Фон Уивер - Клуб счастливых жен Страница 13

Потом он рассказал, как прекрасно можно проводить время в Кейптауне: здесь множество виноделен, где часто устраивают дегустации; полно ресторанов – есть из чего выбрать. Или можно просто гулять по берегу океана.

– Но нам не обязательно чем-то себя занимать. Мы можем просто побыть вдвоем целый день, совершенно не страдая от этого, – поведал он мне.

Они не только супруги, но и друзья. С той самой минуты, как мы сели за столик, это стало очевидным. Они заигрывали друг с другом, забавно пикировались, подшучивали один над другим, при этом ни на секунду не переходя границы взаимного уважения. Пэт зовет Генри «любимый». Пока мы пили чай с десертом, они часто с нежностью переглядывались, улыбались и держались за руки так, как будто видятся в последний раз перед долгой разлукой.

Я решилась спросить, всегда ли они общались именно так? Казалось, что с той самой минуты, как эти двое поженились, они твердо решили, что сохранят дружбу и любовь на всю жизнь.

– Помню, одна моя подруга предсказывала, что рано или поздно сказка кончится, я очнусь и столкнусь лицом к лицу с неприглядной действительностью, – рассказывала Пэт.

Мне вполне понятно, о чем говорила ее приятельница, поскольку, с тех пор как я вышла замуж, мне все время приходится слышать подобные вещи.

Я поинтересовалась, есть ли у них некий круг единомышленников – связанные крепкими узами любви супружеские пары, похожие на них самих.

– Мы очень тщательно подбираем себе друзей, – ответил Генри. – Знакомых у нас много, но тех, с кем часто проводим досуг, – по пальцам перечесть. Ведь наши отношения могут некоторых раздражать. К тому же мы стараемся поменьше контактировать с теми, кто плохо влияет на нашу связь друг с другом. У нас есть небольшая компания близких друзей, с которыми мы, кажется, «взаимодополняемы».

Генри и Пэт весьма избирательны в общении. Они намеренно принимают в свой круг лишь тех, кто на первое место ставит семью. Такие люди, как отметил Генри, не окажут деструктивного воздействия на их брак. Они не желают проводить время с супругами, которые систематически неуважительно ведут себя по отношению друг к другу.

Пэт вспомнила, как однажды побывала в компании женщин, где все ругали мужей, причем каждая следующая пыталась перещеголять предыдущую. «Это заразно, – констатировала она. – Даже присутствие на посиделках, где все только тем и занимаются, что жалеют себя и обвиняют других, может разрушить твои семейные отношения». Пэт сказала, что никогда не участвует в подобного рода разговорах и вообще не переносит их.

Я хорошо представляю себе, что она чувствует. Вскоре после того, как мы с Китом только поженились, мы начали вместе с несколькими другими парами посещать семейные семинары в нашей церкви. У некоторых супругов в этой группе отношения были напряженными, а некоторые находились в самой острой фазе конфликта и постоянно говорили об этом.

Во время этих встреч мы с Китом обычно сидели на диване, держась за руки, а иногда я клала голову ему на плечо. Мы делали это не напоказ, не намеренно. Точно так же мы сидели дома, и для нас было бы неестественным вести себя иначе только потому, что вокруг люди.

Походив на семинар несколько недель, я обратила внимание, что каждый раз по пути домой пытаюсь нагрубить Киту. В других ситуациях подобного не происходило. Похоже, я подсознательно искала повод для конфликта. Вскоре я проанализировала свое поведение и осознала, что провоцирую ссору на пустом месте, чтобы мы могли лучше «вписаться» в группу и выглядели бы там как «настоящая» семья со всеми положенными неурядицами и проблемами.

Это глупо и примитивно, но подобные вещи происходят очень часто. Любящие и боготворящие друг друга люди, которые обычно не скажут друг о друге дурного слова, в какой-то момент начинают выискивать изъяны в своих взаимоотношениях. Поскольку почти все вокруг жалуются на своих мужей и жен, некоторые счастливые супруги вдруг задумываются, на что бы им посетовать. Они начинают цепляться к мелочам, на которые в иных обстоятельствах не обратили бы внимания. Слушая Пэт, я думала, как много женщин разругалось с мужьями, просто чтобы иметь повод вслед за подругами причитать: «Как я несчастна!»

