Евгений Слогодский - Йога дважды рожденных Страница 26

Я понял, что в этом сообществе бескрылых муравьев присутствует некий коллективный разум, у истоков которого стоит матка. Мне также стало ясно, что все термиты получают от нее руководящие указания, а в случае необходимости и единовременно единый приказ, в каком бы месте термитника они ни находились, где бы они ни были, и тогда термиты действуют все заодно. Если на термитник нападут муравьи, все термиты об этом будут знать. И если погибают термиты-рабочие, матка возрождает именно столько, сколько необходимо. Если погибают термиты, которые за ней ухаживают, она возрождает, соответственно, нужное количество обслуги. Если погибают военные, появляются именно военные термиты – солдаты.

И раз или два в год, обычно во время межсезонных дождей, одинокий муравьед, ища себе пропитание, набредает на этот термитник. За этот небольшой сезон он должен запастись жиром, чтобы потом продолжать жить и продолжить свой род. Этот муравьед своими когтистыми, мощными лапами, несмотря на чрезвычайную прочность термитника, отрывает куски от термитных стен, чтобы поживиться насекомыми. И у термитов нет иного выбора, как тут же, немедленно, рискуя жизнью, заделывать разломы своего храма.

Ведь термиты светлые и прозрачные и не могут жить на свету, как, например, не могут на свету жить и клетки тела человека, защищенные от света кожей. Тут все очень просто – клетки тела большинства животных нуждаются в темноте, поэтому их тела и спрятаны под кожей или шкурой. Она служит им защитой от этого света и своего рода панцирем. Так же и термиты, они живут только в темноте, под защитой стен своего термитника – они для них и кожа, и шкура, и панцирь.

Рис. 8. Индия. Гоа. Владимир Калабин рядом с термитником

Последний раз муравьед разрушал термитник сотни прожитых термитами поколений назад. Для них это огромный промежуток времени, сравнимый в космологии индуизма, скажем, с Югой – мировым веком. Поэтому термиты знают о приходе муравьеда как о старинной легенде, легенде, возможно в их понимании связанной с концом света и приходом бога-разрушителя, своего рода Шивы.

И вот в термитник врывается свет – светопреставление началось! Чтобы убрать этот свет, невзирая на опасность, термиты-рабочие восстанавливают стены, заделывают появившиеся бреши, то есть, грубо говоря, работают без скафандров в условиях сверхрадиаций – исходя из человеческого понимания данной ситуации. Они выполняют приказ матки и бегут на убийственный свет со всех сторон. В этот момент муравьед просовывает свой липкий, длинный язык во входы и норы термитов. Он пахнет благостно и вкусно, и термиты сотнями прилипают к нему и уходят в иной, другой, счастливый мир. Их путь кончился, свет попал в их норы, и они ушли по дороге света. Термитов забрал их Шива.

И вот это понимание, видение того, как устроен уклад термитов, как раз в полгода приходит Шива-муравьед, как ничтожны век и жизнь термитов по отношению к муравьеду, как для них проходит Юга – тот огромный временной промежуток, в котором одни поколения термитов передают историю другим, – вот это все и привело и к другому пониманию и откровению. К пониманию и откровению того, что ведическая культура Индии очень тесно связана с культурой термитника, с жизнью самих термитов и их кастовой философией, глубоко переплетенной вот с этим интереснейшим для них природным катаклизмом, связанным с приходом Шивы-муравьеда. Невозможно забыть эту медитацию под ранними звездами ясного индийского неба!

Что интересно, Калабин получил в это время практически такое же откровение, что и я, отличавшееся лишь небольшими вариациями. И тогда мы задумались над этим, и это событие, это новое знание о структуре и принципах взаимоотношений насекомых в термитнике, и побудило нас более целеустремленно подойти к идее йоге дважды рожденных.

– Раз уж мы коснулись индийской темы, нельзя ли что-то рассказать об особенностях тамошней йоги в сравнении с нашей йогой, а также соотнести это с вашей с Калабиным концепцией тела как важнейшего элемента из трех центров человека? – поинтересовался я.

Глубинная релаксация и ее связь с гармонизацией трех центров человека

– Аюрведа-центр, где мы проводили мастер-классы, – стал отвечать Евгений, – это огромный комплекс, где около пятидесяти разных помещений, в том числе и производственных. Там, например, есть фабрика по производству чая, масла, есть заводик по производству различной ритуальной одежды. Есть бассейны, бани, сауны, гостиница. И там есть большой йога-холл, где Владимир Калабин, как один из самых гибких людей планеты, достигший многого в мастерстве владения телом, и проводил мастер-классы для местных и зарубежных йогов.

