Г. Попов - Русская народно-бытовая медицина Страница 19

В одном из таких приемов, где также видно стремление передать и вместе «запугать» болезнь, обнаруживается замечательная дикость и бессердечие. Для лечения «грызи» у детей некоторые орловцы ловят полевую мышь и привязывают к задней ноге ее нитку. Раздев ребенка, садят его на стол и дразнят пойманную мышь, чтобы она укусила ребенка за больное место. После того, как укусит, мыши прокалывают иглой глаза, протаскивают через них суровую нитку и подпоясывают ею ребенка, а мышь пускают в ноле, приговаривая: «неси ты, мышь, Андрееву грызь. Зато тебе прокололи глава, чтобы не воротилась с грызью назад».

В зависимости от представления о «волосатике», как причине кариесного поражения «костей», существуют особого рода хитрецы, специальность которых «гнать волос». Гонять они волос следующим образом: в горшок или кадку, на дно, кладут песку, наливают теплой воды, после чего знахарь «наговаривает». Больной опускает руку или ногу в воду и накрывается одеждой. Гной, вытекающей из свища, располагается в воде и на песке нитями и хлопьями. Это дает повод знахарю указать больному: «посмотри, дескать, сколько у тебя волосу-то вышло, так и свернулся клубками».

Курская знахарка Н-я К-ва, большая специалистка по части выливания волоса, прямо уверяет своих пациентов, что при вскрытии нарыва, вместе с материей, вылезают волосы, либо седые, либо черные, смотря по тому, на что выливать волос – на рожь или на нехворощу[75]. Операцию выливания волоса, при ногтоеде она начинает с того, что обводит острием иглы вокруг ногтя, вскрывая таким приемом абсцесс, кладет на больной палец нехворощи, выливает на больное место 30 горстей теплой воды и читает соответствующий заговор.

В других случаях, для выливания волоса, приготовляют в кадке особого рода щелок, опуская в него 12 накаленных камней, взятых с 12-ти разных полей. Когда щелок остынет, погружают туда больную часть тела, соблюдая строгую тишину в доме: волосатик боится шуму и не пойдет из тела в щелок.

Иногда приемы знахарей и содержание заговоров так же необычайны, бессмысленны и фантастичны, как необычайны и не оправдываются никаким здравым смыслом воззрения народа на причины болезней. В Черепов – м у., для снимания «кил», знахарь кладет дрожжей в какой-нибудь маленький сосуд и, заставив больного наклониться над печным шестком, приказывает три раза проговорить: «от кил каменных, чугунных, железных, стеклянных и деревянных, от мертвых, сонных и живых», – и всякий раз плюнуть в сосуд. Потом знахарь мажет этими дрожжами килу и она «присыхает».

В Саратовской г., от кил, одна балашовская знахарка наговаривает на вино. Взяв полбутылки вина и прочтя заговор, она обводит вокруг бутылки лошадиной костью и дует в сосуд. Водку эту больной пьет по зорям. Магические свойства кости знахарка сообщает очень простым и несложным способом: найдя кость, она обводить кругом нее безымянным пальцем и прочитывает по три раза «Отче наш» и «Богородицу».

По словам крестьян, очень удачно лечит килы знахарь Л-в, из дер. Заречья, Черепов – го у. Система его лечения заключается в том, что он берет кусочек глины из устья печки, обращенной на восток, опускает в деревянное масло или водку и произносить: «во имя Отца… не от килы мозга, не от камени плода, не от петуха яйца, во веки веков, аминь», а затем читает молитву «Отче наш». Слова заговора и молитву произносит трижды и наговоренным маслом или вином смазывает килу, которая сейчас же, будто бы, прорывается и проходить.

При хрипоте у ребенка, вследствие сильного бронхита или коклюша, а по соображениям некоторых крестьян, оттого, что в нем «младенчик стоит», знахарки ставят мать этого ребенка против солнца, вертят на левой пятке, берут из-под нее землю и растирают ею ребенка (Псковск. и Орловск. гг.). Совершенно непонятные также приемы проделывают знахарки при лечении от «стыя»[76]. Когда взрослый человек или дитя «сохнет», знахарки выбирают из него «стень».

Знахарка становит больного к стене, измеряет его рост ниткой и завязывает узелок, меряет суставы ног и рук больного и опять делает на нитке узелки. Сделав такие измерения, ставить посреди избы скамейку, с дырой посредине, подкладывает под нее черепок с горящими углями и садит на скамейку больного. После этого из каждого угла избы берет по щепотке мху, метет пол против «матицы» и собранный сор, вместе с вынутым мхом и ниткой, кладет в черепок и сжигает.

