От магов древности до иллюзионистов наших дней - Вадимов-Маркелов Александр Алексеевич "АЛЛИ-ВАД" Страница 42

Новый характер приобрели и карточные фокусы. Разумеется, суть их оставалась той же. По-прежнему иллюзионист находил в колоде одну или несколько карт, задуманных зрителями, или эти карты сами выскакивали из колоды. Но манипуляционные приемы, которыми это достигалось, значительно усовершенствовались. Появились новые вольты (способы незаметно менять местами две половины колоды), возникли новые приемы форсирования (приемы, заставляющие зрителей выбрать ту карту, которая нужна иллюзионисту), были изобретены новые подтасовки (способы так тасовать колоду, чтобы расположение карт в ней не изменялось). Стали по-новому пальмировать карты (прятать их в руке) и по-другому подменять колоды. Родились новые трюки: карточный «мост», «бумеранг» (карта, брошенная со сцены в зрительный зал, возвращается по воздуху обратно на сцену), новая техника «самостоятельного» появления требуемой карты и многое иное. Изменились и словесные мотивировки трюков, придававшие им теперь современное содержание.

Новые приемы манипуляции картами ввел в обращение Шарлье (предположительно — 1810–1890). Соглашаясь с оценкой английского историка иллюзионного искусства, Гофмана (Анджело Льюис, 1839–1919), специалисты единодушно считают Шарлъе величайшим мастером карточных фокусов своего времени. Этот таинственный старик неожиданно появился в Лондоне около 1874 года и так же неожиданно исчез несколько лет спустя. Неизвестно, откуда он прибыл и куда исчез. Неизвестны ни его национальность, ни биография, ни даже настоящее имя. Неизвестно, чем зарабатывал на жизнь этот скрытный человек, не занимавшийся и не интересовавшийся ничем, кроме карт. Он никогда не выступал публично, если не считать нескольких благотворительных вечеров. Но в его убогой лондонской квартирке побывали крупнейшие иллюзионисты-современники. Шарлье научил их новым блестящим приемам манипулирования картами, применяющимся и до сих пор. Он выработал таблицу расположения карт в особо подготовленных колодах. Даже после их перетасовки таблица позволяет угадать место любой карты и исполнять такие трюки, что, глядя на них, кажется возможным ясновидение.

Американский врач Джемс Уильям Эллиот (1874–1920) в течение многих лет изучал карточные фокусы и тренировался. Видный патологоанатом, руководитель большой клиники, Эллиот бросил занятия медициной и десять лет выступал в крупнейших эстрадных театрах мира, после чего снова вернулся в свою клинику.

Эллиот выходил на сцену в вечернем костюме, в цилиндре, с тростью в руке. Ставил трость посреди сцены и «гипнотизировал» ее. Трость стояла вертикально на полу. Иллюзионист надевал на нее цилиндр и накрывал его платком. Вынимал из кармана стакан, до краев наполненный водой, выпивал воду и ставил пустой стакан на платок. Вдруг в стакане появлялась колода карт, иллюзионист вынимал ее и показывал изобретенные им многочисленные карточные фокусы. Эллиот пользовался только обычными, не препарированными заранее картами, и все его фокусы были основаны на мастерском манипулировании. Он демонстрировал, например, появление в руках и исчезновение нескольких карт и при этом каждое мгновение показывал зрителям руки с обеих сторон. По окончании программы колода карт исчезала. Затем растворялся в воздухе стакан, улетучивался платок. Эллиот надевал цилиндр, «разгипнотизировал» трость и покидал сцену.

Выдающейся техникой исполнения карточных фокусов отличался «Человек в маске» (чилиец Хосе Антенор Гаго-и-Завала, 1851–1913). Для большей таинственности он вообще не называл своего имени и выступал в черной маске. «Кто я? Откуда я прибыл? Куда отправляюсь?» — писал он на афише, не давая ответа на эти вопросы. На той же афише красовался его девиз: «Не верю в то, чего не вижу, и, чем больше всматриваюсь, тем меньше вижу». «Человек в маске» начал выступать в 1879 году в Испании, но большую часть жизни прожил во Франции, в Париже, где он в 1905 году выступал в Театре Робер-Удена, на Лазурном берегу, в Монте-Карло: здесь для манипулятора картами было достаточно широкое поле деятельности.

