Александр Проценко - Энергия будущего Страница 13

Число делений в каждом последующем поколении будет расти: в первом 100, во втором, скажем, 101, в третьем 102 и т. д. Одновременно будет расти и мощность реактора. И пусть в тот момент, когда она увеличилась вдвое, мы убрали от реактора тот дополнительный блок урана. Рост мощности прекратится. Те лишние нейтроны, которые вызывали ее возрастание, теперь не будут производить делений и станут вылетать из реактора. Но его мощность, и в этом принципиальное отличие поведения реактора от поведения автомобиля, осталась той же, то есть вдвое больше первоначальной!

А как надо поступить, если понадобится мощность реактора уменьшить?

В этом случае нужно из точно критического реактора просто вынуть какой-либо блок урана, число нейтронов в следующих друг за другом поколениях будет уменьшаться, и мощность реактора упадет до определенной величины.

Итак, и педаль газа, и блок урана - это органы управления, органы регулирования мощности установок.

Но как по-разному реагируют иа изменение положений этих органов регулирования автомобильный двигатель и ядерный реактор! В этом и заключается специфика управления атомным реактором. Кстати, отсюда видно, что от критической массы мощность ядерного реактора никак не зависит. При одной и той же критической массе она может быть совершенно различной.

Мы обошли стороной еще один вопрос управления реактором: именно скорость изменения его мощности.

От чего она зависит?

Регулирование реактора есть не что иное, как изменение его мощности, а она меняется вследствие изменения числа нейтронов в каждом последующем поколении.

Возрастает число нейтронов от поколения к поколению, увеличивается и мощность реактора. Значит, скорость изменения мощности зависит от того, как быстро меняются поколения нейтронов и насколько велико или мало время жизни одного поколения.

Начало жизни поколения нейтронов - это их рождение при делении. Потом в течение некоторого времени они будут находиться среди ядер замедлителя, соударяясь с ними, теряя энергию. Затем, уже замедлившиеся (тепловые), они будут блуждать среди атомов смеси урана и замедлителя, пока не поглотятся в ядре урана и не вызовут вновь деления. Этим и кончается жизнь одного поколения и начинается жизнь следующего.

Время жизни каждого нейтрона - всего одна стотысячная доля секунды. У людей одно поколение сменяет другое через 60-70 лет, и то иным кажется, что количество людей на земле растет слишком быстро.

В "реакторной" жизни смена одного поколения другим происходит за столь малое время, что количество нейтронов, а значит, и мощность реактора меняются очень быстро. Можно себе представить появление 100 тысяч поколений за одну секунду!

На самом деле такого быстрого роста не происходит.

При делении ядер не все нейтроны вылетают одновременно; часть из них задерживается в ядрах-осколках и вылетает через 10-20 секунд после деления. Жизнь всех сверстников таких нейтронов давно уже кончилась, а они в небольшом числе пережили свое поколение, существуя в миллион раз дольше. Как могут повлиять на процесс изменения мощности эти запаздывающие нейтроны?

Рассмотрим такой случай. Вы решили срочно передать кому-то важное сообщение. Но сделать это непосредственно не можете. Весть может дойти только по цепочке из пяти человек. Пусть каждый передаст это сообщение через 10 минут. Пройдет 50 минут прежде, чем весть дойдет до адресата. Если же хотя бы одно "звено" этой цепочки замедлится и передаст известие не через 10 минут, а, скажем, через сутки, то до нужного человека известие будет идти почти 1500 минут, то есть в тридцать раз дольше. А ведь запоздал только один человек!

Конечно, это не модель процесса размножения нейтронов. Но описанное показывает, как замедление в одном звене цепочки приводит к замедлению всего процесса.

Наличие запаздывающих нейтронов свидетельствует о том, что времени, затраченного на изменение мощности в реакторе, достаточно, чтобы с управлением реактором справлялась не только автоматика, но и непосредственно человек.

С неправильной оценкой явлений, вызывающих изменения мощности реактора, связана одна ошибка ученых фашистской Германии, которые в годы второй мировой войны пытались создать атомную бомбу.

После окончания войны в подземной лаборатории немецкого селения Хайгерлох был обнаружен сооруженный немецкими физиками реактор, в котором в качестве замедлителя использовалась тяжелая вода. Реактор не был критическим. Около полутора тонн урана и двух тонн тяжелой воды еще не хватало для осуществления самоподдерживающейся цепной реакции.

