Алла Янсон - Код молодости. Программа anti-age, которая реально работает Страница 3

Для устранения подобных моментов нам лишь нужно приучиться к порядку – как минимум сделать ряд его правил строже, обратив особое внимание на предметы, которые мы перекладываем с места на место чаще других. Тем не менее основа есть у каждого явления в мире, особенно если оно повторяется часто и проявляется в нескольких похожих формах. В частности, очевидно, что между неспособностью вспомнить «наставления» шефа, найти какой-то документ или часы много общего. Ведь если в одном случае наша кора еще могла счесть что-то не стоящей внимания мелочью (что нам – в первый раз искать степплер в кухонном шкафу?..), то во втором мы наверняка слушали внимательно и приложили немало усилий, чтобы запомнить услышанное!.. Так как же мы столь успешно забыли и первое, и второе?..

В принципе, наука уверена, что провалы в краткосрочной памяти тоже являются следствием рассеянности. Но эта рассеянность особая – кора головного мозга периодически «включает» ее сама, и «включает» сознательно. Дело в том, что информационная перегрузка для нее является фактором весьма значимым и травмирующим. Естественно, мы не привыкли воспринимать «сентенции» начальства или диктора вечерних новостей как фактор травмы потому, что они бесплотны – они не могут повредить ткани нашего тела при физическом контакте.

А между тем кора воспринимает каждую новую информацию (словесную, тактильную и вообще любую) как сигнал к какой-то ответной реакции. Иными словами, она стремится обработать и усвоить каждое услышанное слово, увиденный жест, прочитанный текст… Когда таких раздражителей слишком много, это и называется информационной перегрузкой – в такие моменты кора может просто «повиснуть», как слабый компьютерный процессор, которому задали слишком много разных задач одновременно.

В этих условиях можно сказать, что мы просто слишком часто и внимательно слушаем, смотрим, чувствуем – словом, наблюдаем за окружающим миром пристальнее, чем того заслуживает он и мы сами. Нам пора найти собственную точку опоры – стать немного большими интровертами. Ведь сейчас мы фактически ставим перед собой (своей корой) одну задачу и начинаем ее выполнять, а наше внимание тут же переключается на совсем другие мысли и события. Ничего необычного в этом нет – кора лишь пытается решить несколько задач одновременно, а поскольку их много, ей постоянно приходится что-то упускать – все чаще и чаще не замечать мелочей в погоне за общим результатом, а ведь в это же время она еще и продолжает обрабатывать какие-то по-настоящему сложные вопросы, которые, возможно, были заданы ей дни, недели и даже годы назад!

Мы сами можем не подозревать, что продолжаем думать о чем-то, случившемся в прошлом и до конца не понятом нами, – для таких «застарелых» проблем и были созданы методы психоанализа… Но в том, что где-то «на подкорке» загадка осталась и кора продолжает искать в жизни ответ на нее, мы можем не сомневаться, а в результате, в момент, когда число таких нерешенных задач из прошлого и настоящего достигнет, так сказать, критической массы, ей просто придется «выключиться». Такую «паузу» она, кстати, может взять довольно надолго – в конце концов, кора пациентов, впадающих в летаргию или кому, тоже берет ее. Правда, такое преимущественно случается в ситуации шокирующей, опасной для жизни, связанной с серьезной травмой (в том числе самой коры)… в основе своей эти явления схожи, и хотя мы, хвала небесам, пока не в коме, нам не помешает задуматься об этом подобии всерьез. Ну а чтобы наладить свои текущие взаимоотношения с корой путем снижения информационной нагрузки на нее, попробуем прибегнуть к следующим маленьким хитростям:

1. Научимся запоминать больше мелких подробностей, чтобы помнить лучше всю сцену. Это значит, что нам прежде всего стоит овладеть навыком жизни, так сказать, в одном моменте – научиться находиться полностью здесь и сейчас, а не в «своем измерении», образованном ворохом неразрешимых противоречий. Например, какого цвета были волосы у бармена, обслуживавшего нас на последней посещенной вечеринке? а какой узор изображен на обоях в нашем собственном кабинете?.. и т. д., и т. п. Если мы научимся заново проявлять любопытство к деталям такого уровня, мы не только откроем для себя множество подзабытых, стершихся красок этого мира – мы еще и вернемся в текущий момент, сосредоточимся на нем, откинув все посторонние мысли в сторону:

