Савелий Кашницкий - Рецепты долголетия. Жемчужины медицины Востока и Запада Страница 26

– Имеются ли отличия в полученных вами результатах от тех, что были опубликованы Моуди, Кублер-Росс и другими учеными?

– Основное отличие в статистике: из 344 опрошенных лишь 62 пациента, то есть 18 процентов, рассказали об увиденном и пережитом. Остальные 82 процента ничего не помнят. Если бы, как полагают скептики, причиной околосмертельных видений был недостаток кислородного снабжения мозга, об этих видениях рассказывали бы все 100 % опрошенных, ну, пусть за исключением тех, у кого имеются проблемы с памятью. Из наших 82 % не видевших ярких картин на грани бытия проблем с памятью не было ни у кого. Значит, – и это наш важнейший вывод – вовсе не дефицит кислорода вызывает образы тоннеля и сияющего света.

Кроме того, околосмертельный опыт может появиться не только в ходе реанимации, но также при сильной депрессии, в ходе медитации, когда недостатка кислорода не наблюдается. Выходит, дело тут вовсе не в кислороде.

– Тогда в чем?

– Ну, представьте себе, самописец вычерчивает на ленте электроэнцефалографа прямую линию – значит, мозг больного не работает. Это может продолжаться у молодых людей до 10 минут, у пожилых до 5 – после этого наступает необратимая смерть. А человек после «возвращения» рассказывает нам о том, что он видел, причем его рассказ во многих деталях совпадает с рассказами других пациентов, которых он не знает и, разумеется, не мог вступить с ними в сговор. Получается, сознание человека работало вне зависимости от мозга, который – энцефалограмма доказывает – был «отключен».

– То есть наши мысли и зрительные образы – вовсе не продукт деятельности мозга?

– Выходит, что так. У этого вывода, разумеется, много противников. Но есть и сторонники, причем заслуживающие уважения профессионалы – это врачи, кардиологи и реаниматологи. Три таких исследования, независимо от нашего, проведены в США, два – в Великобритании.

– А не может ли быть, что видения, о которых рассказывают вернувшиеся из комы, обоснованы специфическим характером угасания зрительных функций? Ну, к примеру, как светящаяся точка в центре гаснущего телеэкрана?

– Предположение разумное. Но опровергается оно тем, что в числе тех 18 %, видевших характерные картины, были и слепые.

– Чем же определяется это соотношение: 18 на 82?

– Этого пока никто не знает. Могу лишь высказать собственную догадку. В состоянии комы сознание покидает тело. Возможно, скорость расставания сознания с телом у разных людей различна – это индивидуальная характеристика, фиксировать которую мы еще не научились. Так вот, у 18 % сознание могло уйти полностью, а у 82 % оно, возможно, не успело уйти и блокировало околосмертельные видения. Прав ли я, покажут только будущие исследования.

– Правомерно ли вслед за Раймондом Моуди использовать для описываемого феномена выражение «жизнь после смерти»?

– Строго говоря, нет. Раз человек «вернулся», значит, смерть, хоть она и была рядом, все же не наступила. Я бы предложил другое обозначение: существование сознания в другом измерении. Понятно, что оно продолжает функционировать и после остановки сердца, и после прекращения деятельности мозга. Поэтому мы имеем право думать, что сознание человека функционирует и тогда, когда его можно считать мертвым.

– Есть ли бесспорные подтверждения этого невероятного для науки вывода?

– Вот самый яркий пример из нашей практики, подтверждающий эту мысль. Перед началом искусственной вентиляции легких одного из наших пациентов, чье сердце уже не билось, а энцефалограмма вытянулась в прямую линию, сестра вынула у него изо рта зубной протез и положила в ящик передвижного столика. Когда пациент пришел в себя, без зубного протеза ему было неуютно. И лишь когда в палату вошла та сестра, что вынимала протез, он напомнил ей: вы положили его в передвижной столик. Оказалось, во время клинической смерти он видел сверху свое лежащее тело и всех, находившихся в палате, отчетливо помнит все, что делали и говорили. Вот и место хранения зубного протеза разглядел и запомнил.

– Господин Ван Ломмель, позволяет ли опыт ваших уникальных исследований говорить о продолжении жизни после смерти физического тела?

– Говорить – да, но строго доказать этот факт пока не удалось. Думаю, что по мере развития технологий реанимации и при все большем числе людей, которых удается вернуть с порога смерти, такие доказательства появятся.

– А вы лично верите в бессмертие души?

– Я в этом просто убежден. Как и больше половины человечества. Не могут же все они быть полными идиотами!

