Загадка иммунитета. Механизм развития аутоиммунных заболеваний и доступные способы остановить этот процесс - Анита Касс Страница 13

в Университетской больнице Осло, представившись с самым шикарным британским акцентом, который только смогла сымитировать. Я спросила, могу ли работать над кандидатской диссертацией по ревматоидному артриту в Университетской больнице Осло. К счастью, именитый профессор, похоже, заинтересовался перспективой пополнить ряды своих аспирантов студенткой с нездоровым энтузиазмом. Мы договорились встретиться, как только я приеду в Норвегию.

«Разве вам не важен успех?»

Глава ревматологических исследований в Университетской больнице Осло был внушительной фигурой. Когда профессор опустился на стул перед одним из самых аккуратных столов из всех, что я когда-либо видела, наши глаза оказались на одном уровне, хотя я стояла. Это была наша первая встреча, и я волновалась.

– Итак, – сказал он, глядя на меня, – почему бы вам не рассказать, чем, по вашему мнению, мы можем быть вам полезны?

Я тщательно подготовилась и стала рассказывать обо всем, что хотела делать. Достав из сумки большой лист бумаги с перечисленными гормонами и их связью с иммунной системой, которую мне удалось проследить, я сказала:

– Есть так много связей, заслуживающих более подробного изучения.

Через некоторое время я остановила свой словесный поток, давая профессору возможность ответить.

– Значит, вы переехали в Шиен? – спросил он.

– Да, мой муж здесь вырос, – ответила я, смутившись внезапной сменой темы разговора.

– А как зовут известного писателя из Шиена? – продолжил профессор.

Разговор становился все более странным.

– Генрик Ибсен, – ответила я.

Профессор засмеялся, удовлетворившись моими знаниями. Он продолжил расспрашивать меня о том, как я переехала в Норвегию, откуда мои родители и так далее. Я смутилась. Я пришла не для того, чтобы говорить об этом, и попыталась вернуть разговор к моему исследованию.

– Анита, не забывайте, что у вас теперь есть семья, – внезапно сказал профессор.

Он намекал на то, что мне не удастся совмещать воспитание двух маленьких детей с работой над диссертацией. Я оскорбилась. Он наверняка не хотел меня обидеть, но я считала, что его опасения совершенно безосновательны. Я прекрасно могла оценить, на что способна, а на что нет.

– Я уверена, что справлюсь, – ответила я.

И хоть изначально наш разговор не заладился, я чувствовала его заинтересованность во мне. Он пообещал подумать о том, чтобы дать мне возможность писать диссертацию о связи гормонов и ревматоидного артрита. Я покинула Университетскую больницу Осло с большими надеждами. Может, у меня все получится?

Прошло несколько месяцев, а вопрос о моем прикреплении к кафедре в качестве соискателя так и не решался. Потеряв терпение, я назначила еще одну встречу с профессором. Я должна была узнать, примут ли меня как соискателя и дадут ли возможность завершить проект.

Величавый профессор сидел за своим письменным столом. Свет ясного осеннего дня лился в кабинет через маленькое окно. Я понимала, что мне удастся найти пациентов для исследования в местной больнице, но нуждалась в научном руководителе.

– Как вы считаете, смогу ли я взяться за этот проект? – спросила я.

Он посмотрел на меня из-за стола и осторожно улыбнулся.

– Я хотел бы, чтобы вы окончили аспирантуру по одной из существующих исследовательских программ. Вам предоставят офис и стипендию. Уже после этого вы сможете заняться тем, что вас интересует, – сказал он.

Он произнес это голосом человека, привыкшего, что с ним всегда соглашаются, и в этом не было ничего удивительного. В конце концов, он был одним из лучших исследователей в Норвегии, к тому же широко известным за границей. Молодые исследователи вроде меня обычно готовы на все, чтобы попасть на это место.

– Нет, я не могу, – ответила я кротко.

Исследователи в Университетской больнице Осло в основном были сосредоточены на аутоиммунном заболевании под названием «системная красная волчанка». Но моя мама не болела волчанкой. Я хотела – должна была – заниматься ревматоидным артритом.

– Вы также сможете изучить роль гормонов в развитии волчанки, – сказал он в последней попытке пойти мне навстречу.

Ответ «нет» означал бы отказ от гарантированной карьеры. Я уже говорила с Робином о том, что буду делать, если окажусь в такой ситуации, движимая личными мотивами. Если любой ценой не завершу исследование, которое так долго планировала, я так и не узнаю того, что произошло с мамой. Вероятно, у меня на лице все было написано. Я не собиралась отказываться от своей мечты.

– Неужели дело только в науке? Разве вам не важен успех? – выпалил он.

Я не ответила.

Разумеется, я знала, что исследователям часто приходится делать стратегический выбор, чтобы добиться успеха в конкурентной борьбе за исследования и финансирование. Однако мне не нравился этот аспект академической жизни.

Начав погружаться в вопросы о ревматоидном артрите, на которые ответов еще не найдено, я снова почувствовала себя ребенком. Не было ни предубеждений, ни мнения, которое требовалось отстаивать, ни исследовательских грантов, которые нужно было получить, соревнуясь с другими. Если тобой движут только успех и деньги, забываешь о творчестве. Если боишься неудачи, делаешь то же, что все остальные, и оказываешься в смирительной рубашке. Мне нравилась моя детская свобода, когда можно просто следовать любопытству.

МАЛЕНЬКИЕ ДЕТИ НЕ БОЯТСЯ ОПОЗОРИТЬСЯ. ТОЛЬКО С ВОЗРАСТОМ МЫ НАЧИНАЕМ СТЫДИТЬСЯ СВОИХ ОШИБОК.

Профессора, вероятно, огорчило мое упорство. С наилучшими намерениями он попытался отговорить меня от сольного проекта, который, по его мнению, я не могла завершить. Предприняв неудачную попытку спасения, профессор все же не отказался от меня. Ему было бы проще пожелать мне удачи и выставить из кабинета, но вместо этого он проявил великодушие и пообещал поддержку. Это был мой билет в мир профессиональных исследований. Теперь дело было за мной.

Я вышла на улицу и пересекла площадь, окруженную светлыми кирпичными зданиями больницы. Шум машин заглушал приглушенные разговоры тех, кто вышел подышать свежим воздухом. Я неуверенно пошла по вымощенной дороге на высоких каблуках.

Я не ждала успеха. Вероятность того,