Неизвестен Автор - Римские каникулы Страница 4

- Я с нетерпением ехал домой в надежде решить с тобой несколько задач, посмотри как он хочет лакать тебя.

Откинув простынь он показал мне свой вздыбившейся инструмент.

- Поцелуй его" - прошептал Джим. Он лег на кровать широко раскинув ноги. Я скользнула вниз и улеглась между его ног, чтобы мои губы оказались над инструментом. Взяв его в руки, поднесла к губам и поцеловала его огромную головку. Незнакомый, но довольно приятный, солоноватый вкус ощутила я. От этого прикосновения Джим вздрогнул и схватив мою голову прошептал: "Открой ротик Анна и приласкай его языком." Едва я успела выполнить его просьбу, как он резко пригнул мою голову, инструмент головкой уперся мне в горло, заполнив весь мой рот. Незная как быть дальше я инстиктино отстранилась.

- Не выпускай его продолжай ласкать языком, "сказал Джим. Он приподнимал и опускал бедра, от чего инструмент у меня скользил во рту. Меня тоже охватило желание. Прижавшись к телу Джима, я уперлась грудью в его ноги, желая доставить более удовольствие я добралась до комочка рукой под его инструментом и нежно стала его ласкать. Движение бедер Джима становились все быстрее. Он от блаженства перестал шевелиться и только стонал. Наконец напрягся до предела и с громкими Джима в мой рот хлынула жгучая струя влаги. Чтобы не захлебнуться я быстро глотнула, но она вновь заполнила мой рот, я сделала второй глоток по моему телу разлилась приятная нега. Через несколько дней я была готова к занятиям вновь. Когда пришел Джим мы повторили несколько занятий. Вдруг он поросил забраться на него, причем так, чтобы мои пухлые губки оказались около его рта. Встав на колени я приготовилась к блаженству, он не заставил меня ждать, нежно коснулся языком моего влажного тела, потом подтолкнул меня руками в перед в спину, от чего инструмент оказался у моих губ. Мигом поняв намерения Джима я, не дожидаясь его наставлений, схватила его инструмент рукой. Открыв рот вобрала, сколько могла. Джим взял рукой мои груди и языком проник в мое углубление. Началось невероятное. Я никогда не могла представить себе, что этот урок принесет столько блаженства. Полнота ощущений была настолько сильной, что незаметила как я несколько раз обессилила во время урока. Когда Джим заставил меня освободиться от инструмента, я была в таком экстазе, что он продолжал свои ласки. Постепенно его член стал набухать и был снова готов к работе. Крепко сжав его руками и, не переставая его ласкать, я начала быстрыми движениями руки двигать вверх и вниз кожицу инструмента. В ответ язык и губы Джима удвоили ласку. Быстрыми кругообразными движениями бедер я помогала ему, нежное тело касалось не только языка и губ, но и всего его лица. От изобилия влаги оно было мокрое. С каждым мгновением приближалось желанное чувство бессилия. И наконец я, а через некоторое время и Джим в полном бессилии с громкими вздохами прекратили это восхитительное занятие.

Ни ту ночь ни в следующею у нас не было желания продолжать уроки, настолько полным было удовлетворение. За эти дни мы много переговорили с Джимом. Самым главным было же возвращаться в колледж. Он обещал меня устроить в одну из школ для девочек, чтобы я жила в его городском имении. Меня это нисколько не обрадовало. Я привыкла к Джиму и мне нисколько не хотелось прерывать наши занятия. За два дня, до отъезда в город, приехал брат Петр и сразуже навестил Джима. Закрывшись в кабинете они очень долго очем-то беседовали. Затем Джим поднялся в свою комнату, лицо его было озабоченное, тяжело вздохнув он сказал: "Анна брат Петр мне все рассказал и он знает о наших занятиях. Устроил мне скандал и требует моего согласия на повторение с тобой нескольких уроков. Выхода нет надо подчиниться. Приготовься я сейчас приду."

Не смея ослушаться, потерять расположение Джима, я разделась и накинула на себя халат. Сев в кресло с трепетом ожидала их появления, невольно вспоминая о прошедших уроках. Я вынуждена признаться, что ничего против того чтобы повторить пару уроков с братом Петром не имела. Меня только беспокоило и смущало то, что Джим будет видеть это. Я еще не доумевала почему брат Петр сам не сказал мне о своем желании, а обратился к дяде Джиму. Вскоре раздался стук в дверь, я позволила войти. В комнату вошли дядя Джим и брат Петр.

