Билл Гиффорд - Стареть не обязательно! Будь вечно молодым (или сделай для этого всё возможное) Страница 25

Мы быстро взялись за дело. Первым пунктом программы шел тест на холестерин. Воган проворно протер мой средний палец спиртом и – раз! – проделал в нем дырку одноразовым пластиковым лезвием. «Давайте-ка посмотрим, много ли у вас крови, – сказал он, крепко сжимая мой палец, на котором начала образовываться крупная капля. – Так-так, хорошо».

Точными размеренными движениями он собирал мою кровь тонкой стеклянной пипеткой и переносил ее в маленький прямоугольный контейнер. Когда тот наполнился моей кровью, он поместил его на открытый лоток небольшого бежевого аппарата, похожего на валидатор парковочных билетов. На деле это был новейший гематологический анализатор, который можно встретить только в дорогих медицинских кабинетах. Аппарат начал трещать.

Воган выполняет этот ритуал на себе по крайней мере раз в неделю, и, по его словам, получаемые выгоды более чем оправдывают покупку этой недешевой машины (Воган заплатил за него $1300). Вместо того чтобы раз в год ходить к врачу и сдавать анализы крови, Воган может делать анализы сам, когда захочет. «Благодаря этому аппарату я могу непосредственно увидеть эффекты своих экспериментов с диетами, – объясняет он. – В результате я могу буквально за несколько недель определить, что работает, а что нет. Конкретно для меня, а не статистически».

Как и Сьюзан Сомерс, он стал своим персональным исследовательским проектом, но главное отличие между ними состоит в том, что у Вогана имеется настоящая ученая степень (и, кроме того, он не принимает гормоны). Особое внимание он уделяет холестерину липопротеинов низкой плотности (ЛПНП), «плохому» холестерину, который у долгожителей присутствует в небольшом количестве. Если Воган будет удерживать свой холестерин ЛПНП на низком уровне, у него тоже появится шанс дожить до 100 лет.

Гематологический анализатор позволяет ему внимательно отслеживать этот показатель. Когда тот становится слишком высоким, Воган сокращает количество углеводов в пище, но увеличивает потребление красного дрожжевого риса, природного статина, снижающего уровень «плохого» холестерина. Раньше он много бегал трусцой, но проблемы с коленями заставили его отказаться от этого, и теперь он проводит много времени на велотренажере Lifecycle, одновременно просматривая информацию о последних исследованиях в базе данных PubMed. Когда его «плохой» холестерин снижается до уровня долгожителя, он шутит: «Я съедаю кусок чизкейка».

«Поддерживать холестерин в норме очень трудно, – признается он. – Приходится постоянно думать об этом, и на это уходит масса времени». Все свое время он тратит либо на борьбу со старением при помощи йоги и физических упражнений, либо на его изучение (я регулярно сталкиваюсь с ним на конференциях, и он всегда в курсе последних научных исследований).

Наконец аппарат запищал, и на табло засветились цифры.

– Посмотрим, что там у нас, – сказал Воган, наклоняясь к табло, чтобы прочитать результаты. – Двести тридцать пять, – медленно произнес он. – Ничего себе!

Это было плохое «Ничего себе!».

Согласно последним рекомендациям Американской кардиологической ассоциации, общий уровень холестерина выше 240 определяется как опасно высокий; в идеале он не должен превышать 200. Мои показатели были близки к опасному порогу. Мой уровень «хорошего» холестерина составлял 56 единиц – нормально, но не отлично. Но больше всего меня волновал «плохой» холестерин. Воган снизил его у себя примерно до 35, что соответствовало показателям долгожителей. Мне же его машина выдала зашкаливающую цифру в 154 единицы.

«Наверное, вчера вечером мне не стоило съедать тот огромный двойной гамбургер», – подумал я.

– Это высокий уровень, – нахмурившись, сказал он.

– Это ужасно! – воскликнул я.

– Да, – подтвердил Воган.

Три месяца спустя после моего визита к Биллу Вогану я сидел в приемной в Форт-Ли, штат Нью-Джерси, бок о бок более чем с десятком других посетителей пожилого возраста, которые говорили по меньшей мере на четырех разных языках. Было около десяти часов утра, и все мы собрались здесь для того, чтобы сдать наши анализы крови. Несмотря на весьма преклонный возраст, посетители не отличались спокойным нравом. «Она пришла сюда после нас!» – прорычала почтенная матрона, когда другая пожилая дама проворно нырнула в дверь лаборатории. Рядом со мной женщина средних лет успокаивала свою 70-летнюю мать: «Надеюсь, что наш врач моложе тебя».

