Сергей Зайцев - Точка опоры: В начале было слово... Страница 35

Древним днем Алатырь-камня считалось 14 сент. — он же языческий Ирьев день (христианское Воздвиженье). По народному поверью, в этот день змеи собираются в кучи, в ямы, пещеры и прочие укрывища и там лижут «бел-горюч камень Алатырь», а затем уходят в Ирье, т. е. в Рай.

Там, где упал бел-горюч камень Алатырь, поднялась Алатырьская гора. Он и "мал и весьма студен", и "велик, как гора". И легок, и тяжел. Он — непознаваем: "и не мог тот камень никто познать, и не смог никто от земли поднять". Когда Сварог ударял по Алатырю своим волшебным молотом, из искр рождались боги… По одной из поздних версий, на Алатыре был построен полуконем Китоврасом (Кентавром Хироном?) храм Всевышнего. Потому Алатырь — так же алтарь, камень-жертвенник Всевышнему. На нем Всевышний Сам приносит в жертву Себя и обращается в камень Алатырь… Это не только гора, либо камень — это сакральный центр Мира. Он триедин, потому означает путь Прави между Явью и Навью, между дольним и горним мирами. Алатырь связал миры — горний, небесный, и явленный, дольний. Посредником между мирами была так же Книга Вед, упавшая с неба, и волшебная птица Гамаюн. И Книга, и Птица — это тоже Алатырь. В русских средневековых легендах и фольклоре Алатырь-камень, "всем камням отец". На этом камне восседает красная дева Заря и зашивает раны кровавые.

После битвы богов с Черным Змеем Сварог и Сварожичи опустились на Землю. И увидели они, что вся Земля смешана с кровью. И тогда разрезали они Матушку Землю, и она поглотила кровь.

Сварог и Сварожичи стали обустраивать мир. Где Змей, впряженный в плуг, проложил борозды, там протекли реки Дон, Дунай и Днепр.

На месте битвы со Змеем появились Рипейские горы. В Рипейских горах над Белой Алатырской горой, от которой течет Белая река, Сварогом была учреждена Сварга — небесное царство богов. На этой горе поднялся росток, который вырос в священный Вяз, связующий духовный и материальный мир. К самому небу протянул Мировой Вяз ветви.

На восточных веточках дерева свил гнездо Алконост, а, на западных — птица Сирин, в корнях — Змей шевелится. У ствола же ходит небесный царь — сам Сварог, а с ним — Лада-матушка.

О том, как при рождении народов боги меняют свое значение мы знаем на примере авестийских и индийских дивов-девов и суров-ассуров. Могущественных богов древнеиндийской мифологии — девов, древнеиранская мифология превратила в злобных и опасных чудовищ — дивов. Так и славянская Лада-матушка у греков стала драконом Ладоном, охраняющим золотые яблоки в саду Гесперид в Гиперборее. Это чем-то напоминает анекдоты про тещу.

В Рипейских горах близ Алатырской горы стали расти и иные волшебные деревья. На горе Хвангуре поднялся кипарис — древо смерти. На горе Березани — береза, древо поэзии, посвященное богу Карме. А на горе Алатырской Сварoгом был посажен Ирийский сад. Здесь поднялось вишневое дерево, посвященное Вышню, куда прилетает Гамаюн. Рядом явился солнечный дуб — вверх кореньями, вниз ветвями: корни его у Солнца, а двенадцать ветвей — суть двенадцать Вед.

Поднялась на Алатырской горе и яблоня с золотыми яблоками. Кто эти золотые яблочки попробует — тот получит вечную молодость и власть над Вселенной.

Все подходы к саду стерегут грифоны, василиски, змеи и горные великаны. А саму яблоню с золотыми яблоками стережет дракон Ладон. Ни пешему, ни конному нет сюда прохода.

Сии тексты восходит к древнейшим ведическим сказаниям о рае. Сравни с описанием Ирия в Тригл. 20:

«… Течет Ра-река там, что разделяет небесную Сваргу и Явь (…) Вы дошли до нашего Ирия, здесь цветы увидели чудные, и деревья, а также луга (…) И вот (здесь) Матерь Сва бьет крылами по бокам своим с двух сторон, как в огне вся сияя светом. И все перья ее прекрасные, синие, голубые, желтые и серебряные, золотые и белые. И так же сияет как Солнце-царь, летает она в Ясуни (Ирии, Рае)».

