Вс. Другов - Тройка без тройки Страница 19

— У них, то есть.

Ипполит внимательно смотрит на стоящих перед ним друзей, потом переводит взгляд на остальных мальчиков: «Что ответить им? Вот этому, в теплой фуфайке? В его глазах без всякого труда можно прочесть, как ему хочется стать хорошим футболистом. Или вратарю, заткнувшему за пояс огромные свои перчатки? Или вон тому, в веснушках, кажется, Андрюше? Что скажешь Вале, на которого все нападают только за то, что он очень старается как можно лучше сыграть? Что ответить этим трем, которые просят не о себе, а о своих товарищах? И что скажешь главарю этой тройки, который, геройски выпятив грудь, выступает от имени всего коллектива?..

Отказать? Как откажешь таким вот?.. Сказать: подождите, мол, ребята, месяц-другой и к вам прийдет Гаврилов — то же, что отказать. Согласиться?.. Легко сказать — согласиться, когда тебе и тренер и секретарь комсомольской организации говорят — нет у тебя опыта, подхода, навыков…».

— Как вам сказать, ребята, — медленно, с расстановками произносит Ипполит: — Дело такое… Знаю, нужно помочь вам… Но не могу я… И времени нет… И вообще, знаете…

Из подъезда дома выбегает Наташа. На ней белый с голубыми цветочками фартучек, через плечо переброшено посудное полотенце. Взглянешь, и сразу станет понятно: только на минутку оторвалась от хозяйственных забот эта верная мамина помощница!

— Ну как, — кричит она еще на ходу, — хорошо зашили мяч?! А где иголки? Смотрите, если потеряли, мне от мамы так достанется!

— Нужны нам твои иголки, — сердито говорит Вася и приказывает Виктору: — Отдай ей ее добро.

Виктор берет со скамейки две иглы и передает их девочке:

— Вот, Наташа, твои иголки. А ниток не осталось.

Наташа берет иголки, потом оглядывает всех мальчиков и удивленно спрашивает:

— Что случилось? Отчего вы все такие расстроенные?

— Все равно, нам не поможешь, — говорит Петя. — Просим товарища, чтобы ходил к нам почаще, чтобы рассказал нам, как…

Наташа дальше не слушает, о чем еще просили мальчики, какие они приводили доводы, как уговаривали. Обращаясь к Ипполиту, она говорит:

— Вы, конечно, не знаете Машу Александрову. Есть у нас в классе такая девочка. Тихоня страшная! И вдруг стала получать двойки по алгебре. Тогда первая наша ученица Женя Морозова — вы ее тоже не знаете — взялась помогать Маше, и через месяц Маша уже получила пятерку.

Наташа переводит дыхание и заканчивает:

— Вы, правда, не школьник. Но в жизни надо всегда помогать друг другу! Особенно, если знаешь больше, чем товарищи.

— А если я не так много знаю? — пробует отшутиться Ипполит. — Если я…

Но ему не дают договорить:

— Мы вас очень, очень просим!

— Мы будем вас во всем слушаться!

— Займитесь с нами!..

Ипполит закрывает уши руками и пытается вырваться из толпы мальчиков. Но сделать это невозможно: кольцо ребят еще плотнее смыкается вокруг него. И тогда он кричит:

— Хорошо! Только не шумите так!

Сразу наступает тишина. Ипполит отнимает руку от ушей и уже спокойно говорит:

— Хорошо. Займусь с вами. Но давайте сразу договоримся. Прежде всего — дисциплина полнейшая. Твердый распорядок дня. Словом — режим. А потом — насчет школы. Никаких двоек! Уроки прежде всего. Сначала за книжки, потом — футбол.

— Мы все будем делать, как вы скажете, — говорит Андрюша.

— И режим заведем, — заявляет Саша.

Вася снова шепчет что-то Коле и Пете, потом произносит:

— Мы хотя сейчас и не играем, но заявляем, что будем учиться так, чтобы не было у нас не только двоек, но и троек! У меня, Коли и Пети.

— Если будет тройка — исключите меня из команды! — самоотверженно восклицает Коля.

— Я и сам не приду играть, если у меня появится хотя бы одна тройка, — объявляет Петя.

— Словом, наша тройка будет теперь без троек! — подводит итог Вася.

Наташа вдруг хлопает в ладоши:

— Тройка без тройки! Тройка без тройки! Мы теперь так и будем вас называть — тройка без тройки!

Потом сразу становится серьезной и обращается к Коле:

— А насчет того, что вы сейчас не играете, это долго продолжаться не будет. Мы твою бабушку уговорим! Я уже придумала, как уговорить ее. У меня есть замечательный план. Я еще только посоветуюсь с Таней, и мы примемся за дело.

