Фон Уивер - Клуб счастливых жен Страница 31

Я поняла, что Австралия не желает пускать к себе подозрительных субъектов, к числу которых причислили и меня.

Да, конечно, не стоит стучать по клавишам ноутбука, стоя в постоянно движущейся очереди утомленных перелетом пассажиров. Одни смотрят на тебя с сочувствием, другие – сердито, а опытные путешественники – презрительно. В их взгляде ясно читается приговор: «Бестолковый новичок». Если мне не удастся найти письмо с электронной визой, то придется заночевать прямо у терминала номер двадцать семь, а больших и малых кенгуру я увижу только во сне.

Время подходило к полуночи. Голова плохо соображала от усталости. Я представила себе, что меня потащат в кабинет для допросов с вооруженными пограничниками и злющими собаками. Придется послать сообщение Киту: «Приговорена к пожизненному заключению в Австралии. Не жди меня. Я тебя люблю».

Передо мной еще четыре человека. Осталось всего несколько минут, а я все никак не могла найти нужное письмо. Поспешно нажав Ctrl+F и набрав одной рукой слово «виза», я уповала на то, что оно найдется, прежде чем подойду к стойке паспортного контроля.

Ну, вот оно, самое лучшее, что я видела в своей жизни. «Австралийская виза». Официальный документ был присоединен к письму. В нем говорилось, что разрешение на въезд выдано компьютерной системой Департамента иммиграции и межкультурных связей Австралии и зарегистрировано во всех необходимых государственных органах.

Я вздохнула с облегчением. Значит, они увидят этот документ в своем компьютере. Когда подошла моя очередь, пограничник с широкой улыбкой и характерным акцентом напутствовал меня: «Добро пожаловать в Австралию».

Выйдя на свободу, я сразу же написала Этели, что благополучно пересекла границу и теперь точно скоро увидимся.

Постояв в самой медленно движущейся очереди сканирования багажа, из всех виденных мной в разных государствах, я взяла чемоданы и отправилась на последний пункт таможенного контроля, где предъявила декларацию, в которой значилось, что мной не ввозятся пищевые продукты и растения. Теперь, кажется, с формальностями покончено. Я прибыла в «страну антиподов».

На улице, за дверями аэропорта, было прохладно. Это освежило меня и помогло забыть мучения с пересечением границы. Я ожила. Теплая куртка была где-то глубоко в чемодане, и я стояла на тротуаре в легкой одежде, надеясь, что Этели сейчас подъедет.

От холода я переминалась с ноги на ногу, потирала руки и уже собралась выпотрошить чемодан прямо на тротуаре. Но услышала фразу, произнесенную с неподражаемым австралийским акцентом:

– Фон, это ты?

Я оглянулась и была просто поражена. Это совсем не та Этели, которую я знала в Соединенных Штатах.

Мы с ней познакомились очень давно, всего за несколько месяцев до того, как она вернулась в Перт. Я сменила ее на должности директора по продажам и маркетингу в одной из гостиниц Лос-Анджелеса, так что общаться нам приходилось только по работе. Но я пообещала, что если когда-нибудь буду в Австралии, обязательно заеду в Перт. С годами мы не теряли связи и очень сдружились. Когда выяснилось, что Австралия входит в программу моего путешествия, я первым делом сообщила об этом Этели. Но если бы на границе меня попросили указать подругу, в гости к которой я приехала, я бы ее не опознала, что могло стоить мне больших неприятностей.

Та, прежняя Этели была полнее килограммов на двадцать, с короткими рыжими волосами. Женщина, приехавшая встретить меня, оказалась эффектной блондинкой с длинными, струящимися волосами, ростом почти метр восемьдесят (не считая каблуков) и с идеальным для своего роста весом.

– В Америке я так растолстела, а потом сбросила около двадцати килограммов, – объяснила она.

Мы сразу принялись вспоминать общих знакомых: кто замужем, кто еще нет, у кого родились дети, кто больше не работает в гостиничном бизнесе и так далее. А потом она рассказала мне о планах на завтра. Утром мы встаем и отправляемся на прогулку (точнее, скорее пробежку) вдоль Лебединой реки до Кингс-Парк. Потом посещаем Фримантл – старый квартал в центре города с прекрасно сохранившейся застройкой девятнадцатого века, в частности старейшее здание штата Западная Австралия – тюрьму, именуемую Круглым домом. В 1788 году англичане основали на Зеленом континенте колонию, чтобы поселить здесь каторжников, и Этели хотелось, чтобы я обязательно познакомилась с этой страницей истории ее страны. После Фримантла мы проедемся по центру, так что я смогу взглянуть на строящиеся небоскребы. Потом мы осмотрим Кингс-Парк и ботанические сады и заглянем на непременный файв-о‑клок в Британскую чайную. Воскресенье было единственным днем, когда она могла показать мне город, потому что в понедельник ей нужно на работу. Поэтому Этели постаралась впихнуть в один выходной как можно больше достопримечательностей. В моей личной программе на те несколько дней, что я собиралась провести здесь, значились два интервью со счастливыми супружескими парами, которых моя подруга сочла наиболее достойными внимания. Это были ее родители, Даг и Барбара, а также их ближайшие друзья. Кроме того, я непременно хотела отведать классический австралийский обед – рыбу с картошкой.

