NOZH.RU - НОЖNEWS #14 Страница 2

Говоря об увеличении длины клинка, я имею в виду главным образом охоту на кабанов. На медвежьей охоте если пришлось бы защищаться ножом, то уже совершенно вплотную к зверю, а то и находясь под ним — в таком положении с длинным клинком не развернешься.

Принять кабана из-под собак или приколоть раненного пулей можно, конечно, клинком и короче 6 вершков, но для этого нужно, чтобы он вошел по самую рукоятку и по кратчайшему до сердца направлению, что не всегда возможно; клинок четверти в две будет надежнее, да и рубить более длинным ножом удобнее.

Ради легкости кабаний нож может быть сделан несколько уже вершка (не менее, однако, 3/4 вершка), не следует только делать его тоньше 8 мм, а плоские части клинка надо сделать несколько вогнутыми.

Чем шире клинок, тем он может быть сделан острее, так как режущий угол его лезвия будет меньше; этим объясняется треугольная (с обухом) форма сечения многих охотничьих ножей (рис. II и IV). Для рубки костей и веток режущий угол менее 25–30° будет слишком острым; лезвия такого клинка, в зависимости от степени закалки, будут при рубке крошиться или заворачиваться. Обоюдоострые клинки могут иметь одно лезвие с меньшим, другое с большим режущим углом и даже с различной степенью закалки.

Долы (кровостоки) нужны прежде всего для закалки клинка, затем они облегчают его вес и проникание в тело зверя. При одинаковых длине и тяжести дольчатый клинок может быть сделан толще и шире плоского.

К сожалению, у охотничьих ножей и кинжалов европейской работы долы выбираются по обеим сторонам клинка симметрично, один против другого, что уменьшает размеры поперечника, но в то же время мало способствует уменьшению веса, так как подобные долы не могут быть сделаны особенно глубокими.

Самая важная часть колющего оружия — его конец, он не должен быть слишком узок и тонок, так как от него требуется большая прочность; сопротивление же тела прониканию в него клинка гораздо слабее, нежели обыкновенно думают; кроме того, слегка закругленное острие (рис. X) скользит по кости, тогда как плоское (шилообразное) вонзается в нее, причем может, в особенности при сильном ударе, согнуться или сломаться.

Строго говоря, «удара» и быть не должно; прикалывают зверя, всаживая клинок в намеченное место хотя и быстрым, но плавным, скользящим движением руки, без всякого размаха, могущего только повредить меткости удара. Форма, размеры и поперечное сечение рукоятки ножа должны быть по руке охотнику; рукоятки на заклепках прочнее трубчатых и им легче придать любую форму, причем сразу видна степень их надежности. Стержень такой рукоятки должен у основания сохранять толщину клинка, к головке же может быть сделан без ущерба для прочности вполовину тоньше; небольшой уклон рукоятки, в плоскости клинка, к стороне одного из лезвий, полезен, но можно обойтись и без него.

Рукоятки ножей немецких образцов обыкновенно сужены к гарде, это удобно для вытаскивания туго засевшего в ножнах клинка, но для действия оружием, несомненно, целесообразнее совершенно обратная форма: рукоятка с расширением к гарде, как у ножей инородцев Сибири и японских (рис. VIII). Удобны также рукоятки с утолщением в середине с одной (с «брюшком», рис. IV) или с обеих сторон (рис. VII).

В качестве материала для рукояток олений рог прочнее и красивее; дерево позволяет легко придавать им любую форму; решетка, нарезанная на рукоятке, дает привычное ощущение шейки ружейного приклада. Круглое и квадратное сечение, равно как и слишком гладкая поверхность рукоятки, — не годится. Гладкие и металлические рукоятки следует обшивать кожей (замшей или шагренью, предварительно намоченными).

п-к Б.Ч.Квачковский, «Наша охота», 1914

О КЛИНКАХ ЯПОНСКИХ МЕЧЕЙ БЕЗ ДОМЫСЛОВ

В течение десяти столетий клинки японских мечей существуют без особых изменений в конструкции. Благодаря превосходным качествам этого вида холодного оружия, а также особому отношению японской нации к этим, казалось бы, сугубо функциональным предметам, их история обросла всяческими вымыслами и догадками. Среди европейцев, стремящихся познать «загадки» дальневосточных цивилизаций через мистику религиозных учений и боевых искусств, родился миф о «сверхоружии», лучше и опаснее которого нет ничего.

Причем вера эта распространяется на все клинки японских мечей без исключения, хотя в разные эпохи среди этих изделий не всегда встречались удачные.

