Пётр Вайль - Русская кухня в изгнании Страница 13

В гармонии, к которой стремится каждый повар, не может быть ничего лишнего, незначительного, скучного. То есть вы режете не морковку, а создаете важный вкусовой и цветовой компонент борща.

Тут вопрос половой психологии. Женщина этот борщ готовит с внутренними, а иногда и наружными слезами. Для нее он символ векового рабства, и она варит его, оплакивая свое поруганное детство, утраченную юность, безвременную старость. К борщу ее приковывают цепи, и рано или поздно женщина решает, что ей нечего терять, кроме них.

Мужчина подходит к борщу как дилетант, как любитель. Непрофессионалу свойствен творческий интерес к чужому делу. Поэтому борщ для мужчины связан с гордостью, а не с унижением.

Во всяком случае, таким нам видится наш читатель. Скромный труженик-интеллектуал, всегда готовый к эксперименту. Ведь если бы кулинарная книга писалась только для современной женщины, то вся она состояла б из таких рецептов: откройте банку супа, разморозьте готовую котлету, запейте пепси-колой и идите на урок карате.

31

Родственник в мундире

Картошка, пожалуй, один из немногих продуктов, которым изобиловало наше меню в России. Попросту говоря, мы ее ели каждый день. И от этого у нас установилось к картошке фамильярное отношение. Так относятся к близкому, но неудавшемуся родственнику: любовь не исключает снисходительности.

Впрочем, что бы там ни говорили, кровные узы — самые прочные.

Конечно, картошка близка не нам одним. Без нее не обходится ни один обед в Англии, во Франции или в Америке. С особым уважением картошку воспринимают немцы, которые подают ее к столу целиком в кожуре и смакуют каждый кусочек.

И все же русская кухня выработала к картофелю принципиально щепетильный подход. Картошку не просто варят, а готовят из нее кулинарно законченное и самостоятельное блюдо. Для этого готовую картошку обильно сдабривают маслом, перебрасывают свежим укропом и едят очень горячей с малосольным огурчиком. Неплохо?

Если делают пюре, то мнут картошку, не жалея труда, чтобы не оставалось комков. При этом надо постоянно подливать в пюре горячее молоко и масло. Добавив пару ложек сметаны или взбитый белок, можно добиться такой воздушной текстуры, что пюре будет жалко использовать в виде гарнира. И не надо. Картошка прекрасна в обнаженном виде. Не каждая женщина может себе это позволить.

Для тех, кто не согласен с этим рискованным замечанием, можем предложить добавить в пюре тертую морковку, или шпинат, или свеклу. Контрастные цвета такого блюда должны понравиться стихийным футуристам.

Каждый эмигрант знает, что в праздник Хануки положено есть латки. Но это не значит, что латки не положено есть в будни. Не нужно быть раввином, чтобы их приготовить. Натрите сырую картошку на самой мелкой терке, добавьте немного муки и жарьте в масле, зачерпывая смесь ложкой. Латки хороши со шкварками. Как готовить шкварки, писать излишне. Если человек знает, что такое Ханука, то он знает, как сделать шкварки. А если не знает, пусть ест со сметаной.

На наш взгляд, предел, которого может достичь кулинарная фантазия, соединенная с опытом, — жареная картошка. Речь, конечно, идет не о жалком хрустящем суррогате «френч-фрайс», который на родине назывался «соломкой». Нет, истинная жареная картошка требует, как любой шедевр, 99 % труда и 1 % таланта. Большинство человечества уверено, что оно обойдется обратным соотношением.

Нарезать картошку надо полосками — не толстыми и не тонкими, жарить ее нужно то под крышкой (вначале), то без (в конце). Переворачивать ее надо часто, но не грубо. Где-то в середине стоит добавить сырой лук и лавровый лист, может быть, немного чеснока. А потом, проследив, чтобы вся сковорода отсвечивала здоровым желто-коричневым цветом, подать жареную картошку со сметаной. Это вкусно, но сложно. Так что никаких гарантий дать не можем.

Проще и экзотичнее — картофельная шелуха. В России, несмотря на бедность, мы до нее не опускались, а здесь — пожалуйста — без всякого стеснения подают такое блюдо в лучших ресторанах. И недурно.

Почистить тщательно вымытую картошку, бросить шелуху в кипящее масло. Минут через пять достать, обсушить на бумажном полотенце, посолить и есть, с чем придет в голову. Например, с пивом. Потом можно написать в Россию, что едим картофельные очистки, и этим объяснить, почему до сих пор не отправили обещанную шубу.