Только подумав, насколько перегружен завтрашний день, я впала в уныние. Но у Этели столько энергии, что к ней можно подключать электростанцию. Мне оставалось лишь позавидовать ей.

Я была рада приехать в Перт не в последнюю очередь потому, что впервые более чем за месяц скитаний остановилась не в отеле, а дома у подруги. Даже если постель окажется узкой и жесткой – не беда. Главное, что я буду в уютном гнезде, а не в казенном гостиничном номере.

Мы добрались до места очень поздно. Этели показала мне гостевую комнату. Кровать была очень удобной, из тех, что принимает тебя сразу, стоит только лечь. Последние мгновения перед сном я лежала, уставившись в потолок, и думала о возвращении домой: «Осталось еще две страны».

Когда я открыла глаза, утреннее солнце ярко светило в окно спальни. Если бы не оно, я бы решила, что заснула всего минуту назад.

Тем не менее глубокий сон без сновидений освежил меня. Я чувствовала себя отдохнувшей, только голова была какой-то тяжелой. С утра пораньше мы с Этели собирались посетить несколько живописных уголков Перта. Я пыталась собраться с мыслями, натягивая спортивный костюм и завязывая шнурки кроссовок. Мы быстро взобрались на невысокий холм, бодро прошли по парку с прекрасными газонами и цветниками. В районе, где Этели снимает трехкомнатную квартиру, очень много зелени. Я решила записать на видеокамеру панораму окрестностей и чуть не попала под колеса несшегося на большой скорости велосипеда. Велосипедист ехал навстречу по узкой песчаной дорожке. Да, мне надо быть осторожнее и не заниматься видеозаписью на ходу.

Тут Этели потянула меня за рукав, приглашая посмотреть влево:

– Западная Австралия – родина черного лебедя, – объяснила она, указав мне на грациозную птицу. Клюв ее был красным с белым пятнышком на конце. Ее изображение красуется на гербе штата. Слева от нас проплывал один лебедь, справа десятки его сородичей расположились на траве на берегу Лебединой реки. Невозможно было не восхититься их изяществом. За пределами Австралии черные лебеди почти не встречаются.

Лебединая река проходит через центр города и впадает в океан. В районе устья она напоминает, скорее, залив, настолько широко раскинулись ее берега. А в историческом центре река закована в каменные набережные. Здесь горожане совершают пробежки, гуляют, катаются на велосипедах. У меня создалось впечатление, что вода притягивает обитателей Перта и приезжих как магнит. Приятно видеть, что жизнь тут бьет ключом и что спорт здесь в почете.

– Не ожидала, что Перт настолько хорош, – призналась я. Глядя на струящиеся воды реки, я почувствовала себя здесь как дома. Этот город намного уютнее Сиднея, мегаполиса с его знаменитым оперным театром на улице Беннелонг-Пойнт или мостом через гавань, чьи стальные контуры известны на весь мир. Некоторые уголки Перта очень напоминали города юга Соединенных Штатов, например Шарлотт, Нэшвилл или Даллас. А кое-где мне казалось, что я смотрю на Манхэттен через реку Гудзон.

Перт – удивительное место. В большинстве крупных городов водоемы страшно загрязнены, а тут река чистая, голубая. Вокруг центра развернулась масштабная стройка, повсюду возводятся небоскребы, на каждом углу стоят краны, а рабочие трудятся не покладая рук.

Благодаря добыче полезных ископаемых, подъем которой наблюдается в Австралии последние двадцать с лишним лет, стране удалось избежать серьезных экономических кризисов. Как я поняла, большинство горнодобывающих центров сконцентрировано поблизости от Перта. В городе полно шахтеров. У многих из них я заметила пивной животик. Похоже, это атрибут их принадлежности к профессии. Надо сказать, что шахтеры здесь зарабатывают лучше, чем большинство американцев. Люди со средним образованием, орудующие отбойным молотком и добывающие золото, а также прочие дары недр, получают 150 тысяч долларов в год. Можно себе представить, сколько иностранцев мечтали бы приехать сюда на заработки, но получить визу с правом на трудовую деятельность в Австралии непросто.