Виктор, которому не терпится как можно скорее приняться за освоение футбольных премудростей, просит Ипполита:

— А вы не могли бы сейчас показать нам, как надо бить левой ногой? И как бить правой?

Ипполит дружески похлопывает Виктора по плечу:

— Все покажу. Только не сегодня. Кстати, и левой и правой бьют одинаково.

И уже на ходу договаривается с провожающими его целой гурьбой мальчиками:

— В следующий раз я буду у вас в пятницу. В шесть часов, после конца смены. Значит, будем заниматься два раза в неделю — в среду и пятницу…

От ворот ребята возвращаются оживленные, радостные.

— Толковый человек, — говорит одобрительно Гриша.

— Мастер спорта, не меньше, — делает предположения Петя.

— А по-моему, это шофер, — вдруг заявляет Виктор. — Шоферы все хорошо играют в футбол. Санько всегда всех обыгрывает.

— В самом деле, мы даже не спросили, кто он такой, — укоризненно смотрит на товарищей Вася. — Даже не знаем, как его зовут… И никто не догадался спросить.

— Как же тут спросишь? — оправдывает себя и других мальчиков Коля. — Позвольте ваше имя, отчество и фамилию? И где живете? И сколько вам лет?

— Нет, все-таки интересно, кто бы это мог быть? — говорит Валя и задумывается.

С ним вместе молчат и остальные. Конечно, можно было бы и спросить. Не так уж обидно это было бы их гостю.

Молчит и Наташа. Тысячи мыслей проносятся в ее голове. Она вспоминает приход гостя в их двор, его разговоры на скамейке, его бесцельные блуждания то двору, как он все хотел пойти к Антону Яковлевичу, да так и не пошел… Ну да, конечно! Как это она сразу не сообразила!..

И сделав самый независимый вид, придав своему голосу самые спокойные интонации, она спрашивает:

— Так, значит, вы не знаете, кто это был?

— А ты знаешь? — недоверчиво спрашивает Вася. — Ты что же, на молоке гадала? Кто же он, по-твоему?

— Не гадала, а знаю. Не верите? Спросите Володю. Он знает, что я знаю.

— Он знает, ты знаешь, мы знаем, — передразнивает девочку Вася. — Говори, что ты знаешь?

Теперь голос Наташи становится совсем ледяным:

— Так и не догадываетесь?.. Это был Смирнов! Вот кто это был!

Внучкина бабушка

Многие подруги по школе не могут понять Таню. Одно дело — читать книги. А сидеть где-то в тесном и темном книгохранилище, среди полок, рыться в каталогах, картотеках… Нет, не всякого эта работа заинтересует. Ну, кому что нравится! У каждого свой вкус, свое призвание. Наташа — та рукодельница, например. Клава, что сидит на первой парте, плясунья. Кто занимается в кружке юных натуралистов, кто поет, кто играет в драматическом кружке…

А Тане нравится именно эта работа — в библиотеке. Особенно в такое время, как сейчас. За окнами еще ранние сумерки, а здесь — уже день кончился. Ласково горит под зеленым абажуром настольная лампа. Если оторваться от работы и посмотреть в темные углы, кажется, что книжные полки тянутся очень далеко, уходят за пределы комнаты. Книги, книги, книги…

И на столе перед Таней груда книг — новых, еще пахнущих типографской краской, только что приобретенных. Надо на каждой поставить инвентарный номер, найти каждой место на полке, обозначить на карточке при помощи двух-трех цифр и букв подробный «адрес», по которому в дальнейшем легко будет ее отыскать.

За соседним столиком сидит Людмила Александровна. Она тоже занята: надо выявить всех, кто просрочил сдачу книг. И сейчас же начать трезвон, чтобы несли свои долги в библиотеку. Кропотливый труд этот в тихой и даже немного мрачноватой комнате завтра озарится ярким светом. Придут читатели — старые мастера, молодые работницы, юные ремесленники — получать эти книги, понесут их домой. И жизнь, огромная созидательная жизнь великой, раскинувшейся на шестой части света страны раскроется перед ними со страниц тех самых книг, над которыми работают сейчас обе женщины — старая и молодая. Очень напряженная работа! Конечно, тут не до разговоров.

Людмила Александровна, низко наклонясь к столу, просматривает списки, потом говорит:

— Таня, проверь, пожалуйста, на месте ли книжка Воронковой. Та, новенькая, знаешь?

Как не знать? Она сама вписала эту книгу в инвентарный список, сама заполнила на нее отдельную карточку, сама поставила ее на место. Как не знать? И кого это Людмила Александровна спрашивает об этом?

Таня взбирается по лесенке на самый верх. Книга преспокойно стоит на месте. Недаром на прошлой неделе они с Людмилой Александровной устроили генеральную проверку всех полок.