32

Пир Пиренеев

Попав на Запад, эмигрант вначале удовлетворяет свою страсть к прежде недоступной новизне: открывает газеты и рестораны, глазеет на негров, становится евреем, ездит на Багамы.

Устроившись, эмигрант осваивает на новой земле знакомые соответствия: в газетах прославляет правительство, в ресторанах обсчитывает и поет «Червону руту», евреев избегает, негров называет «шахтерами», вздыхает о Гурзуфе. При широкой общности воспоминаний у каждого есть свое, заветное. Наш знакомый художник потерял голову от восторга, прочитав в справочнике Гиннесса, что самая большая в мире тюрьма находится в родном Харькове.

Мы сами, будучи беспросветными рижанами, сколько бы и где бы ни ездили, с шизофреническим упорством всюду ищем кирпичные амбары и готические соборы. Человеческий гений воплотился для нас в стрельчатой арке, и Микеланджело вынужден с этим считаться: Германия волнует нас больше, чем Италия.

Обладая такой географической спецификой, мы все же остаемся российскими людьми и потому радостно обнаруживаем валдайские пейзажи в Квебеке, ленинградские мосты в Лондоне, одесский гвалт в Неаполе.

Но нет в Европе и Америке страны больше похожей на Россию, чем Испания. Окаймляя с запада и востока культурный европейский континент, испанцы и русские в Средние века приняли на себя страшные удары, на столетия попав под иго — мавров и монголов. Цивилизация пришла в эти окраины позже, чем в прочий западный мир, но не наше кулинарное дело рассуждать на исторические темы. Заметим только, что на мадридских улицах то и дело вздрагиваешь при виде кого-то знакомого, своего, и ничуть не было бы странно, если б прохожий вдруг заговорил по-русски. И сам язык с его внятной фонетикой похож на наш. Во всяком случае, ничто не вызывает протеста и отчуждения, как в речи других народов — французская картавость, польская шепелявость, итальянская скороговорка.

Испанцы разговаривают неторопливо, веско — так ведут беседу наши мужики у винного магазина. Никто в Испании не торопится, как в Нью-Йорке, но и не спит беспрерывно, как в Греции. Испанские мужчины стоят группками на углу, в клешных брюках, белых рубахах с засученными рукавами, ноги расставлены, мотня висит, ремень степенно покоится на… ну, пониже живота. Настоящий испанец слегка навеселе и всегда готов выпить. И закусить, причем он не слишком разборчив.

Испанскую кухню вообще отличает грубоватость, свойственная нациям, которые поздно осознали кулинарию высоким искусством. Французы и итальянцы продолжали изыски римлян, а мы с испанцами рука об руку бились за вашу и нашу свободу с маврами и татарами. Да и потом нас связывало что-то общее, боевое: светловская «Гренада», «Но пасаран!», Августин Гомес — капитан «Торпедо»… Короче, откуда у хлопца испанская грусть?!

Не считавшие кулинарию серьезным занятием, испанцы валили все в одну кучу, заботясь только о качестве исходных ингредиентов. Романтическая эклектика испанской кухни как нельзя больше подходит занятым людям, которых так много среди эмигрантов. Надо же покорять Америку! В то же время испанские блюда остры, пикантны и выглядят очень нарядно.

Например, паэлья. Готовить ее просто, есть вкусно.

Паэльи бывают множества видов. Самая праздничная — паэлья марискада.

В широкой плоской кастрюле потушить в масле мелко нарезанный лук и сельдерей. Потом добавить две чашки (!) мелко нарезанной петрушки, влить немного оливкового масла, всыпать нарезанный чеснок (8-10 зубчиков). Уложить поверх предварительно слегка отваренные креветки, сырые скаллопсы, кусочки сырого рыбного филе, готовое мясо крабов. Обильно посыпать все эстрагоном. Заранее приготовить мидии (mussels). Дюжины две мидий бросить на горячую сковороду, слегка смазанную маслом, и дождаться, когда створки откроются и выпустят сок. Все вместе — раковины и сок — высыпать на остальной sea food в кастрюлю, добавить, если надо, бульон из-под креветок и потушить минут пять.

Отдельно отварить рис — обязательно с красным перцем, щепоткой мускатного ореха и шафраном.

Выложить готовый рис на большое блюдо, сверху — содержимое кастрюли. Пропитанный соками морских тварей, пряный рис в сочетании с самими тварями украсит жизнь. Под паэлью марискаду хорошо идут ария Кармен, арагонская хота, танец падеспань и русский национальный напиток водка.

33

Экзотика с душком