Я пришел на прием к известному кардиологу по имени Натан Лейбовитц, чтобы разобраться с проблемой холестерина в целом. Высокий уровень холестерина, кажется, передается в моей семье по наследству – у моего деда он находился в районе 300, и мой визит в домашнюю лабораторию Билла Вогана побудил меня пройти более серьезное обследование.

Я не хотел стать одним из примерно 600 000 американцев{56}, которые ежегодно умирают от сердечно-сосудистых заболеваний – больше, чем по любой другой причине. На втором месте стоит рак, но тут есть «но»: все онкологические больные, жертвы инсульта, люди, страдающие болезнями органов дыхания, да и все остальные в конечном итоге умирают оттого, что их сердце перестает биться. Ваше сердце прекращает работать, и вы умираете. Все просто.

Я выбрал Лейбовитца вовсе не потому, что тот регулярно возглавляет списки «Лучших врачей», а потому, что его конек – профилактика, которая, как показывают исследования, является ключом к успешной борьбе с сердечно-сосудистыми заболеваниями. Кроме того, Лейбовитц славится тем, что всегда находит время детально ввести пациентов в курс дела, не ограничиваясь теми жалкими шестью минутами, которые выделяют на врачебные приемы страховые компании.

Я не хотел еще раз услышать от врача, что мне следует «снизить свой холестерин». Я хотел узнать больше. «Проблему можно выявить и взять под контроль уже на очень раннем этапе, – сказал мне Лейбовитц по телефону с явным бруклинским акцентом. – Зачем тянуть?»

Действительно, зачем тянуть? Все данные говорят о том, что сердечно-сосудистые заболевания имеют длинный, очень длинный пролог. В одном известном исследовании, проведенном в 1950-х гг., явный коронарный атеросклероз{57} – утолщение и уплотнение стенок главной артерии, выходящей из сердца, – был обнаружен у 77 % из 300 обследованных пациентов. Это были не старики и даже не люди среднего возраста; это были погибшие в Корее молодые солдаты, их средний возраст составлял всего 22 года. Серьезные проблемы с сердцем часто остаются недиагностированными; две трети пациентов мужского пола впервые узнают о том, что у них больное сердце, только при первом инфаркте. Среди пациентов женского пола таких примерно половина, но все равно это слишком много.

Многое из того, что нам сегодня известно о сердечно-сосудистых заболеваниях, мы узнали благодаря знаменитому Фрамингемскому исследованию сердца, которое вот уже пятьдесят с лишним лет ведется в городке Фрамингем, штат Массачусетс, и уже охватило четыре поколения его жителей. Именно в этом исследовании впервые была установлена взаимосвязь между высоким уровнем холестерина и вероятностью инфарктов, а также выявлены четыре других фактора риска: ожирение, сахарный диабет, высокое артериальное давление и курение. Благодаря данным, собранным в ходе Фрамингемского исследования, сделано множество важных научных открытий, но в 2006 г. группа эпидемиологов подвела его итог одной строкой в статье, опубликованной в журнале Американской кардиологической ассоциации Circulation: «Наличие даже одного из указанных факторов риска{58} в возрасте 50 лет сопряжено со значительно более высоким пожизненным риском развития сердечно-сосудистых заболеваний и значительно более короткой продолжительностью жизни».

Вот так-то.

Что же касается меня, то на подходе к магической переломной отметке в 50 лет я обнаружил себя гордым владельцем не одного, а целых двух из пяти ключевых фрамингемских факторов риска. Помимо зашкаливающего уровня холестерина, мое артериальное давление было недостаточно низким (140/90 и, мало того, повышалось при каждой очередной редакции этой книги). Хотя я привык считать себя своего рода спортсменом, оказалось, что я не застрахован от этих проблем: легионы спортсменов среднего возраста скоропостижно перешли в мир иной в результате сердечных приступов (в том числе и легендарный гуру бега Джим Фикс, сделавший бег трусцой повальным увлечением).

Особую озабоченность у меня вызывал мой космический уровень холестерина ЛПНП. Дело в том, что липкие липопротеины низкой плотности стремятся приклеиваться к стенкам артерий и формировать так называемые «бляшки» и на них начинает оседать еще больше холестерина и другого клеточного «мусора» из кровеносного русла. Это можно сравнить с упавшим в реку деревом, к ветвям которого цепляется разный хлам. Постепенно эти бляшки увеличиваются в размерах, затвердевают и сужают просвет сосудов. Такое состояние называется атеросклерозом (не следует путать с артериосклерозом, при котором утолщается сама стенка артерий). Мало того, иногда такая бляшка может разорваться, и если ее оторвавшийся фрагмент доплывет до сердца, закупорив важную артерию, – все, прощай, дядя Билли!