подошла и, вильнув хвостом, села у ног миссис Джиаматти. Посидев, она ушла обратно и снова улеглась. Она выглядела неважно.

Если бы не Трикси, миссис Джиаматти, вероятно, уступила бы просьбам дочерей: еще два года назад, когда ее проблемы со здоровьем усугубились, они настаивали на том, чтобы мать переехала в дом престарелых при католической церкви.

Миссис Джиаматти знала о том, как Марию и Тину беспокоит ее одиночество. Ей и самой было нелегко. С каждым днем любой пустяк давался ей все труднее. Она понимала, что не сможет долго обходиться без посторонней помощи да еще и заботиться о старой собаке. Но ей не хотелось уезжать из Монтклера, а о том, чтобы расстаться с Трикси, не было и речи. Миссис Джиаматти не хотела усыплять собаку прежде, чем пробьет ее час.

Мне неоднократно приходилось слышать от ветеринаров Монтклера о том, каким страданиям подвергают своих собак хозяева, отказывающиеся их усыпить, но миссис Джиаматти была реалисткой. Она не хотела обрекать собаку на мучения и, если Трикси больше не сможет есть спагетти или ходить… Д-р Кинг обсудила с ней, что придется сделать, когда настанет время. «Иногда истинная любовь заключается в том, чтобы не заставлять собаку жить дальше», — произнесла она, цитируя ветеринара. Она была согласна с этим утверждением.