По отзывам современников, «Человек в маске» был манипулятором высшего класса. Подобно Боско, он выступал с засученными рукавами, почти без всяких приспособлений. Он умел бросать карту «бумерангом» до последнего ряда в зрительном зале, а когда она возвращалась обратно на сцену, иллюзионист ловил ее не рукой, а колодой карт, причем «бумеранг» оказывался между теми картами, которые заранее называли зрители. Когда было возможно, артист подпускал к себе зрителей совсем вплотную и, ловко манипулируя, «находил» заданные карты в их карманах, волосах, за лацканами пиджаков и вырезами жилетов.

«Человек в маске» манипулировал и другими мелкими предметами. Из-под сюртука зрителя он вынимал до дюжины монет. Потом сжимал эти монеты в руке, и они исчезали. «Ловил из воздуха» настоящие франки и доллары — не только монеты, но и банкноты. Одним из первых он стал показывать трюки с сигарами и сигаретами, появлявшимися неизвестно откуда и вновь исчезавшими. Сопровождал манипуляционные трюки стихами собственного сочинения.

Но главной специальностью «Человека в маске» были все-таки карточные фокусы. Он мог заполнить ими двухчасовую программу, и зрители не ощущали однообразия, им не было скучно. Можно себе представить, с какой подозрительностью следили за ним профессиональные картежники, завсегдатаи Монте-Карло, отлично владевшие вольтами и другими шулерскими приемами. Какой же блистательной была его манипуляционная техника, если даже эти зрители восхищались его «волшебными руками»! Правда, большинство карточных фокусов, которые показывал «Человек в маске», изобрел не он. Но манера его исполнения была настолько индивидуальна, что даже известные фокусы казались новыми.

В карточных фокусах, так же как и в остальных областях иллюзионного искусства, утвердился новый стиль. Прежде иллюзионисты демонстрировали каждый трюк самостоятельно. И каждому давались объяснения — шуточные, мнимомистические или мнимонаучные. Между трюками обязательно делались паузы: иллюзионист откладывал в сторону один предмет и брался за другой; часто приглашали на сцену зрителей, подтверждавших, что «все делается без обмана».

Когда эстрадные театры превратились в коммерческие предприятия современного типа, каждый антрепренер стремился дать в течение вечера разнообразную программу, чтобы угодить на все вкусы и предельно увеличить сбор. Вследствие этого выступления иллюзионистов, прежде занимавшие весь вечер, теперь сократились до одного отделения, а то и до десяти-пятнадцати минут.

В этих условиях пришлось до предела ускорить темп представления. Теперь зрителей вызывали на сцену лишь в исключительных случаях. Иллюзионисты начали отказываться от сложной аппаратуры, установка и уборка которой занимала много времени. Предпочтение отдавалось манипуляциям. Разговаривать было некогда. Жест заменил слово, и иллюзионисты стали давать немые представления под музыку. Паузы между трюками исчезли: вместо того чтобы каждый раз брать со стола или стенда новый предмет, иллюзионист старался теперь показать возможно больше трюков с одним и тем же предметом; когда надобность в нем отпадала, предмет незаметно исчезал и так же незаметно появлялся следующий. Так один трюк плавно переходил в другой, каждый был логическим продолжением предыдущего. Вся программа в целом скреплялась серией трюков с каким-нибудь одним предметом, к которому исполнитель то и дело возвращался.

Жесткие условия труда и беспощадная конкурентная борьба среди современных иллюзионистов вынуждает исполнителей добиваться высокой профессиональной техники. Только отлично владея техникой своего дела, можно кое-как удержаться на поверхности. Но ожесточенная конкуренция между артистами не мешает им объединяться для совместной защиты общих интересов и взаимной помощи. И в большинстве стран возникли объединения артистов иллюзионного жанра. Так как во многих западноевропейских странах иллюзионисты по традиции продолжают именоваться магами, их объединения чаще всего называются «магическими кругами», например: английский «Мэджик сёркл», существующий с 1905 года. Бельгийское объединение называется «Серкль бельж д'иллюзионизм», бразильский — «Сиркуло бразилиеро» и так далее. Исключение составляют французское объединение АФАП (Французская ассоциация артистов-престидижитаторов), швейцарское, именуемое «Кольцом» («Магишес ринг»), голландское «Недерландсе магише уние» и некоторые другие. Представляя собой общенациональные объединения, «магические круги» опираются на местные кружки тех городов страны, где живут иллюзионисты. Очень много различных объединений и клубов иллюзионистов в США. В Американскую гильдию магов, основанную в 1944 году, принимаются только профессионалы, и притом избранные. Во всех остальных объединениях состоят главным образом многие сотни любителей. Можно назвать САМ (Общество американских магов), МУМ (Ассоциация торговцев аппаратурой), Клуб Гудини, Международную гильдию престидижитаторов и многие другие.