- Здравствуй Анна!" - весело сказал Петр. Джим же молчал.

- Ты готова Анна?" темже голосом спросил Петр. Я кивнула головой.

- Ну вот и хорошо. Не будем терять времени. А ты Джим разве не оставиш нас одних?" спросил Петр.

- Нет я буду рядом," - сказал Джим и отошел в сторону, повернувшись к нам спиной. Немного поколебавшись, Петр прижал меня к себе и стал жадно обливать поцелуями. Сквозь сутану я ощутила его твердый инструмент. У меня пробудилось страстное желание и я с жаром, забыв о присутствии Джима, начала отвечать на ласки Петра. Все также обнимая меня, он повернул меня спиной к себе, его руки мяли мои груди, а инструмент уперся мне в халат. Наконец Петр перегнул меня, забросив мне на голову мой халат и я ощутила как его инструмент глубоко вошел в мою плоть. Я, забыв обовсем, начала делать круговые вращения бедрами, от чего получила желаемое удовольствие. Вдруг я вспомнила о Джиме. Его взгляд был устремлен на мое влажное тело. Вдруг он сделал шаг ко мне, молненосно расстегнул брюки, таким образом освободив свой член, схватил мою голову, прижал ее к члену. Угадав его желание и все его чувства, я поймала головку его инструмента и собрала в рот, насколько смогла принять и ласкала его языком. Не подумайте, что я забыла об инструменте Петра. Я не на минуту не прикращала ритмичные движения.

- Ты просто умница Анна" - услышала я голос Петра. Он схватил меня за бедра, чуть приподняв и резко опустил меня, инструмент снова вошел в углубление. Я чувствовала как мои пухлые губки при движении вниз приятно терлись. Джим держал голову руками, двигая инструмент у меня во рту. Блаженно простонав я обессилила, но желание нисколько не утихло. Продолжая принимать одновременно своих учителей, отвечая им всем своим телом. Но всему бывает конец. Сначала Джим, а потом и я с Петром обессилили. Выпив всю влагу инструмента Джима я с открытыми глазами лежала на полу и от блаженства стонала. Бессилие было такое, что я не смогла встать на ноги. Прошло пол часа, как вдруг соски моей груди оказались во рту Петра и Джима. Руки их потянулись по моему телу и дотронулись до волосиков внизу. Желание вновь вернулось ко мне. Протянув руки я взялась за оба инструмента и начала их нежно гладить, Постепенно от моей ласки они начали твердеть и наливаться силой. Джим, оторвавшись от моего соска шепнул: "Приласкай Анна брата Петра, да так, чтобы он мог тебе ответить такой же лаской." Петр услышал слова Джима и потянулся к моему влажному телу. Горя желанием я стала на колени у головы Петра, схватив губами его инструмент, начала ласкать его языком. Петр мгновенно ответил на мою ласку, погрузив язык в мое углубление и, взяв в рот мои пухлые губки. Снова началось блаженство и, увлекшичсь им, я не заметила как Джим встал с кровати. Вдруг я ощутила его член в своем свободном отверстии. Простонав от удовольствия и неожиданности и, подаваясь назад, чтобы плотно прижаться к Джиму, вобрав в себя всю длинну его инструмента. Держа меня за бедра, Джим начал быстро погружать в канал свой член. Лаская меня ртом, Петр нашел руками мои груди, принялся нежно их ласкать. Держа одной рукой инструмент Петра, я начала ласкать комочек под членом. Струя влаги булькнула, захлестывая меня. Прекратив движения языком, Петр начал собирать губами обильную влагу с моего тела. Последовав его примеру, я сжала инструмент и глотнула остаток влаги. Между тем Джим испустил звук, подобный тем, что издают лесорубы при рубке леса, все яростнее орудуя своим членом, замер. Ноги его подогнулись, инструмент выскользнул и Джим упал поперек кровати. Осторожно освободившись от инструмента и языка Петра, я легла между учителями. В этот день у меня и у них не было желания продолжать занятия. Через несколько дней, в течении которых продолжались мои занятия с дядей, не прибавилось ничего нового к тому, что я уже знала и, отметив мое 16-летие, мы с Джимом переехали в город.

Так окончились мои летние каникулы.