В центре перед тем, как заниматься йогой, необходимо провести определенные ритуалы. Например, проводится обряд очищения помещения, чтобы изгнать разные злые силы до начала занятий. А чтобы они не вернулись в холл и там оставались только силы добра, на входе в этот холл специальным ритуальным песочком наводят специальный узор – мандалу. Вокруг центральной колонны также рисуют специальную обережную мандалу, затем специальную мандалу мастера, которая призвана нести свет знаний. Зажигают специальный светильник из сотни или двух светящихся ниточек. На вид этот светильник представляет собой многоуровневую медную вазу, в которой находятся масло и фитильки. Их поджигают, и получается множество маленьких светильничков. Делают и еще ряд других специальных ритуалов.

Соответственно, любой индус, занимаясь йогой и полагая, что йога – это связь с Богом, в такой обстановке быстрее входит в религиозный и мистический экстаз и через йогу пытается воссоединиться с Богом. То есть у него присутствует при этом определенный религиозно-мистический настрой. И это помогает ему гармонизировать свои центры, и в первую очередь нижний центр – эфир. Все упражнения заканчиваются шавасаной – расслаблением мышц тела.

У нас же, в России, такового настроя нет, зачастую нет и самого расслабления мышц тела в конце занятий. Человек после работы бежит в фитнес-зал или йога-зал, быстренько разделся, коврик бросил, начал гнуться – все. Позагибались и думают: ага, что у них там дома творится, что они сготовят на ужин, когда вернутся к себе, думают о неприятностях на работе и все такое прочее. И пока они думают, реализуются те программы, о которых они думают, поскольку иных программ в данный момент у них нет.

А программы эти у человека, как мы знаем, реализует его тело, потому что у индивидуума нет иного, более мощного ресурса, кроме как мудрого тела, мозга и подсознания, то есть всего того, что является пурушей нашей внутренней силы и нашего брахмана. Все это происходит, поскольку мир находится в нас самих, как и мы в мире, в нас все – и мы во всем. Вот так йога действует на человека. Неся смысловую нагрузку, она существенно отличается от какой-нибудь там аэробики. В аэробике мышцы просто разогрели кровь, она и побежала, то есть там все завязано на разогреве мышц и крови.

Теперь мы видим, что в йоге все выглядит совершенно по-другому. Тут и специальные скрутки, различные раскрутки и растягивающие движения, всякие связки-завязки, входы-выходы в асаны. Для чего они делаются? Для того, чтобы в той или иной степени, в той или иной последовательности, в зависимости от того, в каком ключе ведет тренировку мастер, стимулировать в первую очередь железы внутренней секреции, то есть гормональные железы. Они сжимаются, разжимаются, из них выплескиваются гормоны, и эти гормоны вместе с тромбоцитами медленно по кровеносной системе распространяются по всему телу.

Поэтому настоящая йога, нормальная йога длится около двух часов, а не как в фитнес-залах – по полчаса-час. Причем из двух часов йоги сама практика асан занимает не менее полутора часов, а завершаться обязательно должна глубинной релаксацией. Некоторые умники от йоги называют это «шавасана», что в переводе означает «поза трупа».

Для индуса такое название может быть весьма благостным, а для нашего восприятия походить на труп мало кому хочется. Потому что для индуса жизнь на земле является лишь этапом на пути к очередному перерождению, этапом страдания, поскольку они считают себя находящимися под гнетом колеса сансары – колеса перерождения. И задача индуса, которая прописана в Ведах, – это избавиться от этого колеса и перерождения и слиться с верховным Брахманом, раствориться в нем навсегда. По нему, так лучше отмучиться и перейти в мир иной – это для него благо. Поэтому поза трупа для них приятна и радостна, поэтому на тот свет, на костер, провожают они человека празднично, в белых одеждах, поскольку мертвый отходит в лучший мир, где либо сливается с Брахманом, либо, если был не настолько свят, ожидает нового воплощения в следующей жизни, в более высокой касте.

А поскольку у нас название «поза трупа» вызывает негативные ассоциации, то шавасану мы с Калабиным называем иначе – глубинной релаксацией. Это лежачая поза, в которой поэтапно расслабляются различные мышцы тела до полной релаксации. Кстати, релаксационные механизмы для самогипноза как раз и были списаны с индийской шавасаны. По-другому шавасана называется еще йога-нидра, или, иначе, глубинная йога, что соответствует ее смыслу. Вообще шавасана является необходимым элементом завершения тренировки в хатха-йоге для стабилизации организма после того, как гормоны после упражнений разбежались по разным участкам тела.