2. Научимся произносить то, что мы рискуем забыть, вслух – как стихи при заучивании. Это значит, что если мы подозрительно часто ходим из комнаты в комнату, забывая, зачем шли, нам может помочь повторение отчетливо, громко и вслух, с самого начала очередного «похода» (пока мы еще помним его цель), что мы идем выключить утюг или, например, забрать чашку со стола:

3. Освоим навык делать все дела по очереди. Это значит, что многим из нас свойственно и вполне привычно бить рекорды Юлия Цезаря – например, одновременно болтать по телефону, вести машину и есть гамбургер. Кроме того, мы частенько превращаем вынос мусора в одновременный выгул собаки или «погрузку» детей в машину с целью доставки в школу… Такие попытки сделать несколько дел сразу внешне дают отличный результат, тем более что в современной жизни у нас часто просто нет выбора и все приходится делать в условиях жестких временных рамок. Однако на таком графике мы со временем начнем все чаще складывать мусор в багажник авто вместо бака на улице, наливать растительное масло в кружку с чаем вместо целевой сковороды, окунать телефон в стаканчик с кофе вместо ложечки:

4. Привыкнем обсуждать сложные задачи с дружески настроенными по отношению к нам окружающими. Широко известен тот факт, что общение с себе подобными нам, в целом, очень свойственно – человек является существом социальным. Тем более часто мы любим делиться со всеми желающими и даже нежелающими чем-то определенным – самой актуальной для нас на сегодняшний день темой. Считается, что привычка не «держать все в себе» продлевает жизнь, улучшает общий настрой. Более того, эффективность коллективного обсуждения проблемы была признана даже в бизнесе – на ее основе появилось понятие «мозгового штурма» (решения одной задачи группой специалистов в режиме обсуждения).

Если же перейти от общего к частному, то обнаружится, что у общительности есть сильная негативная сторона. Очень часто попавшие нам «под горячую руку» люди просто не хотят выслушивать наши радости и горести – по причине нехватки времени, занятости своими проблемами и пр. Поэтому не все советы делиться, так сказать, наболевшим с другими пригодны к употреблению. Такая практика нередко приносит негативного опыта больше, чем позитивного, а это сейчас может навредить нам сильнее, чем кому бы то ни было. Потому лучше доверяться лишь лицам, в хороших отношениях с которыми мы уверены, – скажем, устраивать время от времени вечера «задушевных» бесед с друзьями в неформальной обстановке.

Стратегия № 2: Усовершенствуем техники краткосрочного запоминания

В принципе, механизм превращения краткосрочной памяти в долгосрочную достаточно зыбок, и то, что нам нужно запомнить на пару минут, становится памятью на всю жизнь не так уж редко. Например, если мы, оказавшись в незнакомом городе, будем долго плутать в поисках нужного здания, по мере освоения города мы наверняка вскоре забудем места, в которых успели побывать за время этих первых поисков. То есть, даже оказавшись в них вторично, мы не вспомним, что уже были здесь – ведь тогда мы искали совсем другой квартал и не запомнили этот, коль он был нам не нужен. Однако перекресток этого же города, на котором мы по неопытности едва не попали в аварию, запомнится нам раз и навсегда – мы будем узнавать его спустя месяцы и годы, даже если изучим новый город досконально или вовсе уедем из него. Казалось бы, мгновение, но какое значимое!..

Собственно, перед нами как раз один из случаев, когда эпизод из краткосрочной памяти становится долгосрочным за доли секунды и не требует для этого ни повторения, ни усилия на запоминание. Память у нас устроена куда интереснее, чем кажется, – часть информации, которую мы хотим запомнить надолго, требует немалых усилий по ее «записыванию» а между тем часть остается одним из самых четких и ярких воспоминаний жизни сама, без малейшего нашего участия и, более того, часто – даже желания. Я уточняю этот момент для того, чтобы заранее сделать понятным, что тренировка одного из видов памяти автоматически означает тренировку памяти как таковой – всех ее видов.

Случаи, когда у нас имеется явное и прогрессирующее нарушение памяти только одного вида, составляют скорее исключение, чем правило. Соответственно, тренинг, направленный на улучшение памяти одного вида, не оказывает положительного эффекта на другой ее вид в ситуациях исключительных. Обычно они указывают на куда более глубокое расстройство, чем предполагалось вначале. В частности, только один вид памяти остается у пациентов, которым пришлось, так сказать, расстаться с соответствующими отделами коры.