Однажды я написала пост в блоге клуба, призвав своих единомышленниц возвысить голос и дать отпор подобным пересудам. Даже если при этом придется остаться в меньшинстве, все равно стоит призвать всех приятельниц говорить о хорошем и прекратить жаловаться на жизнь. Отклик на ту статью был ошеломляющим. Я явно затронула больную тему. Надеюсь, что члены клуба теперь больше не будут участвовать в подобных разговорах или постараются перевести беседу в позитивное русло, когда подруги устроят очередной «праздник злословия» (так это назвала Пэт). Кстати, все время, что Пэт была замужем, она сознательно избегала общения с женщинами, рассказывавшими гадости о своих мужьях. Таким образом ей удавалось не концентрироваться на промахах Генри, а больше обращать внимания на то, что он делает хорошо.

Пэт и Генри, как почти все другие знакомые мне супруги, долгие годы остававшиеся добрыми друзьями, сделали важный выбор – не придираться к мелочам. А в быту практически все – мелочи. Генри рассказал мне, что они с Пэт когда-то давно пришли к такому решению: неизвестно, что будет завтра, поэтому все раздоры и конфликты должны быть решены до наступления ночи.

Супруги уверены, что

Нельзя ложиться в постель, будучи в ссоре, иначе конфликт продолжится и на следующий день.

А что, если твоя половина не проснется на следующее утро? Это будет настоящая трагедия. Всю оставшуюся часть жизни ты будешь вспоминать не то, как вам было хорошо вместе, а то, в чем ты остался виноват перед самым дорогим тебе человеком.

Вечер переходил в ночь. Было трудно поверить, что со своими собеседниками я впервые познакомилась всего несколько часов назад. Они так много открыли мне! С одной стороны, общение с супругами, у которых ты хочешь выведать секреты счастливого брака, предполагает, что ты пытаешься влезть им в душу. С другой – я еще в самом начале путешествия поняла, что люди, протоптавшие тропу к семейной гармонии, очень хотят поделиться опытом с другими. Вероятно, они не хотят, чтобы обретенное ими знание пропало. Как удачно, что иногда совершенно посторонние люди вроде меня дают себе труд расспросить их!

Ресторан закрывался. Молодая женщина, возможно, подрабатывающая здесь студентка, была так любезна, что не выставила нас за дверь в положенный час, а позволила посидеть еще, пока она закончит свою работу. При этом она бросила беглый взгляд на уже перевернутые и поставленные на столы стулья: видимо, пора было мыть пол.

Пэт, Генри и я могли бы говорить еще долго, но мы поняли намек. Последние крошки десерта были собраны с тарелок, а остывший чай – быстро допит.

На сей раз я действительно намеревалась лечь спать.

– Вам надо отдохнуть, – сказала мне Пэт, когда мы подошли к дверям отеля. – Необходимо до завтра восстановить силы.

До того как расстаться, мы договорились, что следующим утром прогуляемся вдвоем. Вскоре мне предстоял перелет на Маврикий; в последнее время мне приходилось столько летать, что очень хотелось немного размять ноги.

«Немного» – ключевое слово. Однако наша прогулка с Пэт далеко превзошла мои скромные ожидания. Энергия, которую она излучала, сидя в кафе за чашкой чая, еще раз дала о себе знать – на этот раз в ее физической неутомимости.

В восемь утра мы встретились на променаде у океана. Погода была тихой, воздух свеж, а прибой с бодрящим плеском ритмично ударял в прибрежные скалы. Мы прошли километра полтора-два, а потом началось все самое интересное. Пэт свернула налево, и мы оказались в кварталах, примыкающих к береговой линии. Я даже немного занервничала, потому что район был неблагополучным: вокруг тянулись бараки из шлакоблоков и заборы с колючей проволокой наверху. И вот мы пробираемся через этот квартал, карабкаясь в гору – две женщины, белая лет под семьдесят и чернокожая чуть за тридцать.

Поспевать за Пэт было непросто, а шли мы долго – несколько часов. От Клифтон-Бич[13] мы добрались до скалы Львиная голова и в конце концов оказались в Кэмпс-Бей, где я накануне встречалась с Дот и Кеном. Взбираясь вверх по склону, я смогла с высоты обозреть обширный Клифтон-Бич, где скалы величественно вздымались из голубой воды. Я выросла на тихоокеанском побережье США, но все равно никогда не устану восхищаться океаном. Однако в этом пейзаже, казалось, было что-то особенное, непривычное. А может, все дело во мне, ведь я оказалась в новой обстановке и потому смотрела на вещи другими глазами.

Пэт бодро шагала по склону Львиной головы. Время от времени мы перебрасывались незначительными фразами, но по большей части мне приходилось концентрироваться на том, куда поставить ногу в следующее мгновение. Мы шли узкими тропками, обрамленными серебряными деревьями[14] и дикими цветами. Иногда птица пролетала над головой и скрывалась в зарослях или вдруг взмывала в небо, будто собираясь перелететь через океан.