Мюссе Де - Галиани Страница 3

Тут рыдания заглушили пресекающийся голос графини. Ласки не оказывал на нее действия. Я стремился переменить разговор и обратился к Фанни:

- Теперь за вами очередь, прекрасная Фанни. Вы в одну ночь посвятились во все тайны? Ну, расскажите, как и когда вы узнали впервые радости чувств?

Фанни: О, нет, скажу вам прямо, я на это не решусь.

Альоиз: Ваша застенчивость, по меньшей мере, здесь не ко времени.

Фанни: Дело не в том, но после рассказа графини все то, что я могу рассказать будет незначительно.

Альоиз: Пожалуйста, не думайте этого, наивное дитя! К чему колебания разве не связали нас одни чувства, одно наслаждение? Вам нечего краснеть, мы уже много совершили и о многом можем говорить.

Галиани: Моя прелесть. Мы вас поцелуем, чтобы заставить вас решиться посмотрите на Альоиза! До чего он в вас влюблен, Фанни, он вам угрожает!

Фанни: Нет, нет оставьте, Альоиз! Я не в силах больше ... Галиани, как вы похотливы, Альоиз уйдите.

Альоиз: Курций во всеоружии и поразит вас, если вы не расскажете нам одиссею своего девичества.

Фанни: Вы принуждаете к этому?

Альоиз и Галиани: Да, да!

Фанни: Я росла до пятнадцати лет в полном неведении. Уверяю вас, даже в мыслях не останавливалась на том, что мужчина отличается от женщины. Я, без сомнения, жила беззаботно и счастливо. Но вот, оставшись одна, я почувствовала, как будто томление по простору. Я разделась и улеглась почти голая на диване... мне это так стыдно вспоминать. Я растянулась и раздвинула бедра, я двигалась туда и сюда. Не понимая, что со мной делается, я принимала самые непристойные позы. Гладкая атласная обивка дивана какой-то свежестью доставляла мне сладкое ощущение. Как я свободно дышала. Какое это было благостное и восхитительное ощущение, которое испытывало мое тело. Мне казалось, что я таю в лучах прекрасного солнца, становлюсь сильнее, больше.

Альоиз: Фанни, вы поэтичная душа!

Фанни: Я вам совершенно точно описываю свои чувства. Мои глаза с упоением блуждали по моему телу, руки ловили мою шею, грудь. Скользя вниз они останавливались и я против воли тонула в грезах. Слова любви непрестанно звучали у меня в голове со своим неясным смыслом. Наконец, я нашла, что я очень одинока, меня посетила какая-то жуткая пустота. Я поднялась с дивана и оглянулась вокруг. Некоторое время я оставалась в задумчивости. Голова моя печально поникла, руки опустились.

Потом, оглядывая себя снова и трогая себя снова, я спрашивала себя: все ли во мне закончено? все ли мое тело выполняет свое назначение? Интуитивно я понимала, что есть что-то, чего мне недостает и я желала этого всей душой. Вероятно, я имела вид помешанной, потому что я нередко ловила себя на том, что я безумно смеюсь. Руки мои раскрылись, словно для того, чтобы охватить предмет моего вожделения. Я дошла до того, что обняла сама себя. Я стиснула мои члены и ласкала, мне непрерывно было нужно живое, чужое тело, которое можно было обнять и приласкать... в мое странной иллюзии я хватала себя, воображая свое тело чужим.

Через стекло больших окон вдали виднелись огромные деревья и газоны, так манило пойти туда и поваляться на зелени, затеряться в чаще листьев. Я любовалась небом, мне хотелось улететь наверх, исчезнуть в синеве, смешаться с тучами и ангелами. Я могла сойти с ума. Кровь горячо прилила к голове. .. вне себя от восторга, я откинулась на подушки и одну из них зажала между ногами, а другую обняла руками. Я безумно целовала ее, даже улыбалась ей. Мне казалось, что она наделена способностью чувствовать. Вдруг я остановилась. Я вздрагивала и мне казалось, что я тону и исчезаю.

Ах, боже мой! - воскликнула я, вскакивая в испуге, чувствуя себя совсе мокрой. Ничего не понимая в том, что во мне произошло, мне стало страшно, я бросилась на колени, моля бога простить меня, если я поступила дурно.

Альоиз: Милая невинность! Вы никому не доверились, не рассказали того, что вас так напугало?

Фанни: Нет, я никогда никому этого не рассказввала, не осмелилась бы ... еще час назад я была невинной. Вы дали разгадку моей шарады.

Альоиз: О, Фанни, это признание переполняет меня счастьем! Мой друг, ну прими еще доказательства моей любви, Галиани, будьте свидетельницей моей любви, смотрите, как я полью сейчас этот божественный юный цветок небесной росой.

Галиани: Какой огонь! Фанни, ты уже обмираешь, о-о-о она наслаждается,

Альоиз: Я расстаюсь с душой. Я ....

