Энн Куин - Оттепель Страница 21

– Но люди же не все такие, есть благодарные.

– Конечно, есть. Мне недавно как раз написала благодарственное письмо одна семья, которой мой фонд помог пять лет назад. Мне очень понравилась фраза из него: «Большое спасибо вам, что откликнулись на мое желание. Накопив денег за год и продав подаренную квартиру, мы купили себе маленький домик. Да, кстати, нас уже трое. Большое спасибо». Мило, да?

– Это же сколько денег у тебя уходит?

– На жизнь хватает. Тем более я помогаю не всем.

– То есть?

– Я не помогаю тем, кто не хочет помощи.

– Это как?

– Ну, например, когда пишут родители наркомана.

– Но они же тоже люди, – неодобрительно посмотрел он на Оливию.

– Он же не неизлечимо болен. Его никто силой не заставлял. Каждый, кто пробует наркотик, прекрасно проинформирован о том, как вредна эта штука, но он все равно делает первую пробу. Заметь, осознанно. А почему? Потому что ему хочется испытать неописуемых ощущений. Он мог бы попробовать альпинизм, прыжки с парашютом или даже поход на рок-концерт, но нет – он употребляет наркотик, потому что это так просто – проглотить таблетку.

– Наркотики – это не только таблетки.

– Но начинается все с простой таблетки. Прости, не люблю потребителей, – Оливия скривилась.

– Потребителей? – заинтересовался Торин.

– Ну да, людей, которым легче напичкать себя какой-то гадостью и ждать результата, например, сжигания жиров, чем пойти в тренажерный зал.

– Ах, эта категория людей.

– Так разве, выбирая кому помочь, – продолжила она, войдя в роль, – допустим, из того, кто родился с недугом, но всю свою жизнь стремится быть сильнее и тем, кто всю жизнь не знал нужды, а как нам известно, большая часть наркоманов – из обеспеченных семей, я с легкостью помогу первому.

Она на мгновение остановилась, казалось, чтобы утихомирить личное возмущение, и начала накладывать следующее блюдо.

– Исходя из всего сказанного, я могу только сказать, что анонимность это прекрасно.

– Если честно, я не против публичности.

– Боже мой, надеюсь, ты не подумал, что я тебя уговариваю. Каждый вправе поступать, как ему кажется правильным. Я просто поделилась с тобой своим мнением по поводу благотворительности, вот и все.

«Даже не знаю, зачем я так разговорилась, но мне так легко с ним общаться, как со Слоном».

– Тогда, если позволишь заметить, твоя позиция очень правильна.

– Спасибо! Ну, какие у нас еще планы на сегодня?

– Пока у нас один единственный план: доесть здесь все.

– Да, а помимо этого?

В ее глазах читалось: «я требую продолжения» – и он улыбнулся.

– Зачем портить сюрприз? Я сейчас назову тебе место, куда мы отправимся, а ты опять выдашь мне его энциклопедическое описание.

– Если честно, сегодня утром мне попалась туристическая брошюра только про этот форт, так что про остальные достопримечательности Аранских островов я, увы, ничего не знаю.

– И это прекрасно, – немного обрадовавшись, подытожил Торин.

За разговором Оливия и Торин попробовали четыре основных блюда, а нетронутым остался лишь десерт.

– Все очень вкусно! – сказала через время Оливия, закончив дожевывать. – Я и не думала, что мы почти все съедим.

– Мы не все съели, еще остался пудинг.

– Спасибо, но я сыта.

– Точно?

– Да.

Она демонстративно погладила живот, а он продолжал ей любоваться. Торин подозвал официантку:

– Мы бы хотели взять пудинг с собой.

– Хорошо, сер, – ответила Софи.

– А еще, – начал Торин, доставая термос из рюкзака, – вы не могли бы налить горячего глинтвейна в термос, пожалуйста.

Следующие слова он специально выделил, адресовав Оливии:

– Чтобы некоторые не думали, что я не умею думать наперед.

– Хорошо, сер.

– Да, и можно счет.

– Я сейчас принесу ваш счет, глинтвейн и Гиннес, если вы не передумали.

– Мы не передумали? – посмотрел он на Оливию.

– Да вроде нет.

– Мы не передумали.

– Я подойду через несколько минут, – сказала девушка и ушла.

– Мы уже уходим?

– У нас еще полтора дня, для того чтобы посетить другие рестораны.

– Полтора дня? – переспросила Оливия, не очень поняв.

– Да, сегодня и завтра.

– Но я думала, вчерашний день тоже входил? – Оливия запаниковала.

«Еще два дня и две ночи вместе с ним. Я могу к нему привязаться!»

