На цифровой игле. Влияние гаджетов на наши привычки, мозг, здоровье - Андерс Хансен Страница 43

Когда я ходил в гимназию в 90-е годы, казалось немыслимым обратиться к психиатру, поскольку воображение сразу рисовало смирительные рубашки и обитые войлоком палаты, из-за чего многие, даже чувствуя себя плохо, не осмеливались на это. Сегодня же визит к «мозгоправу» стал обычным делом, и, по-моему, это хорошо. В результате ведь количество самоубийств с 90-х годов уменьшилось на 30 процентов.

Мы, люди, вовсе не обязательно радостны от природы. В том мире, где мы формировались, половина нам подобных умирала, не доживая до десяти лет, средняя продолжительно жизни составляла тридцать лет, а главными причинами смерти были инфекции, голод, убийства, несчастные случаи и хищные звери, а не рак и сердечно-сосудистые заболевания. Тогда обеспокоенность и настороженность помогали нам выживать, и скорее всего, твоему предку потенциальные опасности виделись со всех сторон (сегодня мы называем это страхом), поскольку, стоило ему чуть расслабиться, он мог не заметить змею, льва или соседа, желавшего его убить. И поэтому он наверняка редко пребывал в по-настоящему хорошем настроении (вспомни принцип «пожарного датчика» и то, как чувства подталкивают нас к разному поведению).

Обычно говорят, что эволюция способствует развитию свойств, которые улучшают выживание животных в определенной окружающей среде. Именно благодаря ей полярные медведи получили белую шерсть, делающую их невидимыми среди снежного пейзажа, а горные козлы копыта, помогающие им удерживать равновесие на крутых склонах гор. Но в ее планы уж точно не входило делать Homo sapiens особо радостным, поскольку это никак не увеличило бы шансы данного вида на спасение и продолжение рода. «Выживает сильнейший» – гласит старая, но вечная истина, и здесь речь идет не только о том, кто наиболее силен физически и превосходит других в части мужества и стрессоустойчивости, он также должен обладать умением избегать несчастных случаев и конфликтов, а для этого чувства тревоги и подавленности были важнее чувств радости и спокойствия.

Ответ на вопрос «почему мы чувствуем себя так плохо, когда у нас все хорошо?», другими словами, состоит в том, что природа никогда не видела ничего ценного в создании у людей ощущений, обеспечивающих продолжительный душевный комфорт. Она подарила нам возможность испытывать временное удовольствие, когда мы едим, общаемся с друзьями, занимаемся сексом, или когда нас повышают на работе. Но эти позитивные чувства обычно скоро сменяют желания перекусить снова, опять заняться любовью и подняться еще выше по служебной лестнице, заставляющие нас действовать снова и снова.

Наши предки не могли позволить себе мысли типа «я хорошо наелся на банкете вчера, почему я должен заботиться о еде сегодня?» или «здесь я провел в тепле и безопасности прошлую зиму, зачем мне забивать голову, что скоро опять придет зима?» Для 99,9 процентов из них было крайне необычно оказаться в ситуации, когда они знали, что могут чувствовать себя в безопасности и не беспокоиться о еде в ближайшем будущем. Эволюция не успела приспособить нас к тому изобилию, среди которого мы сейчас находимся, и поэтому мы продолжаем постоянно нервничать и повсюду искать опасности, путь у нас в этом, собственно, больше нет необходимости.

Тебя шокировало прочитанное сейчас? Это я могу понять, однако прежде чем ты просто от отчаяния захлопнешь мою книгу, я хотел бы сказать тебе, что не стоит думать, будто природа обрекла нас вечно ходить с постными минами. Если хорошо спать, больше двигаться, чаще реально общаться с другими, по возможности меньше волноваться и не тратить слишком много времени на экраны, мир уже не будет казаться таким мрачным. Что же касается психических проблем, по моему глубокому убеждению, лучше не доводить дело до них, чем пытаться решить с помощью таблеток. Психотропные вещества, вне всякого сомнения, приносят пользу, но это вовсе не означает, что каждый девятый взрослый швед должен принимать их, или что им нет альтернативы.

Только из-за того, что чувства страха и подавленности когда-то были естественной частью жизни и помогали нам выживать, человек вынужден не обращать внимание на мучения, причиняемые ими. Но мы ведь не говорим «люди имели плохое зрение во все времена, поэтому здесь ничего страшного» тому, кто близорук. Мы помогаем ему получить очки. Поэтому также не стоит тратить время на пустые разговоры типа «люди чувствовали себя не лучшим образом всегда, поэтому не бери в голову». Взамен надо помогать тем, у кого унылый вид, и пытаться улучшить их настроение. Конечно, интересно было бы узнать, чувствуем ли мы себя хуже, чем двадцать лет назад, но нам в любом случае не стоит пренебрежительно относиться к последствиям излишнего крена в сторону страданий, которые природа закодировала в нас за миллионы лет нашего существования на земле.

Заголовки вечерних газет вроде «Интернет делает нас глупее и бьет по нашей психике» часто попадаются на глаза в последнее время, но на самом деле все гораздо сложнее. Цифровизация, вероятно, может привести к самому большому изменению нашего общества, через которое когда-либо проходило человечество, и, судя по всему, мы пока видели только начало данного процесса.

В течение следующих десятилетий оно изменится и станет настолько более эффективным, что мы сегодня даже представить себе это не в состоянии. Однако мы можем сравнить цифровизацию с другим изменением общества, произошедшим двести лет назад: индустриализацией. Тогда благодаря ей мы научились производить больше продовольствия, и проблема голода уменьшилась. Живший в XVIII веке (до индустриализации) французский крестьянин тратил половину своего реального дохода на еду, но этого все равно хватало не более чем на 1800 калорий в день (тогда как наше сегодняшнее потребление превышает 2000 калорий). То есть даже при таких больших расходах на продукты питания, он не мог есть досыта.

Триста лет назад от голода умирала приличная часть мирового населения, прогресс спас миллионы человеческих жизней.