И сладкая страсть кинула нас в опьянение, мы оба унеслись на небо.

После минутного отдыха я счел своим долгом приступить к своему рассказу.

- Я родился, когда мои отец и мать были полны сил и молодости. Мое детство было счастливо и протекало без слез и болезней. К тринадцати годам я был почти уже мужчиной. Волнение крови и вожделение живо давали себя знать. Предназначенный к принятию церковного сана, воспитанный со всей строгостью, я всеми силами подавлял в себе чувственные желания. Ночью во мне природа добивалась облегчения, но я боялся этого, как нарушения правил, в котором сам не был виноват. Это противодействие, это внутренняя борьба привели к тому, что я отупел и походил на слабоумного, когда мне случайно встретилась молодая женщина, то она мне казалась живосветящейся и источающей чудесный огонь. Разгоряченная кровь приливала к голове все сильнее и чаще. Это состояние длилось уже несколько месяцев когда однажды утром я почувствовал, что все мои члены сводит судорогой. При этом я испытывал страшное напряжение, а затем конвульсию, как при падучей. Яркое движение предстало передо мною с новой силой. Моим взорам открылся бесконечный горизонт, воспламененные небеса, прорезанные тысячами летящих ракет, ниспадая плавающих, наливающихся дождем сапфировых и изумрудных искр. Пламя на небесах утихло - теперь голубоватый огонь пришел ему на смену. Мне казалось что я плавал где-то в мягком и приятном свете луны.

Я бредил любовью, наслаждением в самых непристойных выражениях, а руки мои сотрясали мой высокомерный приап.

Впечатления, сохранившиеся от изучения мифологии, смешались теперь с видениями. Я видел Юпитера и с ним Юнону, хватающего ее за перул. Затем я присутствовал при оргии, при адской вакханалии в темной и глубокой пещере, охваченной зловониями: красноватый свет и отблески синие, зеленые отражались на телах сотен дьяволов с козлиными туловищами в самых причудливых и страстных позах. Они качались на качелях держа свои ... наготове и залетая на раскинувшуюся женшину, с размаху вонзая ей свое копье между ног. Другие, опрокинув непристойную набожную монахиню вниз головой, с сумашедшим смехом кувалдой всаживали ей великолепный огненный приап и вызывали в ней с каждым ударом парекопизы неистового наслаждения третьи, с фитилями в руках зажигали оружие, стреляющее пылающим приапом, который бесстрашно принимала в мишень своих раздвинутых бедер бешеная дьяволица. Повсюду слышалсяь гиканье и хохот, вздохи, обмороки сладострастия.

Я видел, как старый дьявол, которого несли на руках четверо, раскачивал гордо свое оружие сатанически-любовного наслаждения. Всякий падал ниц при его приближении.

Это было издевательским подражанием процессам святых тайн. Временами дьявольский приап волнами изливал потоки жертвенной жидкости.

Когда я начал приходить в себя от этого грозного приступа болезни, я почувствовал себя менее тяжко, но утешение духа усилилось.

Около моей постели сидели три женщины, еще молодые, одетые в прозрачные белые пенюары. Я думал, что у меня продолжается головокружение, но мне сказали, что мой мудрый врач, разгадав мою болезнь, решил применить единственно нужное мне лекарство. Я тотчас схватил белую упругую ручку и осыпал ее поцелуями, а в ответ на это свежие губы прильнули к моим губам.

Это сладкое прикосновение меня наэлектризовало.

- Прекрасные подруги, воскликнул я, - дайте мне счастья! Я хочу бескрайнего счастья, я хочу умереть в ваших обьятиях! Отдайтесь моему восторгу, моему безумию!

Тотчас же я отбросил все, что меня покрывало, и вытянулся на постели выпрямился высоко мой ликующий приап, кроме того я подложил под бедра подушки...

- Ну вот, вы, пленительная рыжеволосая девушка, с такой упругой и белой грудью, сядьте к моему изголовью лицом и раздвиньте ножки. Хорошо восхитительно! Светлокудрая, голубоглазая, ко мне! Ну, иди, сядь верхом н высокий мой трон, царица! Возьми в руки этот пылающий скипитер и спрячь его целиком в своей империи... ух... так быстро... качайся в такт, будто едешь медленной рысь продли же удовольствие.

А ты, чудесная красавица, такая рослая с темными волосами, с восхитительными формами, обхвати ногами вот здесь, сверху мою голову! Прекрасно! Догадалась с полуслова... раздвинь бедра пошире, еще, так, чтобы я мог тебя видеть, а мой рот будет тебя пожирать, язык же влезет куда захочет. Зачем ты стоишь так прямо? Спустись же, дай поцеловать твою шейку.

- Ко мне нагнись, ко мне! - закричала рыжеволосая, маня ее своим заостренным языком, тонким, как венецианская дева, подвинься, чтобы я могла лизать твои глаза и губы. Я люблю тебя... это мой рок.... ну, положи свою руку сюда... так, потихоньку...