Смертеотводчик

Вернувшись с того света, Владимир Соломин может предвидеть любые события. Это его умение ежедневно сохраняет немало человеческих жизней.

Я впервые познакомился с ясновидящим, находящимся не в статусе непризнанного пророка, но в должности помощника директора шахты по социальным вопросам и земельным ресурсам.

Донецкая шахта им. А.Ф. Засядько – самая проблемная в Донбассе. Здесь под землей много газа, при малейших подвижках в земной коре, неуловимых для приборов, газ то и дело выходит из щелей, провоцируя пожары и взрывы. Ежегодно здесь хоронили десятки людей, в некоторые годы больше сотни. Наука не в состоянии сократить этот скорбный список.

В 2002 году генеральный директор шахты прочитал в одной из газет интервью с ясновидящим Владимиром Соломиным. Он сообщал о грядущем пожаре на шахте. Благодаря этому своевременному сигналу удалось вывести из огня полторы тысячи человек. После этого случая генеральный пригласил провидца на работу. В его функции входит уточнение подбора персонала с точки зрения общей безопасности и предупреждение о возможных несчастьях.

За четыре года работы, с сентября 2002 по сентябрь 2006, на «могильной шахте», как прозвали ее в народе, не было ни единого случая гибели людей. Правда, в нынешнем сентябре произошел взрыв и погибло 13 человек. Но Соломина не было в эти дни в Донецке, а при расследовании выяснилось, что людей послали на новый, неисследованный и незадокументированный участок, в забой спустился рабочий, которого ясновидящий категорически не допустил к подземным работам. После несчастья Владимир Анатольевич тотчас написал заявление об уходе, но гендиректор его не подписал, удвоил зарплату помощнику директора и предупредил всех руководителей: неисполнение рекомендаций Соломина повлечет за собой самые строгие взыскания.

– Неужели серьезные руководители в самом деле следуют рекомендациям человека, который сам ни разу в жизни не спускался в забой? – спрашиваю директора шахты им. А.Ф. Засядько Игоря Ефремова?

– Но ведь с приемом его на работу смертельные случаи на шахте прекратились. Это факт, не учитывать который мы не имеем права. Поэтому теперь ни один соискатель рабочего места не принимается без консультации с Владимиром Анатольевичем. Честно говоря, мы перестали ломать голову над тем, чем он руководствуется, давая отвод тому или иному человеку. Важно другое – ошибок у него не было ни разу. Однажды, предварительно просматривая одну из новых выработок, Соломин определил ее как затопленную. Геологическая разведка не дала этой информации. Мы, признаться, засомневались в выводе помощника директора. Вскоре на этом участке был выброс метана, и, чтобы погасить пожар, пришлось выработку залить водой. В итоге она оказалась затопленной. Тогда только мы и поняли, откуда этот вывод: Владимир Анатольевич, для которого прошлое и будущее свободно могут меняться местами, дал конечный результат.

– Выходит, он располагает вашим доверием?

– Стопроцентным.

Был случай, человек пытался поступить на работу в шахту трижды. Первый раз Соломин отвел его кандидатуру из-за возможности гибели этого человека под землей. Через месяц он пришел снова как ни в чем не бывало. Ясновидящий его к тому времени забыл – ведь он не встречается с соискателями, а лишь просматривает их анкеты. Однако второй его вердикт был тем же самым. Впрочем, соискатель оказался пробивным: дошел до министра и, заручившись его поддержкой, третий раз пришел в отдел кадров. Соломин отвел его кандидатуру в третий раз.

– Владимир Анатольевич, – обращаюсь к Соломину, – как вы решаетесь ломать судьбы людям, которых ни разу в глаза не видели?

– Не ломать, а спасать! Ну, давайте посмотрим на примерах. Вот передо мной анкеты обратившихся в отдел кадров. В документах только фамилии, имена и даты рождения. Подавляющему большинству я даю добро. Но встречаются и другие случаи. Смотрите, Евгений Х. – моя резолюция: способен совершить диверсию; Александр П. – ни к чему не приспособлен, быстро сбежит (в принципе, если бы его оформили, ничего страшного не произошло, просто лишняя потеря времени и средств); Максим К. – из-за него пострадают люди; Алексей Б. – повлечет гибель людей; Федор С. – способен к воровству; Анастасия М. – не в порядке психика, выведет из строя технику; Людмила О. – будет часто брать больничные; Михаил К. – будет создавать травмоопасные ситуации; Сергей Х. – нельзя работать с техникой и у конвейера, можно доверить только лопату; Павел Р. – работа только на поверхности; Наталья П., машинист подъемника, – если принять, только по другой профессии.