Иногда в славянских мифах остров Буян называют Макарийским островом: «Остров Макарийский под самым востоком солнца близ рая. В сей остров залетают птицы райские Гамаюн и Феникс (Финист), благоухание чудное…». Макарос в переводе с греческого означает «блаженный».

Раю у славян сопутствуют мифологемы продуктового изобилия, богатства, исполнения желаний, омоложения и счастья. Отсюда скатерть самобранка, чудесная мельница, волшебные жернова, рог изобилия, молочные реки с кисельными берегами, деревья до небес, по которым можно взобраться на небеса, волшебная палочка (из ветви дерева познания добра и зла) и т. д. и т. п. Сам рай славяне называли Вырий, Ирий. От слова вырой — выроиться. То есть место исхода народов.

Что останется для определения географии Рая, если отбросить явно фантастические неслоения из славянских мифов?

1. В мировом море — океане (Кронидское море у греков, море Ворукаш по Авесте, что означает «изрезанный берег») находится остров Буян, он же остров Макарийский, он же Шветадвипа, он же остров блаженных, он же остров Астера (Звезда). На священном острове, в самом центре мира, на пупе земли находится камень Алатырь, имеющий отношение к белому цвету и к горению или кипению. Море и остров находятся в раю.

2. Вблизи Алатыря берет начало река Волга.

3. Дороги из разных мест сходятся к Алатырю. Здесь растет смородина и, при определенных обстоятельствах можно войти в Пекло. В округе обитают змеи. Это сакральный центр мира, а другими словами это центр первой мировой религии. Здесь были получены Веды, ведические знания.

4. Рай находится в Рипейских горах.

5. На Алатырской горе растет яблоня с золотыми молодильными яблоками. Кто их попробует — тот получит вечную молодость и власть над вселенной.

Основой славянской мифологии стала контаминация — соединение разных составляющих. Одна из них — язычество, огромный комплекс первобытных верований, воззрений и обрядов, сложившийся в незапамятные времена и ставший той основой, на которой позже сформировались основные мировые религии. У восточных славян, как и у других европейских народов, существовала детально разработанная система верований и представлений о сверхъестественном мире. Ее корни уходят в индоевропейскую древность, а скорее к борейском единству.

Термин «язычество» происходит от слова «языци», т. е. народы, иноземцы, еще не принявшие христианства. Часто вместо понятия «язычество» используют термин «многобожие» (политеизм). Подобное употребление терминов представляется неточным, поскольку они отражают два различных уровня познания мира: язычество основывается на одухотворении окружающей человека природы, а политеизм — на вере в существование обширного сонма богов.

Домашним богам приносили жертвы в семейном кругу. Главным (родовым) богам посвящали пышные церемонии, в которых участвовало много людей. Обычно подобные праздники, посвященные основным богам, проходили в течение нескольких дней и сопровождались обильными пирами с употреблением безалкогольных напитков богов — меда и пива.

Ритуалы проводились в особых местах — капищах, — считавшихся священными:: на высоких горах и холмах, в излучинах рек, у старых деревьев, больших камней. Когда объектом почитания стали специальные изображения богов, обряды начали совершать возле них. В определенные дни в капищах приносились жертвы.

После принятия христианства многобожие сменилось теизмом (от греческого теос — бог). Соответственно языческие божества и мифологические персонажи получили наименование «нечистой силы». Однако в них продолжали верить, и следы этих верований сохранились в приметах, обычаях и поверьях. Вместо первобыка и множества богов предметом культа стал единственный всемогущий Бог, которого почитали как творца всего живого. Принесение в жертву конкретных предметов или людей заменили символической, «бескровной» жертвой, совершающейся только в сознании верующих.

Жертву напитком богов из плодов дерева познания добра и зла — причастие медом с соком дерева познания и пивом из дерева познания заменили на имитацию причастия с противоположным на человека действием. Вместо повышения сознания до божественного уровня религиозного экстаза напитком богов стали понижать сознание и интеллект человека алкоголем и, нередко, до скотского, свинского уровня, химически разрывая его постоянную связь с богом на длительное время.

Процесс носил двусторонний характер, и в церковных книгах, и в иконописи, и даже в литургической практике отразились следы древнейших верований. Часто (особенно в ритуалах) они выражены даже более отчетливо, чем собственно христианские представления.

Более древние представления не забылись, они слишком глубоко проникли в сознание людей и повседневную жизнь и не могли сразу смениться новыми. Языческие верования восточных славян постепенно вошли в христианский культ. В результате сложилось так называемое двоеверие, в котором языческие представления соединились в единое целое с догматами христианства настолько тесно, что иногда их вообще невозможно разделить.