– Вчера был день приезда, а послезавтра будет день отъезда, то есть два полноценных дня отдыха – сегодня и завтра.

– Да, но…

– У тебя какие-то планы? – он резко ее оборвал.

– Да нет, нет ничего, что нельзя отложить.

– Вот и прекрасно.

Каждая ее уступка ужасно грела его изнутри.

«Еще немного и ты будешь есть у меня из рук!»

Официантка вернулась через десять минут с бумажным пакетом с заказом. Она положила счет на стол. Торин, открыв кожаную папку, достал бумажник из кармана и положил деньги внутрь.

– Сдачи не надо, – сказал он девушке и встал из-за стола.

– Приятного отдыха, – пожелала Софи и, забрав счет, удалилась.

Торин подошел к вешалке и, сняв курточку Оливии, помог ей одеться. Затем, одевшись сам, он взял пакет с элем и поставил его и термос в рюкзак, и они вышли на улицу.

– Ух ты!

– Что такое? – переспросила Оливия.

– Я забыл, что велосипеды остались на парковке, – он почесал голову.

– Ничего страшного, тут идти десять минут, – успокаивала его она.

– Иногда я забываю, что ты не умеешь ныть и капризничать, – улыбнулся он.

– Большое спасибо, – обижено ответила она.

– Глупенькая, это же комплимент.

Они медленно начали идти к стояке, немного тяжело от плотного обеда.

– Я просто так привык к девушкам, которые не любят долгие прогулки из-за уродской обуви на высоченном каблуке, или которые не могут подать тебе ключ, когда ты меняешь колесо, потому что у них свежий маникюр.

– Может, ты не там искал? Просто я никогда таких не встречала.

– Ты же девушка, тебе легче.

– Здесь можно поспорить.

– Давай! – с энтузиазмом приготовился Торин.

– Не сейчас, ты и так думаешь, что у меня скверный характер, а так я тебя еще больше напугаю, – игриво отступила она.

– Хорошо, поговорим об этом позже?

– Согласна.

Они неспешно дошли до велосипедной стоянки и, сев на велосипеды, продолжили путешествие по острову Инишмор. Чуть более чем через час они подъехали к каким-то развалинам, состоящим из двух маленьких каменных стен, которые стояли приблизительно в метре друг от друга.

– Это церковь Святого Брендана, она считается самой маленькой церковью в мире, – просветил ее Торин.

– Красиво.

– Что ты сказала? – явно не поняв ее, переспросил Торин.

– Я сказала красиво, – громче повторила Оливия.

– Ты считаешь это строение красивым?

Он еще раз посмотрел на развалины и в недоумении переключил взгляд на нее.

– Нет же, я просто мысленно дорисовала крышу, дверь, омолодила стены. Попробуй!

Торин снова повернулся к остаткам строения и начал воображать себе, какой бы могла быть церковь, когда ее построили. Он стоял, не шевелясь, несколько минут пока не произнес:

– И правда красиво!

– Я же сказала! – слегка задрав нос, произнесла она.

– Будешь глинтвейн?

– Буду.

Он открыл рюкзак и, достав две чашки, налил в них глинтвейн. Из чашек шел пар. Торин хотел протянуть одну ей, но неожиданно заметил, как она его изучает.

– Нравлюсь?

– Что? – запаниковала она.

– Ты меня так разглядывала, будто бы любовалась.

– Не придумывай.

– Тогда что это было?

– Я просто вспомнила, когда увидела тебя первый раз всего такого строгого и солидного, а сейчас ты напоминаешь вечного беззаботного студента.

Она явно говорила о его спортивном стиле. Он с интересом пристально посмотрел ей в глаза.

– И каким я тебя устраиваю?

– В смысле? – она вспыхнула, покраснев.

– Какой-то из моих образов тебе более приятен? – уточнил Торин, давно осознав, что она уже попалась.

– В этом-то и сложность: мне почему-то кажется, что тебе в каждом хорошо.

Она подошла к нему и взяла кружку из его рук. Затем Оливия отвернулась лицом к развалинам церкви и сделала глоток. Она демонстрировала расчетливое самообладание, пытаясь рассеять все его догадки.

Торин, поняв, что она сама испугалась своего поведения, решил сменить тему. Он подошел к ней вплотную сзади и тихо проговорил:

– Пойдем со мной.

– Что? Куда?

Ее глаза расширились от его загадочного тона, и он с легкостью прочел в них страх, когда она на него смотрела.

– Тут недалеко, – продолжал наслаждаться он.

– Если у тебя разыгралось воображение, то давай договоримся, ты все свои фантазии оставишь при себе, и мы продолжим нашу прогулку, – вдруг выпалила вернувшаяся мисс Траст.