Первая ошибка немецких ученых заключалась в том их убеждении, что с помощью природного урана можно построить реактор, используя лишь тяжелую воду - замедлитель, слабо поглощающий нейтроны. Это надолго задержало работы по овладению атомной энергией. В те годы количество чистой тяжелой воды измерялось сотнями литров. Единственный завод по ее производству в Норвегии был взорван норвежскими патриотами. Восстановленный немцами, он вновь был разрушен при бомбардировке.

Вторая ошибка немецких физиков заключалась в том, что они считали новым сверхмощным оружием - атомной бомбой - атомный реактор на тепловых нейтронах или подобный ему. Они не знали, что время жизни одного поколения нейтронов в реакторе на тепловых нейтронах значительно дольше, чем должно быть в атомной бомбе. В силу этого (а также ряда других обстоятельств) реактор даже если и взорвется, то разделиться успеет лишь небольшое количество ядер урана.

Значит, по существу, это будет взрыв тепловой, а не ядерный. Кстати, такое ошибочное мнение очень распространено и поныне. И сейчас люди, не связанные с техникой и атомной энергетикой, считают атомный реактор и атомную бомбу одним и тем же.

Рассматривая принцип управления реактором, мы выяснили, что для изменения его мощности необходимо просто временно изменить число нейтронов одного поколения по отношению к предыдущему. То есть сделать его большим или меньшим в зависимости от того, что желательно иметь - увеличение или уменьшение мощности. Осуществляют это, добавляя или извлекая из реактора часть урана. Просто? Да, но на самом деле такой способ не применяется или, чтобы быть точными, применяется крайне редко.

Всем известно, что при пожаре цепную реакцию горения прекращают, заливая горящие предметы водой.

А чем погасить ядерную цепную реакцию? Конечно, с помощью самих ее возбудителей - нейтронов, которые можно вывести из реакции с помощью вещества, сильно поглощающего эти частицы. Таким достаточно распространенным в природе и дешевым элементом является бор. Если ввести его в точно критический реактор, он станет поглощать нейтроны, участвующие в цепной реакции. Их в конце концов будет не хватать для того, чтобы реакция была самоподдерживающейся, и мощность реактора начнет уменьшаться. А как ее увеличивать? Оказывается, это можно сделать также с помощью бора. Реактор с самого начала делают не только критическим, а надкритическим, для чего в "его вводят больше урана, нежели нужно для поддержания цепной реакции. Мощность в таком реакторе должна расти. Чтобы этого не происходило, в него вводят поглотитель - бор, и в таком количестве, чтобы реактор стал критическим. Теперь его мощность можно менять по своему желанию. Выведем бор из реактора - она станет увеличиваться. Введем в него дополнительное количество бора - мощность будет падать. А это уже вполне приемлемый способ управления. Нужно только, чтобы введение и выведение бора из реактора было простой процедурой. Для этого в рабочем объеме реактора предусматривают пустоты, которые предназначены для размещения в них поглотителя. Пустоты можно сделать, например, в виде отверстий-тоннелей, проходящих через весь реактор. Тогда поглотитель удобно вводить в виде стержней-трубок, заполненных бором. Погружая поглощающий стержень в тоннели или выводя из них, можно изменять мощность реактора.

Сейчас управление реактором, его первый пуск и вывод "на мощность" довольно простая процедура.

Но три с половиной десятилетия назад, когда создавался первый в истории человечества реактор, положение было совсем другим.

На стадионе и в монтажных мастерских

Очень многое выявлено за время, прошедшее со дня пуска первого реактора. Можно себе представить, с какой надеждой, сомнениями и тщательностью собирали его физики. То, что сейчас стало теорией, тогда еще было гипотезой, предположением. Приближенные оценки критической массы, делавшиеся в ту пору, сменились в наши дни куда более точн-ымирасчетами,, сделанными на электронных вычислительных машинах. Пойдет ли реактор (на жаргоне физиков это означает - достижимо ли критическое состояние) или самоподдерживающаяся цепная реакция не осуществится? А если пойдет, то не вырвется ли он из-под контроля?

Вот какие вопросы стояли перед физиками, собиравшими этот первый в истории человечества прибор. Руководил работами итальянский физик Э. Ферми. Первый в Европе реактор был создан в 1946 году в Москве коллективом, который возглавлял И. Курчатов.