Железо и бронза были завезены в Японию из континентального Китая одновременно в III веке до н. э. И достаточно долгий промежуток времени оружие из металла существовало одновременно с продолжавшимися изготовляться каменными изделиями. При этом заметно разделение их функционального назначения. Если каменное и железное оружие имело практическое значение в повседневной жизни, бронзовое стало предметом ритуально-церемониальных действий. Этому способствовало, возможно, то, что сырье для производства бронзы (медь, олово и различные добавки, улучшающие качество бронзы) более редкое и, соответственно, более дорогое на японских островах, чем железосодержащая руда. Кроме этого, золотистый цвет бронзы и, соответственно, изделия, изготовленные из этого материала, ассоциировались у людей, высшим божеством которых было солнце, с миром Ками — японских божеств. Бронзовые мечи несли в себе знаковую нагрузку, подчеркивая высокое положение владельца. Поэтому их старались сделать более декоративными, привлекательными. Такое стечение обстоятельств, когда часть оружия изначально не предназначалась для практического использования, породило на заре формирования японской культуры особую эстетику его восприятия, т. е. основное внимание обращалось на фактуру поверхности, форму, цвет и игру света. Именно с тех времен протянулась переходящая сквозь века традиция восприятия японцем меча как эстетически самодостаточной вещи, в которой сконцентрирован окружающий его мир.

Первоначально изготовлявшиеся в Японии образцы имели сходство с привезенными из Китая, а затем и из Кореи. Чтобы полнее удовлетворить вкусы и потребности японцев, их стали видоизменять (в основном, по размерам). Но по качеству металла эти мечи уступали ввозимым образцам.

Первыми мечами японцев стали обоюдоострые мечи с узкими прямыми клинками. Такие находки датируются II–I веками до н. э. Бронзовые образцы отливались вместе с рукоятками, клинки железных мечей могли оканчиваться хвостовиком, на который рукоятка насаживалась. Но обоюдоострый клинок, в сечении сужающийся от середины к лезвиям, из-за невысокого качества металла, мог переломиться. Очевидно, опыт практического применения оружия в боях способствовал тому, что постепенно клинки, оставаясь прямыми по всей своей длине, приобрели одностороннюю заточку и достаточно массивный обух со стороны, противоположной лезвию. Клинок стал толще и, соответственно, лучше противостоял нагрузкам. Произошло это в I–II веках. При этом прямые клинки боевых мечей с односторонней заточкой повторяли китайские образцы, оставаясь достаточно длинными и узкими (длина 60–70 см и ширина 2,2–2,8 см), или являлись местным — японским — типом, отличающимся более широким и коротким клинком часто имеющим вогнутое, как у ятагана лезвие.

Но преобладал все же более изящный и узкий клинок, позволявший более быстро манипулировать мечом и обеспечивающий воину техническое преимущество над противником.

При этом в повседневной жизни обоюдоострые мечи кэн (или цуруги) продолжали свое существование, оставаясь культовыми предметами, в отличие от боевых тёкуто — прямых мечей с односторонней заточкой, — имевших сугубо функциональное предназначение. Это подтверждает бронзовый меч Кэн, найденный археологами в 1978 году в одном из могильных курганов недалеко от Токио, так называемый «меч из Инарияма». На его клинке есть надпись-посвящение, в которой архаичный японский содержит некоторые обороты характерные для корейского языка. Это позволяет предположить, что мастерами-изготовителями могли быть эмигранты из Кореи, с которой Япония в то время поддерживала связь.

Начинается надпись с перечисления 8 колен предков и далее: «…из поколения в поколение до сегодняшнего, семья Вовакэ-но Оми служила главой меченосцев. Когда великий государь (оокими — великий Ван) Вакатакэру (456–479 гг. царствования) пребывал во дворце Сики, Вовакэ-но Оми было доверено помогать управлять Поднебесной. В ознаменование этого приказано изготовить этот острый стократно закаленный меч и записать истоки его (Вавакэ-но Оми) службы, начиная с предков».

Надпись, содержащая 115 иероглифов, нанесена с обеих сторон клинка, который, конечно же, не мог быть стократно каленым хотя бы потому, что бронза вообще не поддается закалке. Это либо гипербола, подчеркивающая дороговизну и ценность изделия, созданного в память о выдающемся событии, либо неточность современного переводчика, не знающего тонкостей технологии изготовления такого рода изделий. Дело в том, что для улучшения режущих свойств бронзовое оружие отбивали по лезвию, уплотняя структуру металла, точно так же, как делают это с современными косами. И, возможно, здесь речь идет об ударах кувалдой, неоднократно наносимых по краям клинка вдоль лезвий.