Если больной кашлянет в это время, будет здоров, а если нет – останется больным или умрет.

Молитвословия, заговоры и соединенные с ними суеверные приемы составляют. далеко не единственные средства, которыми пользуются знахари при лечении болезней. Некоторые из них, кроме заговоров, применяют также физические и механические приемы лечения, а также употребляют лекарственные вещества, по преимуществу из мира растительного. В этой роли народных врачевателей выступают нередко коновалы, кузнецы, пастухи, мельники, бывшие больничные служители из солдат, а также наша «бродячая Русь» – странники и странницы, который, придя на ночевку в деревню, рассыпают врачебные советы направо и налево. Так как одному человеку трудно удовлетворить все запросы, касающееся человеческих недугов, то почти каждым таким знахарем избирается какая-нибудь отдельная врачебная манипуляция, в производстве которой он приобретает особый навык и благодаря которой делается известным среди окрестного населения. Таким образом, появляется своего рода специализация знахарей. Между такими специалистами есть особые «знатки» по внутренним болезням[77], дающие для питья больным разные травы – сухой зверобой, мяту, ромашку, смородиновые или березовые почки и т. п.; такие вещества, как деготь, скипидар, купорос, «бель» (сулему) или окуривающие больных киноварью и травами. Эти же «знатки» нередко останавливают кровотечение, засыпая раны сажей, золой, табаком, толченым сахаром, чертовым пальцем, или лечат нарывы, прикладывая к ним собственного изделия пластыри из красного воска и серы, муки с медом, творога, с тестом и т. п. Под влиянием развития земской медицины, число таких «знатков», по сравнении с прежним, в настоящее время, бесспорно, значительно сократилось и большой известности достигают теперь из них только очень редкие.

К одной такой старухе-лечейке, в Сойгенском приходе; (Сольвычегодск. у. Волог. г.), крестьяне бредут нередко за 60–70 в. Такие же знаменитости проживают в г. Тихвине (знахарь С-въ) и в дд. Якимовой и Лебедянке, (Пошехонск. у. Яросл. г.).

Один пошехонских знахарей пользуется славой, как необыкновенный специалист но лечению запоя. В д. Кузнецах (Егорьевск, у. Рязанск. г.) проживает несколько знахарей, известных далеко за пределами своей округи. К числу таких же известностей принадлежит знахарь с. Городища (Орловск. г. и у.). Все болезни он лечит травами, собирая их раз в год, в день Ивана Купалы. Еще до восхода солнца он отправляется на телеге в лес, берет с собой несколько человек рвать траву, которую укажет, набирает этой травы целый воз, привозит домой, вывешивает, делает настои и раздает его больным большими бутылями. Из Калининской волости, Вологодск. г., сообщают о другом таком специалисте, который все свои познания получил через чтение медицинских книг и лечит по «цветнику». Практика его в волости очень обширная и доверие чрезвычайно велико. Лечит он бесплатно.

Вот как рассказывает о своей практике один из таких «знатков», представитель знания, теперь все более и более глохнущего и очень распространенного когда-то на старой Руси.

«– Я ни колдовством, ни заговором не займовался, – рассказывает он, – а были у меня коренья разные, дюже пользительные, от всех болестей, а больше всего от порчи. Приезжало ко мне лечиться народу столько, что, бывало, подвод более десятка каждый день подле двора стояло. Про меня вся округа знала: из-под Малоархангельска, из-под Кром, и из-под Орла, бываичи, едуть, даже купцы и те не брезгали. Раз привезли ко мне молодайку одну из Кошелева. Вся распухши она была: нутро боолело у ей, и лицо, как железо, синее стало. Чего-чего с ней не было, три месяца она болела и на голоса тоже кричала. Четыре холста пролечили свекры на нее, и по докторам, и по бабкам ездили – ничем не изняли. Как привезли ко мне, сотворил я молитву, посмотрел по своей книге, што дать, взял, натопил кореньев, про такой случай у меня всегда вода горячая в печке держалась и два чайника железных было у меня – дал ей пить я рассказал, сколько дней принимать надоть. После приезжали они ко мне, недель через пять, и благодарили, што я ее на ноги поставил. Тут-то я не признал эту молодайку – личность совсем переменилась: такая здоровая да румяная она стала. За леченье я не брал много, а сколько кто даст. Конечно, ково выпользуешь, так тот и сам хорошо заплатить: сколько раз бумажек по пяти и больше давали. Нашлись у меня завистники и донесли на меня попу и уряднику, што я чернокнижией занимаюсь. Я ничево не знаю, сижу дома. Глядь, ко мне в хату приходить поп с урядником, а избу понятые окружили. Наперво поп обратился ко мне, и говорит: